Андрей Дышев - Демоны римских кварталов Страница 30

Влад невольно начал сползать с камня; его свинцовые колени неудержимо тянулись к земле, к тому высочайшему уровню допустимого, на котором пребывали босые ноги сидящего напротив человека. И Влад бы непременно приник к земле и коленями, и ладонями, и лбом, если бы его внимание вдруг не привлекли тихие шаги за спиной.

Человек вздрогнул, вскинул голову, подал плечи вперед. Его брови сломались, изогнулись, взгляд освежила искра надежды. К нему шла молодая женщина, и ее мягкие одежды бесшумно оглаживали камни. Капюшон прикрывал ее затылок и шею, из-под складок ткани выглядывали тонкие ухоженные руки. Влад зажмурился и покрутил головой. Женщина не вписывалась в картину Крамского. Какая женщина? Зачем она здесь? Кто разрешил?

Он даже почувствовал желание кинуться ей наперерез, остановить ее, развернуть и отправить в обратный путь со словами: «Сюда нельзя! Ты не представляешь, Кто это, Сидящий на камне посреди пустыни! Ты не можешь изменить то, что принято и возведено до степени канона, отработано сознанием целых поколений, вложено в сердца и души миллиардов людей. Ты мусор, инородное тело, маленькое раздражающее недоразумение!»

– Ну ладно, – произнесла женщина, приближаясь к человеку. – Я тебя прощаю. Но в последний раз…

Она опустила руку ему на голову. Мужчина схватил ее ладонь, прижал к своим губам. Слезы выплеснулись на бледные тонкие пальцы.

– Я даже думать о ней не могу, – всхлипнув, произнес мужчина. – Ума не приложу, как я мог соблазниться! Да она страшна, как дочь сатаны! И все время глупо хохочет! И пахнет от нее скверно, как от сучки, ночующей в овчарне…

– Вот ты как запел, – усмехнулась женщина.

– Прости, прости…

– Пойдем уже. Надо детей укладывать…

– Да, да… Конечно…

Он проворно поднялся на ноги, взял женщину за руку и, раз за разом вздыхая, побрел с ней куда-то, где в сгущающихся сумерках вспыхивали желтые мерцающие огни. Мимоходом оглянувшись, мужчина посмотрел на Влада и лукаво подмигнул ему: вот так, браток, приходится нести чушь во благо сохранения семьи.

Влад еще долго сидел в полном одиночестве, глядя на холодеющий закат. «Здесь каждый второй сгодится на эту роль… Мессия – коллективный образ… С кого его вылепило человечество? С тех, кто не при деле, кто выпадает из повседневной жизни, бродяжничает, у кого ничего нет за душой…»

Он испугался своих мыслей, вскочил и кинулся туда, где дрожали тусклые огоньки. Вскоре под его ногами зашуршали камни, тропа пошла под уклон. Влад остановился, чтобы сориентироваться в сгущающихся сумерках, и тут кто-то крепко схватил его за руку, толкнул на теплый ребристый валун.

– Тсс! Только не ори!

Чернобородый мужчина вплотную прижался к нему, готовый пресечь всякую попытку Влада на сопротивление. От него пахло крепким потом и костром. Серая, достающая почти до колен рубаха с бахромой по цвету сливалась с камнем, и незнакомец, замирая, становился почти невидимым. Только красная шапочка, похожая на усеченный колпак, выдавала его.

– Ты откуда? – прошептал незнакомец, оглядывая Влада, но не дождался ответа, кивнул, давая понять, что ему и так все ясно, и повел за собой. Он мелкими проворными шажками поднимался по крутой осыпи вверх, где притаились, уподобляясь придорожным валунам, безмолвные человеческие фигуры.

– Скрываешься? – спросил незнакомец, впрочем, вряд ли интересуясь ответом. Могло показаться, что этот человек, вынырнувший из темноты и говорящий шепотом, все знал про Влада. – А если мы все уподобимся трусливым шакалам? Если забудем Бога, завет, предков?.. Да не дрожи ты, ничего с твоей шкурой не сделается. Там всего-то с десяток солдат наберется. К тому же скоро станет темно… Иди за мной, тут есть тропа…

Влад покорно следовал за незнакомцем, глядя, как маячит его красный колпак.

– У тебя нож есть? – тихо спрашивал незнакомец, оборачиваясь после каждого вопроса. – Как, вообще ничего? Ну ладно, я дам тебе меч. У него хоть и сломан наконечник, но рубить будет за милую душу… Хоть изредка вспоминай, что ты иудей, а значит, для тебя нет ничего, кроме Закона… Тихо!

Незнакомец остановился и крепко стиснул плечо Влада. Некоторое время они стояли неподвижно, подобно рассыпанным повсюду валунам.

– Показалось, – пробормотал незнакомец и продолжил движение. – Среди них два негодяя, которые поступили к римлянам на службу. Их надо убить в первую очередь. В назидание тем, кто предает веру… – И, от боевого возбуждения теряя контроль, едва ли не выкрикнул: – Да будут они все сожраны божьим огнем, и все их деяния отмщены до седьмого колена!

С гребня холма, на который они поднимались, донесся едва различимый свист. Незнакомец, распрямив плечи, помахал кому-то рукой.

– Это мои люди, – объяснил он Владу, обнимая его одной рукой. – И ты тоже знай, что Господь наконец вознес народ Израиля над нечестивыми народами, и на нашу землю явился Мессия, и очень скоро все пойдут за ним…

Он остановился, повернулся к Владу, взял его за плечи.

– Очень скоро, брат мой.

Влад обомлел.

– Уже явился? – едва разлепляя губы, прошептал он.

– Уже, – подтвердил незнакомец.

– Ты хочешь сказать, что… что… А ты кто?

Незнакомец усмехнулся.

– Сын отца своего.

– Сын человеческий?

– Можно и так.

Влад, борясь с неудержимой судорогой, сводящей ему челюсть, из последних сил проговорил:

– А зовут… Иисус?

– Все-то ты знаешь! – усмехнулся незнакомец и незлобно погрозил пальцем.

– Из Назарета?

– А вот на этот раз мимо! Из Вифсаиды… Но хватит болтать. Они сейчас пройдут!

Он взобрался на гребень, обложенный валунами, и, опустившись на колено, осторожно посмотрел вниз. Влад на четвереньках приблизился к нему и тоже свесил голову. Внизу, зажатая с двух сторон осыпающимися склонами, проходила дорога, похожая в сумерках на молочную реку. На обочине, словно часовой, стоял мильный камень.

– Привет, Иисус! – раздался чей-то тихий голос справа.

– Доброй ночи тебе, Аарон!

– Салют, Иисус! – донеслось справа.

– Приветствую тебя, Иаков!

– Что за фарисея ты привел с собой?

– Это наш человек, – представил Иисус Влада. – Он готов драться с римлянами. От Фомы никаких известий?

– Нет, – донеслось из темноты.

Кто-то присвистнул на болтунов, и засада снова погрузилась в тишину. Иисус толкнул Влада в плечо и протянул ему обломанный меч с кожаной рукояткой. Влад взял оружие, осторожно провел пальцем по острию лезвия. «Это он? – думал Влад, поглядывая на темный силуэт бородатого человека, лежащего рядом. – Тот самый?»

Восторг от осознания своей причастности к исторически значимым событиям кружил Владу голову. Он крепко сжимал обломок меча и с нетерпением ждал развития событий. Вскоре внизу послышался топот многочисленных ног, отрывистые команды и металлический лязг оружия. Взошедшая над холмами луна осветила кроваво-красную колонну солдат. Они шли плотными шеренгами по шесть человек в каждой.

«Всего-то десяток солдат?! – ужаснулся Влад. – Да их тут не меньше полусотни!»

Влад взглянул на Иисуса. Командир бунтовщиков думал о том же, что и Влад, и от напряжения покусывал губы. Как он поступит? Даст команду атаковать римлян или же откажется от этой безумной затеи?

Владу было все равно. Он следил за событиями так, как если бы все это происходило на киноэкране или в компьютерной игре. Ведь все, что сейчас происходит, – всего лишь игра воображения, не так ли? И достаточно сделать усилие, чтобы смять весь этот пустынный мир, скомкать его, как лист бумаги, и закинуть в мусорную корзину. Влад – человек реального мира. Только в реальном мире его могут ранить или убить. А здесь, в судорогах воображения?

Видя, что Иисус колеблется, Влад поднялся на ноги и вскинул над головой свое обломанное оружие. Иисус тотчас, как тень, проделал то же самое и истошным от волнения голосом крикнул:

– Бей их!!!

И сам первым ринулся вниз, словно боялся, что это сделает Влад и тем самым задвинет его командирский авторитет. С гортанными воплями и свистами по насыпи вниз побежали, покатились люди, зашуршал песок, со скрежетом выдвигались кинжалы из ножен, рассекали со свистом копья. Внизу зазвучали ответные команды, сдержанные и короткие, как римские мечи, и строй солдат мгновенно преобразился, словно игрушечный трансформер. Красные, выгнутые дугой щиты сомкнулись, образуя непробиваемую стену. Облаченные в кожаные кирасы атлеты пригнули головы, и металлически звякнули тяжелые шлемы, увенчанные похожими на фонтаны султанами. Но кто-то из нападавших оказался проворнее и успел прорваться внутрь искусственной стены. Раздался лязг металла, в сгущающейся темноте блеснули искры, и над строем пронесся мученический вопль. Трудно было сказать, кто победил в этой короткой схватке – иудей или римлянин, но этот вопль обе противоборствующие стороны восприняли как боевой клич. Влад видел, как бунтовщики рассыпались на мелкие группы и принялись атаковать римлян со всех сторон. Зазвенел металл, и вскоре место побоища стало напоминать клубок кишащих красных червей.