Евгений Сухов - Я – вор в законе Страница 33

Шайтан слегка нахмурился и взял пистолет. Повертел в руках. Неплохая игрушка, ничего не скажешь. Было видно, что эта тяжесть ему приятна. Похоже, необстрелянный… Ничего, ему еще представится такая возможность.

Сержант укротил взгляд Шайтана черной повязкой, крепко затянул узел.

– Давай! Представь, что от этого выстрела зависит твоя жизнь. Или ты, или тебя – третьего не дано!

Шайтан вскинул брови. Он принял вызов, а потом уверенно поднял руку, будто и вправду видел перед собой цель. Опережая выстрел потенциального противника, нажал на курок.

Похоже, Шайтан призвал на помощь некие сатанинские силы – ему удалось попасть точно в десятку! Пустая коробка перевернулась в воздухе и застряла в кустах. А руку опять уже вели неведомые силы – дуло смотрело точно на картонный бок.

– Хватит! – остановил его Юрьев.

Вот как бывает. Богата Россия талантами, на Западе такого не сыскать.

Парень сорвал с лица повязку. Юрьев, пряча интерес, посмотрел в глаза Шайтану, губы которого продолжали кривиться в той же снисходительной улыбке. Позабыв про инструкции, Юрьев поинтересовался:

– Где служил?

– Афган два года, потом еще кое-где опыта поднабрался, – ответил он уклончиво.

– В Афганистане кем был?

– Снайпером. Приходилось стрелять и на звук.

– Знаешь оружие, будет толк, – сухо бросил Сержант. – Кто еще хочет попробовать?

Минуло всего лишь две недели, а парней было не узнать. Юрьев был доволен. Он к каждому имел индивидуальный подход. Если фундамент крепкий – строй, чего хочешь! Это он понимал. У каждого за плечами был какой-то опыт. Словом, профессиональный рост подпитывался прошлыми знаниями и мастерством наставника.

– Каждый из вас должен воспринимать себя не как киллера, а как охотника, готового выследить зверя. Здесь нужно терпение и выдержка. Мой отец был профессиональным охотником. Он охотился на снежных барсов в Средней Азии. Так вот, он рассказывал, что доводилось, поджидая зверя, по нескольку дней лежать не шелохнувшись. Чтобы не спугнуть барса, приходилось даже ходить под себя, не спать, не пить, не есть, а ждать. Вот так и киллеры должны поступать, правда, зверя спугнешь – он убежит, у нас же все по-другому. Неосторожное движение может стоить жизни.

Юрьев всегда старался не прикипать к своим подопечным. Задатки каждого рассматривались им как бы через призму конвертируемой валюты. Однако сейчас он неожиданно почувствовал, что начинает привязываться к этим парням. А это, он знал по личному опыту, мешает делу. Так лечащий врач не дает себе раскиснуть, когда понимает, что больной обречен. Интересно, сколько в живых останется через год? А через три года? Пять, шесть человек? А может, уже не будет никого.

Воспитанники Юрьева жили в избушках по двое. Режим он установил строгий, почти армейский. Подъем в шесть утра, а потом – изнурительный кросс. Юрьев снисходительно посматривал на парней. Он когда-то именно так и начинал, правда, не среди берез и сосен умеренного российского климата, а в знойной Африке. Позже были душные и влажные тропики. Что эти пацаны могут знать о беге по жаре, когда плюс шестьдесят, когда пот разъедает лицо и по спине колотит приклад огнемета, а в оставшиеся несколько секунд нужно успеть добежать до ближайшего камня, иначе эти метры могут стать последними в жизни? И Юрьев то и дело подстегивал их командой:

– Быстрее! Быстрее! Помните, все зависит от того, как скоро преодолеете дистанцию. Совсем не обязательно бежать в полный рост, подставляясь под пули. Бегите согнувшись и петляйте, как зайцы. Сильная рука и меткий глаз – это еще не все, нужно иметь и быстрые ноги. С того места, где осталась ваша метка, нужно удирать опрометью.

Сержант вспомнил случай, который с ним произошел в Южной Африке. Тогда они сожгли деревушку – жахнули из огнеметов напалмом по камышовым крышам, и домики вспыхнули, словно высушенный хворост, даже углей после себя не оставили. Едва сели перекурить у пепелища, как появились партизаны. Они гнали наемников двадцать километров, и нужно было иметь поистине волчью выносливость, чтобы оторваться от партизан, для которых джунгли были родным домом.

Юрьев учил новобранцев стрелять из любого положения: лежа, сидя, стоя, в прыжке, и неизменно Шайтан удивлял его верным выстрелом. Юрьев неожиданно узнал в этом молодом парне себя: он тоже был молод, тоже был честолюбив, как и они, был заражен романтикой, а еще ему хотелось иметь много денег. Теперь у него не было молодости, испарилась романтика, поумерилось с возрастом честолюбия, и единственным, чем обзавелся, так это деньгами, которые компенсировали ему все остальное.

Этот нехитрый путь предстояло пройти некоторым из этих парней. Многие из них не выдержат изнуряющего темпа и сойдут с дистанции, так никогда и не увидев победного финиша.

Юрьев уже спал, когда в дверь к нему постучали, а следом раздался тревожный голос:

– Сержант! Сержант! Шайтан с Ковылем Валета продырявить хотят!

Сержанта с постели словно сдуло.

– Где? Веди! – глянул он в перепуганное лицо Рыжего.

– В домике, что у леса. Только я ничего не говорил, меня могут не понять!

Юрьев ударом ноги распахнул дверь и увидел Валета в разодранной рубахе. Тот яростно отбивался, но Ковыль уже заломил ему руки, а Шайтан стягивал джинсы. Юрьев выхватил пистолет и выстрелил в шею Ковыля. Перевел взгляд на Шайтана. Вместо обычной ухмылки его рот был открыт, а в глазах плескался ужас. Он смотрел на Ковыля, который уже бился в агонии. А когда Шайтан наконец поднял голову, то увидел: в его лицо нацелен ствол пистолета.

– Поразвлечься решил? Я уже говорил, что здесь я высший суд. Никто вас не будет искать, ибо вас просто нет! Отсюда есть только два выхода – либо на тот свет, либо стать теми, кого я из вас делаю!

Юрьев посмотрел на Ковыля, который уже затих. Лицо было сосредоточенное, и казалось, будто он внимает каждому слову. Что знал о нем Юрьев? А ничего! Впрочем, так же как и о всех остальных. Это и к лучшему – не жаль расставаться с вещами, к которым не привык.

Валет тихо поскуливал, и Сержант, подавляя в себе брезгливость, прикрикнул:

– Умолкни! Да штаны завяжи потуже, чтобы не сорвали. – Он уберег его от худшего из позоров, однако какой дорогой ценой. – Позови остальных, устроим суд.

Через пять минут появились все тринадцать.

– Звал, Сержант?

– Звал. Сейчас у нас будет суд. Вы будете присяжные. Как решите, так и будет. Я вам и раньше говорил, что здесь у меня не должно быть никаких разборок. Вы все связаны единым делом, успех которого во многом зависит от вашего отношения друг к другу. И я говорил вам, что, если ослушаетесь меня, последуют самые жесткие санкции. И вот, полюбуйтесь! – кивнул Сержант в сторону бездыханного Ковыля. – Господь свидетель, я не хотел этого. Когда приходится стрелять в ближнего, это не радует. Но сегодня у нас особый случай. У двоих задымило. Я не пожарник, я – киллер. Понятно?

Шайтан стоял в углу комнаты и затравленно озирался. Он напоминал тигра, загнанного в угол.

Сержант продолжал:

– Ну так вот, я спрашиваю, что делать с этим? Говори, Рыжий!

– Мы же условились, – неопределенно повел он плечом и, подумав, добавил: – Я за строгое наказание.

– Теперь ты, Коновал, – спросил Юрьев детину с длинными руками.

– Наказать.

– Ты, Дрозд.

– Наказать.

С каждым произнесенным словом Шайтан как бы все дальше и дальше отдалялся от них. Пощады он уже не ждал, и ствол пистолета, направленный ему в лоб, был приговором.

– Слышал? Все присяжные за наказание. Если ты из мужиков собираешься делать баб, тогда кто будет выполнять мужскую работу? Но я тебе даю шанс выжить. Ты неплохо стреляешь, а мне нужно проверить себя. – Сержант положил «Макарова» на стол. – Вот тебе пистолет. Мой в кобуре. Мне потребуется в два раза больше времени, чтобы расстегнуть кобуру, вытащить пистолет и пристрелить тебя. Тебе, Шайтан, нужно только руку протянуть. Это я называю игрой в ковбоев. Если я тебя не пристрелю раньше, чем ты возьмешь пистолет, значит, я ничего уже не стою и делать мне здесь больше нечего. Тогда у тебя будет право переступить через мой труп и сваливать отсюда. Это твой единственный шанс выжить. А теперь выбирай.

Шайтан молчал. Пистолет лежал на самом краю, ручкой к нему – достаточно было только протянуть руку. Шайтан был лучшим из его питомцев, и Юрьев знал, что если он возьмет «Макарова», то уж не промахнется.

Юрьев ждал ответа. Дожидались ответа и все остальные. Шайтан отвернулся, скривил губы, а потом выбросил руку в сторону стола. Сержант мгновенно левой рукой расстегнул кобуру, правой выхватил пистолет и выстрелил прямо в лицо Шайтану.

– Вот видите, все решают секунды, – спокойно объяснил Сержант. Медленнее, чем следовало, вложил пистолет в кобуру. – Вы всегда должны быть готовы к выстрелу. Кто не успел – тот опоздал! Золотое правило. А теперь уберите эту падаль. Отнесите подальше в лес и заройте поглубже, чтобы никто не откопал. Сегодня вечером каждый получит оружие и будет носить его постоянно. С этого дня начнется более серьезная подготовка, и смотрите не перестреляйте друг друга.