Тени южных скал - Александр Александрович Тамоников Страница 31

— Уходим отсюда как можно быстрее! — заторопил бородача разведчик. — В деревне опасно находиться. На заимке нас ждут девчата. Мне нужно срочно поговорить с командиром вашего отряда.

Высокий мужчина ухмыльнулся. Его четкие, прямые черты лица не портил даже огромный красный шрам от уха наискосок до самого подбородка. Взгляд был открытым, глаза лучились из-под густых бровей и пушистых ресниц:

— Так я и есть командир. Владимир Зеленин. — Он протянул широкую ладонь и тут же кивнул на толпу людей, сгрудившихся у входа в винокурню: — Сто двадцать три человека, вот наш отряд! Спасли вы народу, товарищ разведчик, на целую деревню. — Голос у него стал строгим. — Придется разделиться по группам, всем вместе отступать опасно. Две группы направятся через северную дорогу к ручью, по пути будут оставлять ложные метки. Это отвлечет эсэсовцев, собьет со следа. Одна группа — с ранеными: у нас три человека неходячие. Такого далекого пути они не одолеют — их с сопровождающими отправляем поближе к деревне. Организуют убежище неподалеку от поселка Кичмай, там есть проверенный человек. Местная знахарка, примет у себя больных. Остальные разными маршрутами выдвигаются к заимке. У каждой группы свой командир, вы — в отряде Алеси Зелениной. К завтрашнему утру все члены отряда окажутся в конечном пункте назначения.

— Хорошо, что решили разделиться, — согласился Шубин. — Эсэсовцы будут прочесывать всю местность в поисках отряда, а разные маршруты собьют их с толку.

Он с любопытством рассматривал партизан. Привыкший ходить на вылазки с небольшим количеством соратников, сейчас разведчик был поражен, как много народу было заперто в подвале. Больше ста человек заполнили полянку перед винокурней. Под зычный голос Владимира Зеленина они делились на группы и уходили в лес. Действовали быстро. Раненым соорудили носилки, и десять человек исчезли с ними в темноте леса. Постепенно пятачок у входа во взломанную тюрьму опустел. Последней из Серогусинки уходила группа Алеси. Партизаны спешили со всех ног: их догонял рассвет. Солнечный свет разогнал темноту над верхушками деревьев, потом спустился и запрыгал солнечными пятнами под ногами бойцов отряда.

Шубин шел с трудом: ныло всё тело; ноги, казалось, были одеты в пудовые сапоги. Саднила рана на плече, гудела голова, но он упрямо шагал в цепочке людей. Все сейчас устали, едва двигаются, но быстрый переход — возможность спастись. Впереди него шла Лиза, бледная как полотно. По девушке было видно, что каждый шаг дается ей с трудом: от усталости ее качало из стороны в сторону. Шубин нагнал ее и подставил руку:

— Обопрись — немного легче станет.

Она посмотрела на него воспаленными красными глазами и вдруг шепотом призналась:

— Товарищ разведчик, мне так тошно от этого фрица, которого я по голове огрела. Я ж понимаю, фашист он, зверь, такой же, как Марлен, гадина и сволочь. А так мне тяжко, что умер он из-за меня. Всё внутри аж выворачивает, перед глазами голова его стоит с раной.

Глеб молча похлопал ее по руке — что тут скажешь. Не было даже у такого опытного разведчика, как он, слов, чтобы утешить девушку. Поэтому он прошептал то, что пришло в голову:

— Ничего, не думай об этом. Ты не виновата. Он был жив, ты его только оглушила. Его смерть — моих рук дело.

Успокоенная Лиза перестала всхлипывать и тяжело вздыхать. Слова Глеба придали ей сил, а его теплая рука помогала идти всё дальше и дальше по широким лесным просекам.

Глава 6

Во вре́менном лагере на охотничьей заимке группа Алеси оказалась одной из самых последних, добрались они туда уже затемно. В избушке охотников поместились лишь самые ослабевшие члены отряда, остальным прибывшим заботливые девчата соорудили подстилки из еловых лап. Скромные запасы пшена разделили поровну, каждому досталась маленькая порция каши. После нескольких суток в тесном подвале винокурни и такие условия радовали людей. Главное, что они выжили и избежали смерти в плену у фашистов. Часть партизан, самые изможденные и ослабевшие, легли спать. Среди них оказался и капитан Шубин. От усталости он едва передвигал ноги. Поэтому как только знакомый голос Владимира Зеленина предложил ему: «Товарищ разведчик, айда спать. Немцев поблизости не видно. У нас караул крепкий вокруг лагеря, не тревожьтесь», — Глеб опустился на упругую хвою, которая показалась мягкой, закрыл глаза и тут же провалился в сон.

Когда капитан открыл глаза, по-прежнему вокруг было темно. Всё так же потрескивали лепестки пламени, а в лагере под открытым небом царила тишина. Разведчик с удивлением взглянул на часы: снова два часа ночи. Неужели он проспал сутки? И сам с собой согласился: вполне может быть. Ведь он не давал себе ни часа отдыха с тех пор, как перешел линию фронта. Трое суток провел на ногах. Сейчас одна задача выполнена: партизанский отряд освобожден, не зря он шел на риск.

Глеб выбрался из-под елового настила, вышел к свету костра. Владимир Зеленин мгновенно повернулся на шорох шагов:

— Товарищ капитан! Давайте поближе к костру. — Он протянул разведчику большой кусок черного хлеба со шматами сала. — Ребята мои успели уже к нашим запасникам пробраться, немного провизии добыли. Всё проверили — немцы тайника не нашли: не сдал его Марлен, потому что не знал о нем.

Шубин ощутил, что невероятно голоден. Перед тем как приступить к еде, разведчик поинтересовался:

— Что там в лесу, ищут вас? Патруль видели?

Командир партизанского отряда протянул к хлебу кружку с кипятком, в котором было заварено что-то душистое с еловым вкусом, и принялся докладывать о текущем положении дел:

— Да, лесной массив кишит фашистами. В глубину они соваться боятся, конечно. Ребята их запутали ложными следами, увели на запад, к линии фронта. Пускай думают, что мы ушли с оккупированной территории и пытаемся прорваться к своим. Сейчас они обыскивают каждый куст, чтобы нас обнаружить. В окрестностях тоже лютуют, каждый дом проверили. Обыски каждый день по поселкам, по деревням. Девчата хотели вернуться домой: у многих ведь родители, братья, сестры. Они кормили всю семью своим заводским пайком. Но я приказал оставаться в лагере. Боюсь, сейчас аресты пойдут. Всех, кто хоть чуто́к фашистам не глянется, в застенки отправят и будут пытать.

Разведчик вспомнил о мальчишке-водовозе, который дважды помог ему во время вылазки