Евгений Сухов - Империя смотрящего Страница 31

Девушка повернулась к нему спиной и уверенно прошла в комнату. Любопытная деталь — хочет подчеркнуть, что совершенно не опасается малознакомого мужчину. Даже не взглянула на его руки, а ведь в ладони мог быть зажат и нож. Здесь одно из двух: или она очень неосмотрительная особа, или собрала о нем достаточно информации, чтобы поступать таким образом.

— Ты всегда такая? — спросил Захар, направляясь следом.

— Это ты о чем? — повернулась Елена.

— Впускаешь к себе малознакомого мужчину, а ведь я могу воспользоваться твоей, так сказать, беззащитностью.

Правый уголок рта Елены слегка дернулся вверх, отчего лицо ее приобрело жестковатое выражение:

— Брось! Какой из тебя маньяк! Неужели ты думаешь, что я стала бы приглашать к себе мужчину, не разузнав о нем все! — Она сделала нажим на последнем слове. — А потом, я не такая беззащитная овечка, как тебе могло показаться. Поверь мне, я сумею за себя постоять… Садись, — показала она на стул.

— Я бы предпочел что-нибудь помягче, — добродушно улыбнулся Захар, показав на мягкий кожаный диван.

— Мне не до шуток.

Маркелов присел на стул.

Эта женщина действительно могла постоять за себя. Правый карман пижамы был слегка оттопырен, и поди разберись, какой предмет оттягивает атласную материю — не то безобидная косметичка, не то дамский пистолет.

— Хорошо…

Елена села напротив. Первое, на что обратил внимание Захар, когда вошел в комнату, так это на обилие света. Кроме обычной люстры, освещавшей едва ли не каждый сантиметр комнаты, на стенах было укреплено несколько бра, а кроме того, на столе стоял ночник, а у окна высокий торшер. Свет в этой квартире любили. Возможно, обилие света в комнате было не случайным. При таком освещении невозможно спрятать лицо в тени. А если Елена неплохой психолог, то способна будет без труда определить его внутреннее состояние лишь по одному движению бровей.

Что ж, придется быть бесстрастным.

Открыв папку, лежащую на столе, Елена вытащила две фотографии и положила их перед Маркеловым.

— Я хочу, чтобы ты проследил за этими людьми.

Захар взял первую фотографию и к собственному разочарованию осознал, что справиться с мимикой ему не удалось — лицевой нерв предательски дрогнул, выдав его смятение.

— И ты хочешь сказать, что это тоже твой муж… бывший? — с издевкой спросил Маркелов.

Улыбка женщины была невероятно мила. Небольшое лукавство очень шло ей, эдакая повзрослевшая девочка, которая знает, что будет наверняка прощена, потому что она необычайно хорошенькая.

— Просто знакомый.

— Миленький ответ, — процедил сквозь зубы Маркелов. — Ты хоть знаешь, что это за человек?

— Разумеется. Поэтому я тебе хорошо заплачу, — спокойно парировала Елена.

У Елены невероятно удачно получались интонации. Всего лишь небольшой нажим на двух последних словах — и уже казалось, что ее квартиру он покинет с оттопыренными карманами.

Маркелов невольно хмыкнул:

— И сколько в твоем понимании будет «хорошо»?

— За неделю работы ты получишь тридцать тысяч долларов.

Маркелов задумался и вновь в досаде подумал об освещении, которое безжалостно обнажило его смятение. Он знал, что в этот момент у него приподнимается правая бровь, отчего лицо приобретает лукавое выражение, что явно не соответствует его внутреннему состоянию.

— Хм… Деньги, конечно, хорошие. Только позволь узнать, зачем тебе это надо? Насколько я понимаю — женой его ты не являешься. И чего же в таком случае выбрасывать такие большие деньги за простое любопытство?

— Считай это моим капризом, — в голосе Елены появились стальные нотки. — Так что ты скажешь?

Маркелову был знаком подобный тип женщин. Это только при первом взгляде они кажутся мягкими, в действительности внутри их прячется дьявол, о которого разбиваются самые твердые лбы.

Маркелов принялся внимательно рассматривать фотографию. Сравнительно молод, что-то около сорока лет. Самое время, чтобы заниматься большими делами. Правильные черты, волевое лицо. Такие люди вызывают доверие. Кроме располагающей внешности, человек с фотографии был цельной личностью в буквальном смысле этого слова. Тратить себя по пустякам он не умел. Все, что угодно, но только не это.

Звали этого человека Покровский Николай Анисимович. Обыкновенный олигарх. Не доморощенный, каких можно встретить едва ли не в каждом городе, а настоящий, с огромным влиянием и авторитетом, а кроме того, с многомиллиардным состоянием, которое было предусмотрительно размещено во все крупные банки Европы. О таких людях, как он, пишут в газетах, их показывают по телевидению и о них снимают фильмы.

Еще год назад его фотографии украшали все периодические издания, а о его шикарных покупках, вроде виллы на острове Бали и яхты на Средиземном море, судачили даже старухи на овощных рынках. Покровский входил в круг избранных, тех, с кем Президент, встречаясь раз в квартал, держал совет. Кроме того, он являлся председателем клуба олигархов. Подобные встречи непременно транслировались по центральным каналам. Со стороны они казались милой вечеринкой людей, собравшихся по интересам. В действительности все выглядело совершенно иначе. Это был съезд паханов от экономики, которые собирались, чтобы перетереть насущные вопросы. Покровский в этом сообществе играл роль идейного вдохновителя.

Но несколько месяцев назад Николай Анисимович неожиданно исчез с экранов, его фотографии перестали мелькать в прессе. Отсутствовали даже негативные статьи в его адрес, которые, как известно, только повышают рейтинг. Создавалось впечатление, что он куда-то пропал. Но на самом деле Покровский не исчез и тем более не умер. За время информационного вакуума он добавил к своему состоянию, и без того немалому, еще пару миллиардов долларов и уже уверенно входил в десятку самых богатых людей Европы.

Маркелов, привыкший анализировать, понимал, что подобное молчание вокруг фигуры олигарха не случайно. Просто так даже прыщ не вскочит. Значит, общественность понемногу приучают к тому, что государству вполне по силам обойтись без всемогущего олигарха. Покровский обладал невероятной интуицией и, конечно же, не мог не почувствовать охлаждения к себе со стороны власти. Государство окрепло, время заигрываний с влиятельными людьми кануло в Лету, и, как бы досадуя за собственное унижение, оно стремилось отвоевать утраченные позиции. Выбор пал на Покровского: потому что сильный, потому что умеет сопротивляться, и если он будет перемолот государственным механизмом, то остальные сделаются куда сговорчивее.

По-другому — судьба.

Глупо было бы полагать, что Покровский легко даст себя проглотить. Он вообще никогда не был жертвенным агнцем. В бизнесе он являлся не просто акулой, а целой стаей кашалотов, способных сжирать на своем пути всякую живность. Захару было известно, что в концерне у него была создана сильнейшая разведка, которая на равных соперничала с государственной, а по некоторым направлениям так даже превосходила ее. На собственную безопасность и безопасность своего бизнеса Покровский денег не жалел. Сам Николай Анисимович не чужд был новейшим техническим разработкам, и со всевозможных выставок, где экспонировались достижения разведывательной техники, его эмиссары привозили всевозможные шпионские вещицы — от «жучков» величиной с булавочную головку до крохотных магнитофонов, включающихся на голос.

Всякий интерес к своей персоне Покровский, разумеется, будет воспринимать как посягательство врага на свой бизнес, а потому, присмотревшись и уяснив, что за Маркеловым не стоят федеральные службы, может просто избавиться от него как от ненужного соглядатая.

Кроме того, Покровский был еще хозяином «Плутоса»!

— Это большой риск… Покровский никогда не был глупцом, он сразу поймет, что за ним следят, — как бы раздумывая, говорил Захар. — Он стал особенно осторожен после налета на его офис, — Захар посмотрел на собеседницу.

— Хорошо, — после некоторых колебаний сказала Елена, — за риск я могу добавить еще пятнадцать тысяч долларов. — И, уже слегка повышая голос, добавила: — Только не думай, что впредь ты так и будешь доить меня!

От негодования ее хорошенький лобик собрался в мягкие морщинки. Маркелов невольно улыбнулся — право, очаровательное существо. Неужели она всерьез поверила, что его интересуют деньги? С этой девочкой хотелось дружить, но более тесному диалогу мешала ее пижама.

— Я согласен.

— Ты согласился, даже не взглянув на вторую фотографию, — с некоторым укором заметила Елена.

Захар взял со стола вторую фотографию. Вряд ли человек, запечатленный на снимке, будет представлять большую опасность, нежели Покровский.

Вот это да!

Маркелов удивился во второй раз за последние десять минут. Брови вскинулись, выдав невольное удивление, а ведь он всегда считал, что способен управлять своими эмоциями. Подняв глаза, Захар увидел, что Елена пристально наблюдает за его реакцией.