Стивен Лезер - Выстрел издалека Страница 30

Салливан снял наушники.

– Вот этот новый парень, – сказал он, глядя на монитор.

Клутези скосил глаза на экран. Там виднелся человек, проходивший в это время по тротуару. Его плечи были горестно опущены, руки он засунул глубоко в карманы куртки.

– Его зовут О'Брайен. Дамиен О'Брайен.

– Он что, ирландец? – поинтересовался Клутези.

– Паспорт у него британский, но он родился в Белфасте. Сейчас мы уточняем детали у сотрудников нашего бюро в Лондоне.

– У него зеленая карта?

– Нет, он приехал как турист и прошел досмотр в аэропорту Кеннеди семнадцатого марта. Иммиграционная служба выдала ему визу формы В2 сроком на шесть месяцев. Без права работать.

Клутези прищелкнул языком.

– Его приезда ждали?

– По всей видимости, нет. Он несколько раз приходил в бар как обычный посетитель, а потом Коротышка нанял его в качестве бармена.

– У нас есть что-нибудь на него?

– На имя Дамиена О'Брайена – наверняка нет. И на фотографиях, имеющихся у нас, его нет. Мы попросили Академию прислать для слежки какого-нибудь новичка, а также стекла для снятия отпечатков пальцев, но все это требует времени.

Клутези кивнул.

– Понятно. Но эти ирландцы за версту чуют фэбээровца. Нужен кто-нибудь молодой, совсем новый. Не стоит с этим торопиться.

Он проследил, как мужчина в куртке толкнул дверь и вошел внутрь, а затем обернулся к своему коллеге.

– И что ты об этом думаешь?

Салливан пожал плечами.

– Вполне может оказаться, что он работает на англичан. Скоро мы это узнаем.

Он опять надел наушники и откинулся на спинку кресла.

– Ну, я пошел, – произнес Клутези и направился к двери. – Увидимся завтра.

Салливан помахал ему рукой. В это время он как раз слушал, как Коротышка рассказывает похабнейшую историю о двух фермерах-протестантах и об овце.

Энди Ким подъехал на своем «чероки ларедо» к барьеру и опустил стекло.

– Я все еще не могу поверить, что это правда. Просто не верится! – обратился он к жене.

– Понимаю. Я сама все время щиплю себя, чтобы убедиться, что это не сон, – прошептала в ответ Бонни.

Она хихикнула. В это время у окна машины со стороны Энди появился охранник с каким-то списком в руках, и Бонни тут же затихла.

– Энди Ким и Бонни Ким, – произнес Энди, опережая вопрос охранника. – Нас ждут. Нам нужно попасть в западное крыло.

Бонни наклонилась и предъявила суровому стражу удостоверение сотрудника ФБР. Тот кивнул, сверился со списком и сделал знак своему коллеге, что можно пропустить автомобиль.

– Оставьте машину в боксе номер пятьдесят шесть. Там вас встретят, – резко сказал он супругам и передал им временные пропуска.

Энди медленно повел машину по дорожке, предварительно подняв стекло.

– Дружелюбен, нечего сказать, – произнес он с иронией, обращаясь к Бонни.

– Я полагаю, им платят не за то, чтобы они были дружелюбными, – ответила Бонни.

Машина медленно катилась по дорожке. Они повернули головы влево и не сводили глаз с Белого дома, который сиял в лучах послеполуденного солнца, как будто был только что покрашен. Трава вокруг здания выглядела ненатурально зеленой, как в фантастическом фильме, однако работающие поливальные установки говорили о том, что она все-таки настоящая.

– Мои родители приводили меня сюда, когда я был еще ребенком. Это было сразу после того, как они получили гражданство, – заговорил Энди. – Помню как сейчас… Мы простояли в очереди на августовской жаре больше двух часов. Им хотелось увидеть дом, где живет президент. Они все повторяли: «Наш президент», как будто он был их личным представителем. Они страшно гордились тем, что могут теперь называться американцами.

Увидев бокс, где им предстояло припарковаться, Энди ловко поставил машину между белым «саабом» с откидывающимся верхом и черным «линкольном».

– Помнится, нас гнали сквозь помещения Белого дома, как овец. Практически не было времени ничего увидеть. Ведь в очереди на улице стояло еще столько народу!..

Энди выключил мотор и посмотрел на жену.

– Родители были бы так горды тем, что мы сейчас делаем. Подумать только – работаем в Белом доме, помогаем самому президенту!

Бонни захотелось крепко обнять мужа. Его родители погибли в автомобильной катастрофе незадолго до того, как ему исполнилось семнадцать лет. Она знала: Энди мечтает, чтобы родители могли сейчас их видеть, не потому, что ему хочется похвастаться своими успехами или показать, будто все финансовые жертвы, на которые отец и мать шли ради него, оказались не напрасными. Нет, больше всего ему хотелось, чтобы родители гордились им! Но пьяный водитель, сидевший в тот роковой день за рулем огромного грузовика, отнял у него эту мечту…

– Они бы очень гордились тобой, – тихо сказала Бонни и коснулась руки мужа.

– Надеюсь, – так же тихо произнес он.

Поймав на мгновение ее взгляд, он улыбнулся и сказал:

– Ну что ж, пойдем!

Они выбрались из машины, и Энди начал выгружать с заднего сиденья картонные коробки. В них они привезли несколько жестких дисков, компакт-диски, с которыми работала Бонни, и резервные копии всех использованных ими программ. Пока Энди ставил коробки на асфальт, к супругам подошел худощавый молодой человек с волосами, подстриженными по-военному, и рябоватым лицом. На нем был синий блейзер и серые широкие брюки. Он представился Риком Палмером, пояснил, что он бывший военный программист, а сейчас работает в Белом доме, и вызвался помочь им перенести коробки. Он уже до этого разговаривал с Кимами по телефону – хотел удостовериться, что не будет проблем из-за несовместимости разного электронного оборудования, – но встретились они впервые. Палмер подвел их к боковому входу, где охранник в форме придирчиво изучил их пропуска.

– Сегодня к вечеру я сделаю для вас персональные пропуска, – пообещал Палмер.

Он спустился вместе с Кимами в подвальный этаж западного крыла. Руководствуясь указаниями на стенах, они попали в Центр связи Белого дома. Палмер толкнул дверь плечом, и все трое очутились в кабинете, сверкающем белоснежными стенами.

– Вот мы и дома! – жизнерадостно возвестил Рик, опуская коробки на один из четырех столов, находившихся в комнате. На каждом столе стоял компьютер фирмы IBM и телефон.

– Обычно здесь размещаются секретари, но Боб Санджер отвел эту комнату вам. Точнее, нам, потому что я тоже буду работать с вами.

– Отлично! – обрадовался Энди.

– Должны прибыть еще пятеро программистов, – вмешалась Бонни. – Нам понадобятся дополнительные столы и терминалы.

– Сообщайте мне обо всем, что вам нужно, – предложил Палмер. – Эти терминалы подключены к главному компьютеру. Я вам потом его покажу. Уверен, он не оставит вас равнодушными!

Рик радостно потер руки и кивнул на компакт-диски, которые в это время распаковывала Бонни.

– Давайте-ка посмотрим, что у вас там!

Коул Говард прилетел из Феникса в Сан-Диего и теперь в машине, взятой напрокат, направлялся на юг, в Коронадо. Был теплый и солнечный день, и Говард опустил стекла в машине. Он ехал по шоссе № 75. Здания, в которых размещалась база военно-морских десантников, находились к югу от города. Напротив этих зданий виднелись, как показалось Говарду, какие-то другие дома, но когда он подъехал поближе, то понял, что это не жилые помещения, а серия искусственных препятствий. Они были выполнены из деревянных конструкций и выглядели как недостроенные горные хижины. За ними длинной извивающейся лентой вытянулся морской берег. Группа мужчин в белых майках и шортах бежала по пляжу, держа над головой нечто, напоминавшее телеграфный столб.

Рядовой у ворот проверил документы Говарда. На вид ему можно было дать не больше шестнадцати лет. Высокий, неуклюжий, он к тому же был весь усыпан прыщами. Сверив фамилию Говарда со списком допущенных посетителей, парнишка указал ему место, где можно поставить машину.

Командир отделения, в котором когда-то служил Рик Ловелл, оказался огромным детиной. Росту в нем было больше шести футов, а телосложением он напоминал боксера-тяжеловеса. Когда он обменялся с Говардом рукопожатием, тот почувствовал себя ребенком, стиснутым могучими лапищами взрослого. Да и черты лица этого великана выглядели просто неправдоподобно огромными: большие синие глаза, широченный лоб и толстые губы, за которыми виднелись крепкие сверкающие зубы. Звали командира отделения Сэм Такер. Он говорил медленно, с протяжным техасским акцентом. Одет Такер был в безукоризненно отглаженные брюки цвета хаки и гимнастерку, на воротнике которой виднелась одна нашивка, соответствующая его званию. Войдя вместе с Говардом в тесное помещение офиса, он указал ему на стул.

– Я говорил о вашем приезде своему СО. Он сказал, что хотел бы присутствовать при нашем разговоре, агент Говард.