Александр Тамоников - Они поклялись победить Страница 29

– Приказ понял! Выполняю!

Голубятников подошел к окну.

Со стороны парка прозвучал выстрел. Через минуты мина «Ноны» разорвалась метрах в двадцати левее танка. Корректировщик огня, прослушивающий сеть связи между комбатом и командиром артбатареи, тут же вызвал Селина, назвал удаление до цели в метрах, направление по делениям угломера. Прогремел второй выстрел. На этот раз мина ударила правее танка, в угол гостиницы. Танк огрызнулся ответным выстрелом. Снаряд попал в полуразрушенный торец дома, удерживаемого разведротой. Голубятников выругался:

– Черт бы побрал этого корректировщика, он что, слепой?

– Не так все просто, командир! – подал голос начальник штаба. – У танка позиция – лучше не придумаешь. – И тут же воскликнул: – Но, похоже, командир танка этого не понимает…

Т-72 неожиданно начал маневрировать. То ли экипаж испугался разрыва второй мины, то ли командир танка решил улучшить позицию, сбив тем самым пристрелку орудий. Танк сдал назад, развернулся, проехал считаные метры и вновь повернулся к позициям батальона. Маневрируя без вращения башней, он прошел метров двадцать вперед. В это время прозвучал третий выстрел самоходного орудия САО-2С9. И мина, скорей всего случайно, попала прямо в башню танка. Прогремел взрыв, и вражеская машина загорелась. Это вызвало бурную радость на КНП.

– Есть! – крикнул Кувшинин. – Есть, командир, уделали эту суку!

– Вот так! – поддержал начальника штаба Жураев. – Молодчик Селин, с третьего выстрела прямо в башню!

За выкриками офицеры не услышали, как танк взорвался. Голубятников выглянул в окно – а Т-72 уже весь разрушен. Сдетонировал боекомплект. Башня отлетела в сторону, сорвало гусеницы; останки грозной боевой машины густо чадили черным дымом.

Одновременно с подрывом танка и криками «Аллах акбар» боевики пошли на штурм. Атаковали они, как всегда, с трех сторон. Мелкие группы боевиков, успевшие прорваться к зданиям, были уничтожены прицельным огнем десантников. Не удался дудаевцам и обход дома Телинского с северной стороны. Как только угроза танкового обстрела была устранена, бойцы разведроты мгновенно заняли прежние позиции. Пришлось боевикам отходить. Вероятно, полевой командир повторил бы попытку штурма, но начало темнеть. А в условиях темного времени суток атаки могли принести лишь потери. Выгодность положения обороняющихся усиливалась.

В 17.00 все стихло. Лишь снайперы продолжали свою дьявольскую работу, но и они поутихли. Стреляли редко, больше держа бойцов батальона в напряжении, нежели нанося им существенный ущерб. Десантники не оставались в долгу – отвечали реже, но гораздо более эффективно. Вычисляя позиции снайперов, они били прицельно, на гарантированное поражение.

Пошел снег.

В 18.00 на связь вышел командир дивизии:

– Аркан! Я – Питон!

– Я – Аркан! – отозвался Голубятников.

– Мне доложили, твои артиллеристы сожгли танк, БМП и БТР духов…

Святослав улыбнулся. Как быстро распространяется молва – причем в большинстве случаев не совсем, мягко говоря, достоверная.

– Ну, насчет БМП и МТЛБ – не бронетранспортера – вас дезинформировали. Боевая машина пехоты и малый тягач выходили на восточные позиции, но, постреляв недолго, ушли. Думаю, духи таким образом решили провести разведку направления. Иначе их действия объяснить сложно. Но, с другой стороны, движения духов часто необъяснимы. А вот насчет танка, то здесь верно: третьим выстрелом «Ноны» Т-72 был уничтожен.

– Молодцы артиллеристы! У тебя их командир представлен к Герою?

– Так точно!

– Тогда представь к награждению командира орудия, подбившего танк, да и весь экипаж САО.

– Есть!

– Какая сейчас у тебя обстановка на плацдарме?

– Спокойная. Душки-снайперы постреливают, но к этому мы всегда готовы. Основные силы отошли. Что у полевого командира, не знаю, но артиллерия и по двору неслабый удар нанесла.

– Вы по двору аккуратней работайте, все же там наши пленные. Хотя кому я это говорю? Сам все прекрасно понимаешь. Ну ладно, теперь о главном. Батальон усиления сейчас в парке. Задача командиру поставлена, через 10 минут он начнет работу по коридору, ты же встречай роту. Позывной ротного – Гроза, комбата – Иртыш. Обеспечь встречу, размещение подразделения, совместно проведите все необходимые мероприятия, чтобы к утру рота находилась на позициях, а командир знал конкретную задачу.

– Сделаем! Один вопрос: батальон обстрелян?

– Нет. Но укомплектован по полной, прошел подготовку. А опыт… Опыта пехота у тебя за сутки наберется.

– Это точно!

– Еще вопросы будут?

– Никак нет!

– Встречай гостей! Отбой!

Голубятников подозвал начальника штаба к столу и сказал, указывая на развернутую карту:

– Посадим мотострелков в здании строящегося вокзала; у них в строю человек восемьдесят, часть людей перебросим на усиление разведроты.

– А 7-ю роту куда? – спросил Кувшинин.

– Седьмую вот сюда! – Комбат указал на дом, стоявший слева от здания, обороняемого 9-й ротой, и параллельно позициям разведчиков. – Тем самым практически возьмем под контроль первый квартал, с оставшегося четвертого дома духи уже ничего не сделают, а посему, скорее всего, бросят его. И северо-западный частный сектор будет у нас на виду. Скрытно по нему боевики свои силы уже подвести не смогут.

– Но в здании наверняка сидит с десяток, если не больше, духов…

– А у Кошерева около сорока бойцов. Да каких! При необходимости выбьют из дома духов, но те, уверен, сами оттуда свалят, увидев, что к ним выдвигаются десантники. Значит, так: связывайся со Стрельцовым, пусть будет в готовности выслать навстречу батальону одного из своих взводных с охранением: вызови Кошерева для постановки задачи по третьему дому квартала. Я на связи.

Майор Кувшинин подошел к телефонному аппарату проводной связи. Практически тут же Р-159 сработала сигналом вызова.

– Товарищ подполковник, вас просит на связь Иртыш! – сказал Выдрин.

– Так! Комбат батальона усиления. Отлично… – Я – Аркан, слушаю тебя, Иртыш!

– Мы метрах в трехстах от границы занимаемого твоими орлами плацдарма.

– Понял! Продолжайте движение, высылаю вам навстречу офицера. Он проведет вас на позиции размещения моего КНП. Как я понимаю, с вами подойдет одна рота?

– Да.

– До встречи, Иртыш!

Голубятников повернулся к Кувшинину:

– Стрельцов определился с офицером встречи усиления?

– Так точно. Просил уточнить, где разместить технику и личный состав.

– Это не его работа. Займись данным вопросом сам. Технику в укрытие, личный состав к нашему зданию. Временно. Комбата и ротного прибывшего подразделения ко мне!

– Ясно! Кошереву тоже сам задачу поставишь? Он должен подойти с минуты на минуту.

– Подойдет – поставлю. Передай Стрельцову, чтобы отправлял встречающую группу.

В разговор вступил Жураев:

– Слава! Начальник штаба тебе здесь нужен будет, давай я займусь прибывшей ротой?

– Согласен. Как-то раньше об этом не подумал… Конечно, ступай ты. Возникнут вопросы, связывайся с КП 8-й роты.

В 18.30 на КНП батальона прибыли два офицера. Представились:

– Командир мотострелкового батальона майор Александр Ступалин.

– Командир роты капитан Владимир Табанин.

Голубятников пожал руки прибывшим офицерам:

– Ну, а я подполковник Голубятников, командир 3-го батальона 137-го парашютно-десантного полка.

– О вас мы уже наслышаны, – улыбнулся Ступалин.

– Наверное, не слишком обрадовались, узнав, что идете на усиление ко мне?

– Отчего же? Напротив. Драться вместе с десантниками легендарного батальона – честь для моих парней. Ваша доблесть вселяет уверенность в солдат. Уверенность в собственных силах, в том, что их не постигнет участь бойцов Майкопской бригады.

– Ну ладно, не надо высоких слов, пусть даже и искренних… – Майор, свой КНП вы намерены разместить здесь на плацдарме или в парке?

– Здесь.

– Решение верное. В парке, под боком у штаба дивизии, конечно, спокойнее и безопаснее, но отсюда управлять подразделениями легче. Значит, вам необходимо помещение.

Святослав обратился к Кувшинину:

– Где определим место под КНП мотострелкового батальона, Сергей Станиславович?

– Я думаю, в здании напротив.

– Что ж, согласен: и рядом, и под прикрытием 8-й роты. Покажешь комбату объект. – Голубятников повернулся к Ступалину: – У вас возражения будут?

– Ну какие могут быть возражения?

– Тогда поступим так. Вы займитесь размещением штаба – мой НШ вам в этом поможет – и решением задач по «коридору», то есть своими делами, а мы тут с ротой определимся. Как освободитесь, заходите, отработаем вопросы согласованности во взаимодействиях роты и батальона. И давай, комбат, на «ты» перейдем, так будет проще.

– Ничего не имею против! – кивнул Ступалин.

– Тогда давай, Саня!

Ступалин и Кувшинин покинули КНП парашютно-десантного батальона. Голубятников предложил ротному присесть. Тот сел за стол совещаний; собранный, сосредоточенный Голубятников устроился напротив. Вошел командир 7-й роты капитан Кошерев. Комбат представил офицеров друг другу, после чего спросил Табанина: