Сергей Алтынов - Предателей казнят без приговора (Сборник) Страница 32

– Вы знаете такого генерала из МВД… – начал было я и тут же запнулся.

Ничего об Анином отце я не знал, кроме того, что он генерал, замминистра и что у него есть симпатичная дочь капитан Анечка.

– Какого генерала? – вскинул брови Луговицын.

– Ну, одним словом, кто из заместителей министра наиболее толковый и честный? – кое-как сформулировал вопрос я.

– Там разные люди, – ненадолго задумавшись, ответил Василий Иванович. – Ну вот есть такой генерал Зубков. Очень толковый мужик, можно сказать, наш человек. Странно даже, что до генерал-лейтенанта дослужился.

Действительно, странно. В генералы толковые мужики почему-то редко выходят.

– Вот, знаешь, курьезный случай был, – подхватил тему Луговицын, – когда я только начинал службу в комитете. Некий гражданин, зоотехник по профессии, проживающий вблизи госграницы, явился в местный отдел КГБ и заявил, что видел неизвестного парашютиста, высадившегося неподалеку от его деревенского дома. Местный полковник собирался в Москву на генеральское повышение и потому взять парашютиста (да еще и утереть нос проморгавшим его пограничникам) было для него делом особой важности. На месте предполагаемой высадки обнаружили следы – то ли лось, то ли кабан плюс охотники. Комитет ударился в поиск. А полковник тот был недалек умом и зачем-то отрапортовал в Москву о том, что сел на хвост вражескому парашютисту-диверсанту. Три дня шел оперативный поиск (что многовато, ох многовато для спецмероприятия!). Нашли всех мыслимых и немыслимых охотников, кабанов и лосей, а парашютистом и не пахло. Комитет пашет без выходных, плюс пограничники, плюс милиция с дружинниками. Участковый лейтенант шепнул было тому полковнику, что зоотехник – личность сомнительная. И выпить любит, и на руку не очень чист, а уж приврать да прославиться просто хлебом не корми. Но полковник участкового послал куда подальше – нельзя же перед Москвой так опростоволоситься. А в Москве сходные дела пошли – генерал отрапортовал вышестоящему генералу, тот начальнику всей контрразведки, а тот (поскольку в последнем рапорте диверсант был почти пойман) председателю КГБ. Полковник выходит на связь с генералом – нету, мол, парашютиста. Как это нету? – на крик срывается генерал. Нечего говорить полковнику, он начинает бормотать, что, может, напутал чего зоотехник. Как это напутал? Не мог наш советский человек так напутать! Генералу перед вышестоящим генералом теперь оправдаться сложно. Потому был объявлен всесоюзный розыск. Везде искали парашютиста, не зная ни его примет, ни предполагаемой цели визита. Москву и Ленинград на уши поставили. Служба наружного наблюдения, мы, только что созданный спецназ, без выходных, круглые сутки на ногах или на колесах дым. Девчонки-прапорщицы из отдела прослушивания телефонов то же самое – слушали всех, кто хоть под малейшее подозрение попадал. Полковника вызвали в Москву на ковер, а к тому времени, на наше общее счастье, зоотехник загремел в психиатрическую больницу закрытого типа… Полковник тот в полковниках лишние четыре года проходил, а потом скаканул-таки в генералы. Если бы тот парашютист имел место быть, его взяли бы непременно.

– Вне всяких сомнений – произнес я, поднимаясь из кресла.

– Сумеешь взять Шпеллера с Глушковым, выходи на связь, – сказал мне на прощание Василий Иванович.

Как это ни странно, но луговицынская байка про парашютиста заметно подняла мне настроение. Василий Иванович поведал ее мне очень к месту.

И, как ни странно, девушка Анечка ждала меня в машине у дверей офиса.

– Нужно встретиться с генералом Зубковым, – только и произнес я, сев в машину.

Некоторое время Аня молчала.

– Впутывать отца я бы сейчас не хотела, – проговорила она спустя почти целую минуту.

Надо же – толковый мужик генерал Зубков и в самом деле оказался Анечкиным отцом. Дочка у него тоже, надо сказать, толковая.

– Считаешь – рано? – уточнил я.

– Да, – кивнула Аня.

– Ты мне поможешь? – спросил я.

– Куда деваться, – только и произнесла в ответ капитан Зубкова.

Глава 8

– Это Глушков-младший, это адвокат, а вот это кто? – поинтересовалась Аня, увеличив с помощью курсора изображение трех закадычных приятелей.

Горбоносый смуглый мужчина, чья физиономия улыбалась нам, показывая фарфоровые зубы с экрана монитора, был знаком и мне.

– Ведь я его знаю. Видел, – проговорил в ответ я. – Но вот где… Нет, не могу вспомнить.

– Может, он в розыске?

Я лишь передернул плечами. Кто из нас в конце концов мент?

– А ну-ка… Если мы представим его себе с усами и бородой? – вдруг сообразила Анечка.

Не прошла и минута, как все прояснилось. Вот теперь ясно, кто из нас мент. И еще куда ясней, кто такой этот третий, приятель Глушковых и адвоката Шпеллера. В памяти тут же ожила история многолетней давности, когда спецгруппа ВДВ захватила Казначея из отряда моего давнего знакомого полковника Айдида. Тогда, во время конвоирования в штаб, этого Казначея сумели отбить. Погибла жена Млынского, а подставил тот конвой Кравцов. Сейчас Казначей сильно изменился, полысел, сбрил бороду и усы. Полковника Айдида уже года полтора как грохнул спецназ ФСБ, а его Казначей жив, бодр и свеж, судя по фотографиям, является завсегдатаем элитных светских тусовок.

Мы с Аней сидели перед дисплеем ее компьютера и просматривали диск Луговицына. Анечка не побоялась привезти меня к себе на квартиру. Надо отдать должное Василию Ивановичу и его службе – собранный компромат представлял интерес. Странно, что Луговицын до сих пор его никуда не слил. Неужто меня ждал?! Впрочем, все мы до поры до времени о чем-то знаем, но молчим. Как сказал один мой знакомый фээсбэшник, все в той же Чечне, во время совместной пьянки: «Когда мы лейтенанты – мы возмущаемся, когда мы майоры – мы молчим, когда мы полковники, то сами начинаем принимать в этом участие…» Это он после одного известного случая такое произнес. Был такой случай, когда трое офицеров армейской разведки, а с ними пятеро солдат везли оружие для дудаевских боевиков, сами об этом не подозревая. Получили приказ от такой вот сволочи, как Леонтьев, и вперед. Жизнью рисковали, по опасным районам на двух «КамАЗ» ехали. А потом сдали автоматы и минометы некоему бородачу, получили кейсы с деньгами. Приказы не обсуждаются, потому лишних вопросов никому не задавали. Но когда вернулись и отдали кейсы генералу, старший офицер не удержался от вопроса: «А не слишком ли тот бородач, которому мы с таким риском доставили оружие, похож на находящегося в международном розыске террориста и полевого командира?» Из тех лейтенантов он был, что еще не молчат. Генерал разъярился, матерно обложил не в меру любознательного офицера. Ну а потом… Не прошло и недели, как любознательный офицер подорвался на мине, двое других попали в засаду и геройски погибли, трое из солдат пропали без вести и были определены как дезертиры. Еще один в быстром порядке был демобилизован из-за внезапной болезни, пятый был убит снайпером… Такая вот у некоторых высоких чинов коммерция.

Я пока еще не полковник (да и вряд ли им буду), а вот Анечка уже капитан. И она пока что не молчит.

– Уфф, – произнесла Анечка, поправила прическу и очень красиво потянулась всем телом.

– Устала? – спросил я.

Мы сидели за компьютером битых три часа.

– Устала, – кивнула капитан Зубкова.

Без милицейской формы Анечка выглядела не менее мило, чем с капитанскими погонами. Спортивный костюмчик плотно облегал все ее приятные выпуклости. Странно, раньше на улице я иногда встречал девушек и женщин в милицейской форме, но мне всегда казалось, что, кроме погон, форменной юбки, пилотки и пуговиц с левой стороны, никаких иных отличительных женских признаков у них нет. Оказывается есть, да еще какие!

Однако сосредоточиться сейчас надо было совсем на другом. На сегодняшний день и час мы имели следующее. Первое: связь глушковского семейства с чеченскими террористами и наркоторговцами. Второе: элитный развлекательный клуб, в котором по пятницам отдыхали душой и телом Дмитрий Глушков и адвокат Шпеллер. Настенные часы тем временем показывали, что пятница как раз и наступала. Попробовать взять их там?! Надо сказать, что клуб этот имел одну пикантную особенность. Среди его «персонала» были несовершеннолетние мальчики и девочки. Клуб, разумеется, был закрытым, чрезвычайно дорогим и хорошо охраняемым. Еще раз просмотрев информацию по клубу и его «персоналу», я захотел немедленно позвонить Василию Ивановичу и спросить, чего стоит его «фирма», если в Москве процветают такие заведения?! Однако вопрос этот был явно риторическим, поэтому набирать номер Луговицына я не стал.

– Ань, ты юрист? – спросил я девушку.

– Окончила юридический институт МВД, – ответила Анечка.

– Почему по закону нельзя все это скотство прикрыть, а заодно и привлечь всю эту сволочь по соответствующей статье?