Павел Захаров - Общий враг Страница 32

– Здравствуй, – Сергей приобнял, было, девушку за талию, прижав к себе, но через секунду отпустил ее, будто бы испугавшись своей неосторожной откровенности.

– Когда это ты приехал? – Надя смотрела Сергею в глаза.

– Да только что приехал, – Бойченко недобро зыркнул на братьев. – Не мог же я оставить тебя одну посреди Багдада. А где Леонид? Как вы тут вообще, все в порядке?

– Да-да, все отлично! Леня там, – Курочкина махнула свободной рукой в сторону бункера, вторую руку все еще держал в своих ладонях Сергей. – Они тут все такие молодцы, все так интересно получается!

Девушка искренне радовалась тому, что Сергей снова рядом.

– Послушайте, а почему вы без каски и бронежилета? – Родион довольно резко охладил радость журналистки. – Вне бункера можно находиться только в средствах индивидуальной защиты.

– Но они такие неудобные… – Надя нахмурилась. – Каска здоровая… Болтается… В жилете очень жарко…

– Надя, вы нарушаете правила пребывания на объекте. В противном случае я буду вынужден доложить капитану.

– Он прав, не спорь, – поддержал Родиона Сергей, – шагом марш за жилетом!

– Ну хорошо, хорошо, надену эту вашу кастрюлю… – Курочкина изобразила руками каску на голове. – Кстати, вы уже завтракали? Пойдемте, пожуем чего-нибудь! И почему это все такое оранжевое? Пыльная буря?

– Скорее туман… Он продержится дня два, пока ветер не поменяется.

– Ну хоть не так жарко будет, наверное, – Курочкина пожала плечами и, одарив Бойченко очаровательной улыбкой, побежала в бункер.

– Ну что, ссорится не будем? – Родион оглядел собеседников. – Что случилось, то случилось.

– Не будем…

Четыре «Хаммера», припаркованных в ряд, прогревали моторы. Человек пятнадцать бойцов, построившись перед машинами, под пристальными взглядами своих сержантов деловито и сосредоточенно поправляли обмундирование и проверяли оружие, готовясь к выезду.

Когда Курочкина, проходила мимо солдат, они поприветствовали ее криками.

– Привет, ребята! Далеко собрались? – Надя не могла не ответить на приветствие. Девушка улыбнулась и помахала парням рукой.

– Куда это они? – хмуро поинтересовался Сергей, глядя, на солдат, забирающихся в транспорт.

– Похоже, что все-таки на миссию, – предположил Родион. – Патрулирование территории… Выходит, командование решило не отказываться от планов… Правда, полиции почему-то нет… Я, пожалуй, пойду. Узнаю, чего нам ждать в будущем. Ну а вы тут… – он красноречиво глянул на Бойченко, – не ссорьтесь. Обещали.

Один за одним, броневики выезжали на улицу и скрывались за стеной.

Комната была пуста, если не считать старого выцветшего ковра на полу и обломков мебели, сваленных в углу и усыпанных осколками битой посуды. Живописную картину запустения добавлял прочий хлам и мусор, о прошлой жизни которого сказать что-то уже было практически невозможно. Пыль покрывала все помещение сантиметровым слоем, а кое-где даже выросли самые настоящие пыльные барханы. Особенно большими они получились под окном, давно не знавшим стекол, а также возле рассохшейся двери. Гигантская щель между ней и полом давала «зеленый свет» любым сквознякам, желающим сюда заглянуть и вдоволь нагуляться по давно заброшенному жилищу. Единственным источником света была большая дыра с опаленными краями на одеяле, которым было занавешено окно. Оттого в комнате даже в самый солнечный день стоял сумрак. Под потолком, на тонком электрическом проводе покачивалась засиженная мухами лампочка. Сами мухи, кстати, были тут же. На том же проводе, похожая на старую, высохшую змеиную кожу, висела древняя бумажная мухоловка, вся облепленная гроздьями дохлых насекомых. На стене, справа от окна висела половина портрета бывшего президента Ирака. Вторая половина, будучи оторваной не до конца, продолжала цепляться за остатки плаката, будто бы надеялась снова занять свое место и соединить разлученные левый глаз и лоб Саддама с другими частями лица.

Бытовые удобства и уют, равно как отсутствие электричества и прочих благ, абсолютно не интересовали человека, который, стараясь ступать тихо, осторожно вошел в комнату. Он был одет в новую, серо-синюю с разводами, форму иракской полиции. Судя по знакам различия, мужчина носил звание полковника. На поясе, плотно прилипшая к правому боку, висела коричневая кожаная кобура. Из нее торчала рукоятка пистолета «Colt 1911» сорок пятого калибра. Поднимавшиеся при каждом шаге невесомые волны пыли клубились в полумраке, выписывали причудливые кружева и будто бы опасались даже вскользь касаться тщательно начищенных ботинок полицейского. Притворив за собой дверь, он несколько секунд постоял, а затем подошел к портрету и аккуратно прицепил на место оторванный кусок. Президент Ирака улыбнулся гостю сквозь усы.

Полковник встал напротив окна и поднял к глазам бинокль. Стоя в глубине комнаты, он оставался в тени, тогда как местность за окном была перед ним как на ладони. Дом, комната на втором этаже которого стала наблюдательным пунктом, находился в ста пятидесяти метрах от бункера. Между домом и бункером лежал живописный пустырь. Шершавые стены бункера, разводы ржавчины и облупившаяся краска на толстой стальной двери, цилиндры петель с бурыми пятнами старой смазки. Взгляд наблюдателя переместился. Колонна из четырех внедорожников сворачивала на одну из узких улочек и терялась в плотных клубах пыли, заглушающих даже звук моторов. Полицейский проследил за колонной, после чего снова направил бинокль на бункер.

Один «Хаммер» стоял, перегородив въезд на территорию. За толстым стеклом не было видно водителя, но в крытой маскировочной сетью турели угадывался силуэт пулеметчика. Еще три броневика стояли, приткнувшись к стене, окружающей бункер. С точки наблюдателя были видны только их крыши и обернутые маскировочной сетью пулеметные турели. Стена, возвышавшаяся вокруг бункера, не позволяла увидеть больше. Рядом с армейскими внедорожниками стоял большой гражданский джип. Его белая гладкая крыша резко контрастировала с угловатой армейской техникой и ошибиться было сложно. Это обстоятельство несколько удивило иракца. Краем глаза он уловил какое-то движение и отнял бинокль от глаз. Возле двери бункера стоял американский солдат, а рядом с ним мужчина с видеокамерой, видимо готовился к съемке. В этот момент из черной дыры дверного проема вынырнула худенькая фигурка.

Мужчина, внимательно наблюдавший за происходящим с полутора сотен метров, без труда разглядел сквозь оптику короткий хвост рыжих волос, выбившийся из-под каски. Короткая ухмылка скользнула по его лицу.

10 часов 02 минуты

Леонид проверил крепление микрофона на воротнике у Родиона и взгромоздил на плечо камеру.

– Я готов.

– Ну тогда – «Мотор»! – скомандовала Курочкина и обратилась в объектив. – Мы второй день в Багдаде. Вчера была очень солнечная погода, было очень жарко. Сегодня же, как вы можете видеть, стоит такой… оранжевый туман. Солнца нет, но довольно душно. Вообще, воздух такой… м-м-м… густой, что у меня создается ощущение, будто мы попали в стакан с персиковым соком! Пыль хрустит на зубах. Что это за явление такое?

– Это ветер принес из пустыни в город очень мелкую песочную взвесь, – стал рассказывать Родион, – которая продержится в воздухе еще пару дней… Сейчас еще ничего, а бывало так, что приходилось маски надевать и очки, потому как пыль забивала рот и глаза. Ни дышать, ни смотреть невозможно. Все дома сидят, мы никуда не ездим…

– Ну, раз вы никуда не ездите в такую погоду, давай посмотрим на то, как вы живете. Расскажи, пожалуйста, где вы сейчас размещаетесь?

– Вот, это наше жилище на ближайшие пару месяцев… В этот бункер нас перевели с большой базы несколько дней назад. Так как объект этот для нас новый, то уют мы наводим своими силами…

– Покажешь, как он устроен? Нам можно внутрь зайти?

– Конечно, заходите.

Павел дотянулся до ближайшего пакета с сухпайком и разорвал плотную полиэтиленовую пленку.

– Так, что у нас тут… – он силился прочитать перечень того, что находится в сухом пайке, – э-э-э… какая-то курица… Ага, хлеб, это понятно… Шоколадный… что? Блин, почему по-русски не пишут?

Сергей сидел на водительском месте и с кислой улыбкой следил за тщетными попытками Захарова-старшего разобраться с предложенным меню.

– Ну что ты так на меня смотришь? Мои познания в английском не простираются так далеко! Вдруг тут хозяйственное мыло и запчасти к пылесосу?