Сергей Зверев - Экстремальная зона Страница 34

Оказавшись на маленькой поляне, англичанин запрокинул голову. На розовеющем небе прямо на глазах загорались золотистым светом призрачные мазки перистых облаков. Белесый туман сонно поднимался и расползался над травой. Где-то позади уже начал рассыпать в предутреннем воздухе свою дробь дятел. Словно откликнувшись ему, вдалеке прокричала какая-то птица. Все радовалось новому дню, только один человек, бредущий сквозь чащу, испытывал недовольство.

Днем стало жарко. Лес, пронизанный лучами солнца, нагрелся. Пот заливал глаза, и кейс за плечами с каждым пройденным метром придавливал к земле все сильнее. В лесу было сухо: ни родника, ни ручья.

Дингли вышел на звериную тропу. Идя по ней, он петлял между зарослей то вниз, то с небольшим подъемом. Чувствовалось, что организм за ночь толком не отдохнул. Идти было неимоверно тяжело, ноги утопали в толстом мху. Упавшие деревья приходилось с трудом перелезать. Особенно непростым оказался участок сплошного завала. Тропу преграждали нагромождения поваленных деревьев с вывернутыми корнями. Корневища издалека походили на гигантский клубок схватившихся в смертельной схватке каких-то диковинных змей. Недавний ураган, прошедший по тайге полосой, был свиреп и ужасен, он шутя повалил лесных великанов. Пришлось обходить завалы стороной, уйдя от тропы. Ноги по щиколотку вязли в прелом, прошлогоднем мху и вытаскивать их из грунта становилось все труднее. Медленно, напряженно, британец брел, словно робот. Все нестерпимее мучила жажда. Как назло, на пути не было воды — ни реки, ни озера, ни даже лужи. Обойдя завал, Дингли вернулся на тропу. За пару часов он прошел не более четырех километров.

Лес прогрелся солнцем, и безветренная сушь обступила истомленного Дингли с новой силой, словно проверяя его на прочность. Без воды сбивалось дыхание, сердце громко стучало, пытаясь вырваться из груди, шаг стал сбивчивым, а мысли путались. Жизненные силы иссякали.

Расчеты двух противников — Романенко и Батяни — оказались верными: Дингли, еще не зная того, выходил к реке. Да и как могло быть иначе, если русло реки опоясывало лес.

Правда, перед самой рекой Дингли еще ухитрился провалиться в какую-то немаленькую яму. Засыпанная прошлогодними листьями, она оказалась прямо на пути его движения, и с громким криком англичанин ушел по плечи в эту мерзкую, осклизлую чашу. Изрыгая ругательства, вконец обессилевший Дингли выбрался на твердую землю и продолжил свой путь. И вдруг он остановился, не веря своим глазам. Сквозь деревья впереди мелькнуло что-то. Неужели?… Да! Это была река. Из последних сил британец рванулся вперед и вскоре выбежал на берег.

Вбежав по колени в поток, Дингли с удовольствием сунул лицо в воду. Он с наслаждением умывался, пил воду пригоршнями, жадно, захлебываясь, словно боясь, что кто-то отберет у него все это богатство, всю эту роскошь.

Остужая исколотую, стертую в кровь босую ногу, он вдруг услышал шум двигателя. Это было настолько неожиданно, что Дингли не устоял на одной ноге и упал в воду. Мгновенно подхватившись, он вскочил и увидел судно на воздушной подушке, выходящее из-за речного поворота. На нем британец увидел людей в камуфляже.

Радость Дингли позволила ему забыть об усталости, и он, подпрыгивая в воде, заорал, размахивая руками.

— Эй, сюда! Я здесь! — наученный горьким опытом, он не мог упустить такой возможности.

Охрипшее горло не издавало слишком уж зычных звуков, но не заметить человека на берегу было невозможно, и судно свернуло к подданному британского королевства.

На катере настроение у людей также резко повысилось. Долгие поиски, не дававшие результатов, приводили всех, а особенно Рома-ненко, в состояние напряженного ожидания. И увиденное неимоверно обрадовало руководителя экспедиции.

— Вот и все, — расплываясь в счастливой улыбке, заключил посланник Коренева. — Есть справедливость на свете.

— Что говоришь? — наклонился к нему бугай.

— Я говорю, все путем, давайте к берегу!

Рука его потянулась к радиотелефону. Вот теперь и можно было порадовать Коренева.

Глава 25

Особняк Коренева, возведенный четыре года тому назад на высоком берегу реки, удался на славу. Для проекта был приглашен один из самых дорогих архитекторов Москвы, да и возведение обошлось в круглую сумму. Фантазии заказчика и проектировщика вылились в роскошные и причудливые формы. Три этажа здания были выстроены в стиле готического замка, со шпилями и башенками, на стенах привлекали внимание всевозможные замысловатые детали, украшения, карнизы и ниши. Все это выглядело изощренно, напоминая маленький немецкий замок. На каждом окне первого этажа стояли узорчатые решетки. Окна на втором и третьем подчеркивались кованным из чугуна узорчатым парапетом. Такой же невысокий, узорчатый, будто кружевной парапет окружал крышу, крытую фигурной черепицей. Она была очень высокой, угловатой, с многочисленными башенками и шпилями в каждом углу и дымовыми трубами каминов. Сам особняк окружала высокая кирпичная ограда с готического же стиля воротами.

К воротам подъехал автомобиль. Кроме водителя Коренева Сухомлина в машине находилась Жанна Разумова. Она не сильно афишировала свой визит к президенту «ВСК-банка», и машина подобрала ее в городе, в условленном месте. Разумова сама назначила встречу Кореневу. У нее был к нему срочный разговор.

Большие железные створки смотрелись мощно и неприступно. Установленные по бокам камеры видеонаблюдения своими холодными бесстрастными зрачками взирали сверху вниз. Через несколько секунд створки, словно по волшебству, отворились, пропуская автомобиль.

Они въехали на просторный, выложенный плиткой двор и остановились. Водитель вышел первым, открыл дверь для Жанны.

Она, конечно, бывала здесь не впервые. За высоким кирпичным забором, куда могли попасть только избранные, Коренев чувствовал себя уютно и комфортно. Это было заметно и по многочисленной охране, и по видеонаблюдению, и по огромным собакам, разгуливавшим по территории. Жанна даже поежилась, глядя на одного из таких псов. Огромная овчарка, подойдя к Жанне, взглянула ей в глаза. От одного взгляда таких глаз девушке стало как-то холодно и неуютно. Черный пес вилял хвостом, даже не рычал, но она понимала — это только потому, что он воспринимает ее, как «законную» гостью. Что же будет с теми, на кого укажут хозяева, думать было неприятно. Дернув плечом, Жанна поднялась на высокое крыльцо с гранитными ступеньками.

В открывшейся двери ее встретил человек Коренева. Ни слова ни говоря, он жестом пригласил войти, и Разумова ступила внутрь особняка. Они поднимались на второй этаж по лестнице, украшенной резными балясинами.

Пристрастия, вкусы и возможности владельца поместья здесь ощущались на каждом шагу. Под ногами пружинили толстые ковры. Со стен на девушку смотрели портреты в роскошных золоченых рамах. И казалось, что ее мрачными взглядами провожали огромные головы вепрей, лосей, оскаленные морды медведей. Стены походили на пеструю, многоцветную мозаику, огромное количество антиквариата заставляло обращать на себя внимание, особенно тех, кто бывал здесь впервые. Развешанные по стенам сабли, старинные мечи, щиты и прочие древности, до которых Коренев был большой охотник, дополняли интерьер.

— Жанночка, здравствуй! — стоявший у окна Коренев обернулся и с выражением непередаваемого счастья пошел навстречу с радушно открытыми объятиями.

«Издевается, подлец, — подумала Разумова, — посмотришь на него и плакать хочется!»

Плакать она, конечно же, не стала, а мило улыбнулась.

— Ты продолжаешь хорошеть, Жанночка, — рассыпался в комплиментах Коренев, — если бы я знал заранее, что ты осчастливишь меня своим посещением, то подготовился бы лучше.

Улыбка банкира могла бы показаться искренней, но Разумова слишком хорошо знала его, чтобы верить.

— Выпьешь что-нибудь? Есть твой любимый ликер.

— Нет, благодарю.

— Так что же тебя привело в мою скромную обитель? Неужели соскучилась по мне?

— Очень. — Жанна присела в глубокое кресло и закинула ногу на ногу.

В другое время Коренев, возможно, и уделил бы больше внимания и этим стройным ножкам, и отличной фигуре, но он нутром чувствовал, что разговор грядет нелегкий.

— Ты знаешь, у меня к тебе разговор. Очень серьезный.

— Я весь внимание. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь…

— Ну, так вот. В связи с изменившейся ситуацией я хочу установить новые условия, — решительно произнесла Жанна.

Бровь президента банка поползла вверх.

Их знакомство нельзя было назвать давним, но оба уже неплохо знали, что представляет собой «партнер». Ну, во всяком случае, так думала Жанна. После того как Разумова приблизилась к губернатору, Коренев провел титаническую работу. Именно в этой девушке он увидел того, кто станет его орудием, его агентом в стане врага. Сколько все это стоило усилий, нервов, а главное, денег — не счесть. Эта особа оказалась весьма капризной и требовательной. В конце концов соглашение было достигнуто, и Коренев стал платить немалые суммы за ту информацию и прочие услуги, которые оказывала Разумова, будучи «дамой сердца» Пересветова.