Ли Чайлд - Ценой собственной жизни Страница 3

Комната была оборудована для особенной цели, и для особенного гостя. Природа этой цели и личность гостя продиктовали необычные черты. Помещение было обустроено на втором этаже готового здания. Под него была выбрана угловая комната. Эта комната имела несколько больших окон, выходивших на две стороны. На юг и на восток. Стекла в окнах были выбиты и заменены толстой фанерой, прибитой гвоздями к сохранившимся рамам. Снаружи фанера была выкрашена белой краской, в тон стен здания. Изнутри она осталась необработанной.

Потолок в угловой комнате был выломан. Здание было старым, и потолок был покрыт толстым слоем штукатурки. Вся она пролилась дождем удушливой пыли. Теперь верх помещения стал открыт до самых стропил. Внутренняя обшивка стен также была сорвана. Стены были обшиты старой сосной, гладкой от времени и полировки. Все это исчезло. Обнажились каркас здания и плотный старый рубероид под наружной обшивкой. Половицы были оторваны. Под массивными балками перекрытий стал виден потолок помещений первого этажа, покрытый толстым слоем пыли. От комнаты осталась лишь оболочка.

Обломки штукатурки с потолка, доски внутренней обшивки и половицы были выброшены из окон до того, как их заколотили фанерой. Двое рабочих, осуществивших переустройство комнаты, лопатами сгребли строительный мусор в большую кучу и подогнали к ней задом свой грузовик. Им не терпелось оставить после себя чистоту и порядок. Они впервые работали на этого заказчика, намекнувшего о том, что в будущем у него будут и другие заказы. И, оглядываясь вокруг, рабочие видели, что дел здесь начать и кончить. То есть, ситуация внушала оптимизм. Найти новые заказы сейчас было очень нелегко, а этот заказчик не стоял за ценой. Рабочие решили, что в их собственных интересах произвести выполнением первого же заказа благоприятное впечатление. Они загружали в машину осколки штукатурки, стараясь ничего не оставить на земле, и в этот момент к ним подошел сам заказчик.

— Все сделано? — спросил он.

Заказчик был здоровенный верзила, одутловатый, с писклявым голосом и двумя красными пятнами размером с десятицентовые монеты, горящими на бледных щеках. Однако передвигался он легко и бесшумно, словно имел вчетверо меньшие габариты. В целом получался не слишком приятный тип, от которого все отворачивались и которому отвечали подобострастно, без промедления.

— Только что закончили уборку, — ответил один из рабочих. — Куда отвезти мусор?

— Я вам покажу, — сказал заказчик. — Придется сделать две ездки. Отвезете вот эти доски отдельно, хорошо?

Второй рабочий кивнул. Половицы, имевшие в ширину по восемнадцать дюймов, были сделаны в те времена, когда лесозаготовщики могли валить любое приглянувшееся дерево. Они все равно ни за что не поместились бы в кузов грузовика вместе с остальным мусором. Рабочие закидали в кузов остатки штукатурки, и заказчик втиснулся в кабину вместе с ними. Он был такой крупный мужчина, что им пришлось потесниться.

— Надо будет проехать на север, — сказал заказчик, указывая рукой. — Где-то с милю.

Выйдя за пределы городка, дорога стала взбираться вверх, выписывая крутые повороты. Заказчик ткнул рукой.

— Вот сюда, — сказал он. — К дальней стене, хорошо?

С этими словами заказчик неслышно удалился. Рабочие разгрузили машину, вернулись обратно и покидали в кузов старые сосновые половицы. Снова попетляв по извилистой дороге, прибыли на место. Выгрузили доски и аккуратно сложили их. Как только они закончили, откуда-то из тени вышел заказчик. Он ждал рабочих. У него в руке что-то было.

— Все кончено, — сказал один из рабочих.

Заказчик кивнул.

— Это ты точно подметил.

Он поднял руку. В ней был зажат пистолет. Заказчик убил первого рабочего выстрелом в голову. Грохот был оглушительный. Во все стороны брызнули осколки кости и мозг. Второй рабочий застыл в ужасе. Затем, опомнившись, бросился бежать. Бросаясь из стороны в сторону, отчаянно пытаясь достичь укрытия. Заказчик усмехнулся. Ему нравилось стрелять в бегущие цели. Он чуть опустил вниз свою здоровенную лапищу. Выстрелил и всадил второму рабочему пулю в колено. Снова усмехнулся. Вот так вот лучше. Ему нравилось, когда жертвы бежали, но еще больше ему нравилось, когда они корчились на земле. Некоторое время заказчик постоял на месте, слушая вопли раненого. Затем бесшумно приблизился к нему и тщательно прицелился. Второй пулей раздробил другое колено. Но вскоре игра ему наскучила. Пожав плечами, заказчик добил рабочего выстрелом в голову. Потом положил пистолет на землю и перекатил трупы, аккуратно уложив их рядом со старыми половицами.

Глава 3

Они провели в пути один час тридцать три минуты. Сначала ползли по городским улицам, затем набрали скорость, выйдя на трассу. Всего проехали миль шестьдесят. Однако в грохочущем мраке закрытого кузова грузовика Ричер не имел ни малейшей возможности определить, в каком именно направлении были пройдены эти шестьдесят миль.

Он был прикован наручниками к молодой женщине с травмированной ногой, и в течение первых минут вынужденного знакомства они лишь пытались устроиться так удобно, как только это было возможно в сложившихся обстоятельствах. Они ползали по полу кузова до тех пор, пока не уселись вдоль правого борта, по обе стороны от большой колесной арки, полностью вытянув ноги, в постоянном напряжении. Женщина оказалась дальше, а Ричер — ближе к кабине. Их скованные запястья лежали на плоском металлическом наросте так, словно они были возлюбленными, наслаждавшимися обществом друг друга за столиком в кафе.

Первое время они не разговаривали. Просто сидели молча, приходя в себя. Первоочередной проблемой была жара. Последний день июня, самое сердце Среднего Запада. Они были заперты в замкнутой железной коробке. Вентиляция отсутствовала. Потоки воздуха, обтекавшие кузов грузовика, играли роль своеобразного охладителя, однако этого явно не хватало.

Ричер просто сидел в полумраке, используя пропитанное жарой безделье на размышления и планы, чему он был обучен. Сохраняя спокойствие, сохраняя хладнокровие, оставаясь в готовности, не сжигая энергию на бесполезную суету. Оценивая и осмысливая. Трое нападавших продемонстрировали определенную степень эффективности. Ничего особенного, без филигранного таланта, но и без существенных ошибок. Нервный тип с «глоком» был в команде самым слабым звеном, однако предводитель его достаточно хорошо подстраховывал. В целом весьма действенное трио. Далеко не худшее из того, что доводилось видеть Ричеру. Однако пока что он еще не начал беспокоиться. Ему приходилось бывать в ситуациях и похуже, и он выходил из них живым и невредимым. В гораздо более худших ситуациях, и не раз. Так что пока что он еще не беспокоился.

Затем Ричер обратил внимание на одну любопытную деталь. Женщина также сохраняла спокойствие. Она просто сидела, покачиваясь, прикованная к его запястью, и размышляла и строила планы, как, вероятно, тоже была обучена. Взглянув на нее в полумраке, Ричер увидел, что женщина пристально смотрит на него. Взгляд вопросительный, спокойный, повелительный, с оттенком превосходства, с оттенком неодобрения. Самоуверенность молодости. Встретившись глазами с Ричером, женщина долго не отводила взгляд. Наконец она протянула скованную наручниками правую руку, тем самым дернув левую руку Ричера. Однако это был подбадривающий жест. Неловко повернувшись, Ричер пожал ей руку, и они усмехнулись, веселясь своеобразному этикету.

— Холли Джонсон, — представилась женщина.

Она тщательно оценила своего спутника. Ричер чувствовал, как ее взгляд путешествует по его лицу. Затем спускается на одежду и снова возвращается к лицу. Женщина опять улыбнулась, как будто пришла к выводу, что ее спутник заслуживает определенную учтивость обращения.

— Рада с вами познакомиться, — добавила она.

Ричер в свою очередь посмотрел на нее. Всмотрелся в ее лицо. Холли Джонсон была очень привлекательной женщиной. Возраст лет двадцать шесть-двадцать семь. Ричер оценивающим взглядом пробежал по ее одежде. У него в голове мелькнула строчка из старой песни: «платья по сто долларов за каждое, за которые я еще не заплатила». Он попробовал вспомнить продолжение, но не смог. Поэтому просто улыбнулся в ответ и кивнул.

— Джек Ричер, — сказал он. — На самом деле, Холли, это я должен радоваться нашему знакомству, честное слово.

Разговаривать было трудно, потому что в кузове грузовика было очень шумно. Рев двигателя старался перекрыть грохот старой подвески. Ричер предпочел бы просто посидеть молча, но Холли не унималась.

— Мне нужно от вас избавиться, — сказала она.

Уверенная женщина, умеющая держать себя в руках. Ричер ничего не ответил. Просто взглянул на нее и отвернулся. Следующая строчка из песни всплыла в памяти сама собой: «хладнокровная, хладнокровная красавица». Унылая осенняя пора, грустные, душещипательные слова. Старая песня из репертуара Тощего Мемфиса. Однако вторая строчка женщине не подходила. Совсем не подходила. Холли Джонсон не была хладнокровной женщиной. Снова бросив на нее взгляд, Ричер пожал плечами. Она пристально смотрела на него. Раздраженная его молчанием.