Сергей Зверев - Встречная полоса Страница 33

Встречал его лупоглазый мужик в спортивном костюме и с растекшимся по левой скуле кровоподтеком. Получил первую пулю в живот и сполз по стене темного коридора. Одновременно с выстрелом в комнату метнулась грузная тень, но далеко не ушла – туша повалилась на столик с пулей в спине. Следующие два выстрела слились в один, выбежавшие из кухни губастый и узкомордый с разбитыми рожами столкнулись в дверях – один получил пулю в грудь, другой в голову. Стало тихо. Стас перешагнул через убитых, пнул одну дверь, вторую, заглянул в санузел и кухню – никого, оставшийся неизвестным четвертый в джинсах и полосатом свитере уже свалился на пол и лежал на боку, неловко поджав под себя руки. Вот и все, прикончить подельников беглого наркокурьера было делом пяти минут. Или нет? Стас прислушался, хлопнул ладонью по выключателю и подбежал к окну. Точно, один ушел. То ли ждал на улице, то ли подходил к дому и, услышав выстрелы, решил смыться. Но дернулся не к воротам, не на свет, а к забору и лесу за ним. Так сколько всего их было? Вера говорила о четверых, возможно, что пятого она не видела. Или не знала о его существовании.

Стас выскочил из дома и рванул следом, сжимая в руке «беретту». Целиться на бегу было неудобно, за спиной уже слышались крики, хлопали двери. «Ничего, не уйдешь!» – Он пролез сквозь дыру в сетке, побежал, проваливаясь в снег, по следам, ведущим к лесу. Тот, впереди, уже уставал, часто оглядывался и петлял по-заячьи, не давая взять себя на мушку. И ушел бы под прикрытие деревьев, если бы не споткнулся и не свалился ничком в сугроб. Стас подбежал, рванул лежащего за воротник, перевернул на спину, приставил дуло пистолета ко лбу человека. И тут же опустил оружие.

– Не надо, – Вера закрыла лицо руками, – не надо, пожалуйста. Я… – Договорить не получилось, она села в снег и дрожащими руками обхватила себя за плечи. Стас убрал «беретту» в кобуру под курткой, дернул Веру за руку, поставил девушку на ноги.

– Я мог убить вас, – произнес он, – застрелить в спину. Зачем? Вы что – решили меня проверить? Глупая затея, глупая и неудачная. Но раз такое дело, то мы в расчете. Я убил наркоторговцев, вам больше ничего не угрожает. Теперь ваша очередь…

Говорить с ней было бесполезно, Вера сжала зубы и кивала в ответ на каждое слово. Попыталась идти сама, сделала шаг, другой и села в снег, скинув с головы капюшон черной шубки. Стас поднял девушку, взял под руку и потащил по сугробам к ближайшей освещенной просеке. Пропустил запоздавшего лыжника, вывел Веру на утоптанный снег.

– Спасибо, – пробормотала она, стуча зубами, – спасибо вам. Вы спасли меня, просто спасли.

– Не за что. – Стас отпустил ее, отошел на пару шагов, обернулся.

– Подождите, – попросила Вера, – не уходите. Не бросайте меня.

…И он не ушел, остался до рассвета, потом не заметил, как пролетел короткий зимний день и снова наступила ночь. В коротких паузах, когда Вера засыпала, обследовал огромную квартиру, допил в кухне остатки виски и вернулся под легкое теплое одеяло.

– Пить одному – признак алкоголизма, – встретил его шепот девушки, – мог бы и мне принести.

– Там больше нет. – Стас обнял ее, запустил пальцы в ее густые волосы. – Мы все выпили. Вчера. Или сегодня.

– Нет, есть, – она попыталась освободиться, – на кухне, на полке еще бутылка осталась, я помню.

– Потом, – Стас поцеловал Веру в шею, – тебе пока хватит. Или опять заснешь.

– Не засну… – Ее слова были напрасны, сейчас было не до них.

Опомнился он под утро, нашел в темноте свои джинсы, достал мобильник и включил его. Немедленно посыпались эсэмэски о непринятых вызовах, Стас насчитал двадцать шесть и бросил. Пошел в ванную, после душа вернулся в комнату и натянул штаны.

– Уходишь? – Вера спряталась под одеяло.

В мутном свете, падавшем из широкого окна, Стас видел ее растрепанные волосы на фоне белой подушки.

– Да, я и так у тебя задержался. – Он сел на кровать, попытался поцеловать Веру, но она отвернулась.

– Иди. – Девушка перевернулась на спину, поднесла пальцы к глазам и сделала вид, что разглядывает свой маникюр.

– И пойду. – Стас натянул футболку и свитер, вышел в длинный коридор.

– Хорошая у тебя квартира! – крикнул он, зашнуровывая ботинки. – Сколько стоит, если не секрет?

– Не знаю, – отозвалась Вера, – это подарок.

«Неслабо». Стас остановился на пороге комнаты, накинул куртку.

– Я позвоню. – Фраза прозвучала то ли как утверждение, то ли как вопрос.

– Звони, – Вера помахала ему рукой, – и дверь захлопнуть не забудь.

До метро от ее дома было ровно три минуты быстрой ходьбы. Стас посмотрел на темные окна шестого этажа, достал телефон, набрал номер Михаила.

– Здоро́во, Федерат… – Из трубки вместо приветствия раздался крик.

– У тебя башка на месте?! – орал Михаил. – Ты раньше позвонить мог?! Мы, как уроды, по этому парку скачем, от ментов по лесу еле ушли! Молодец, конечно, да вы все тут молодцы! – Стас не перебивал и все пытался сообразить: сколько времени прошло с его появления в гостевом домике: сутки? двое? Получалось, что двое, а злость Михаила уже граничила с бешенством:

– Один где-то шарахается, другой… Нет, я все понимаю! Но есть же телефон…

Пришла очередь Стаса задавать вопросы:

– Кто – другой? – Он уже прошел турникет в метро и бежал вниз по ступенькам. – Я – это понятно, а еще кто?

– Романыч, – запал Михаила угас, он уже устал кричать и говорил обычным, слегка ехидным тоном, – туда же. Ничего, мужики, вот дождетесь, я в загул уйду – мало никому не покажется…

– А он дома?

– Да, приполз часа два назад и сразу спать, – заложил приятеля Михаил.

– Ладно, еду. – Стас вбежал в поезд, протолкался через толпу, взялся за поручень. Глаза закрывались сами собой, тяжелая голова клонилась, мысли путались.

До дома он добрался на автопилоте, выслушал все, что думал о нем Михаил, разделся, ввалился в комнату. Занавески задернуты, темно, душно, Роман спит, с головой закутавшись в одеяло. Стас плюхнулся на свой диван и уже вытянулся во весь рост, когда увидел, что на полу рядом с кроватью Романа что-то поблескивает. Поднялся, подошел, присел на корточки и поднял с пола пустую ампулу. Повертел ее в руках, снова пошарил под кроватью, и пальцы наткнулись на инсулиновый шприц.

– Это не то, что ты подумал, – глухо произнес Роман.

– А что тогда? – Стас положил находки на подоконник, схватил Романа за плечо и повернул к себе. И остолбенел – тот лежал бледный, мокрый от пота, губы растянуты в той жуткой улыбке, что и покойника напугает.

– Что? – повторил Стас. – Ты можешь мне сказать?

– Нет, не проси, – Роман продолжал улыбаться, глядя куда-то в потолок, – это мое дело. Мое личное дело.

– Где взял? – От вида перекошенного лица Романа и дрогнувших искусанных губ стало нехорошо.

– Тут недалеко точка есть, – выдавил он из себя, – сразу найдешь, не ошибешься, шприцами все вокруг завалено. Зато товар в любое время дня и ночи купить можно. Но сегодня ждать пришлось, пока привезут. А деньги я тебе отдам…

Стас улегся на диван, прислушался – Роман заснул, слышалось только его тихое прерывистое дыхание. Скоро оно стало ровным. Стас закрыл глаза. И проснулся от тряски, сел на диване, помотал головой. Михаил и Лешка говорили что-то, парень размахивал руками затем пропал с глаз. Вернулся он с ноутбуком, поставил его Стасу на живот.

– Что? – Он бестолково пялился в монитор, увидел рыдающего Огаркова и поморщился: – Что еще? Меня сейчас стошнит, уберите его…

– Смотри, смотри, – зудел над головой Михаил, – ты сам просил, получи.

– Что – получи? – Стасу удалось сфокусироваться.

«Вице-президент компании «Мега-Ойл» и настоятель храма Воскресения о. Феогност», – разобрал он подпись под фотографией. Сообразил постепенно, что сегодня был первый рабочий день после праздников, вспомнил утреннюю толпу в метро и принялся читать дальше. Впрочем, пресс-служба поганого концерна еще не отошла после десятидневного загула, поэтому текст новости был краток.

«В праздник Рождества господин Огарков передал храму считавшуюся утраченной ценнейшую икону», – прочитал Стас, посмотрел на братьев, на подошедшего Романа.

– Чего тут непонятного! – разозлился Михаил. – Вот поп, вот его приход. Завтра и съездим.

– Куда съездим? Зачем? – Голова соображала туго. Обновление – это хорошо, но что им с того?

– Феогност – духовник Огаркова, – из-за спин братьев раздался голос Романа, – а духовник – это тот человек, который знает тайну исповеди. Огарков ездит на исповедь каждую неделю…

– Я понял, – Стас поднялся с дивана, – не дурак. Завтра утром я поеду туда…

– Не ты поедешь, а мы поедем и поговорим. – Михаил отдал Лешке ноутбук. – Все поедем. Все вместе.

Возражать Стас не решился.