Непобедимый 4. На излом (СИ) - Тыналин Алим Страница 34

— А у меня одна небольшая потребность, — ответил я. — Всего-навсего надо чемпионат мира выиграть. И для этого тренировать выносливость.

Куратор, подтянутый мужчина лет тридцати пяти, ничего не сказал. Но внимательно посмотрел на меня. Наверняка запомнил.

Ладно, плевать. Потом с ним разберемся. Сейчас главное настроиться на схватки.

Отрешиться от всего. Забыть о всех отвлекающих проблемах. Потом, на соревнованиях работать спокойно и без суеты.

Это самое главное. Поэтому сейчас, до завтрака, я хотел помедитировать.

Толстолобиков путался под ногами. Когда я уселся в позу лотоса, уставился на меня. Как на чудо. Подошел, спросил, что это. Думал, какой-то новый прием самбо.

— Вот чудак, — ответил я. — Ты что, не слышал про йогов?

Дима покачал головой.

— Тогда уйди, — попросил я. — Потом расскажу. Мне надо сконцентрироваться.

Дима отошел. Затих, в кресле. Я погрузился в самосозерцание. Сначала мешали посторонние мысли. Присутствие в комнате другого человека.

А потом я завис. Перезагрузился. На полчаса выпал из реальности. Очнулся, когда Дима потряс меня за плечо. Осторожно так.

— Пошли завтракать, Витя.

Я вскочил. Потянулся, разминая затекшие мышцы. Разгоняя кровь по жилам.

Мы отправились на завтрак. Я предпочитаю много не загружать желудок. Слегка перекусить.

Как я заметил, другие тоже не напрягались. Хотя нет, Звеньев позавтракал от души. Аж за ушами трещало.

Даже Степаныч сделал ему замечание. Мол, потом еще нажрешься. После соревнований.

По времени там должно пройти недолго. Можно весь турнир за день провести. Ну, максимум за два.

Но их растянули на неделю. А то и больше. Мы сегодня выступать будем всего часик.

Церемония открытия займет больше времени. Нас туда тащат в принудительном порядке. Кстати, может, Звеньев прав? Лучше позавтракать плотно. Потому что турнир начнется не скоро.

Мы собрались в фойе. В гостинице, кроме нас, были сборные Болгарии и Монголии. Они тоже спустились вниз. Невзначай поглядывали на нас.

Вскоре приехали автобусы. Мы вышли на жару из прохладного фойе.

Погрузились внутрь. Автобусы заурчали моторами. Мы все выехали одновременно.

Может, намеренно, может, нет, но нас повезли по самым красивым и оживленным улицам Тегерана. Прямые и широкие улицы.

Проспект Пасдаран через район «Салтанат Абад». В конце улицы дворец шаха.

Еще проехали по улице Валиаср. Одна из самых протяженных. Не только в Тегеране, но и вообще. На всем Ближнем Востоке.

По обочине росли старые платаны. Рядом с ними арыки с чистой горной водой.

Масса иностранных машин. Полно «Мерседесов». Иногда попадались и кабриолеты. Я видел синий «BMW-2002 Cabriolet». Красный «Alfa-Romeo 2000GT Veloce».

Толстолобиков рядом тоже заметил. Кабриолет проехал мимо нас. Внутри сидел иностранец в темном костюме. Рядом ослепительная блондинка в белом платье. Волосы развевались под ободком.

Наши удивленно залопотали между собой. Как сороки. Тыкали пальцами. Ну да, такое не часто встретишь на родине. А тут в порядке вещей.

Вскоре мы пересекли северную часть и очутились в западной. Район Экбатана, тоже непростой, тут полно офисов фирм и многоэтажных жилых домов.

Автобусы приехали к стадиону «Арьямехр». Он совсем новенький. Построен в 1970 году.

Тут еще строят олимпийскую деревню. У шаха грандиозные планы. Он претендует и на проведение Олимпиады.

Название «Арьямехр» в переводе с персидского значит «Арийский свет». Вот так вот. Ни много ни мало.

Стадион вмещает сто тысяч зрителей. Работы еще ведутся, но в законченной части можно проводить соревнования. Пожалуй, это самый вместительный стадион в мире. Когда будет завершен.

У него два главных входа. Один с запада, с улицы Фердоус, другой с востока, с улицы Фарханган.

Мы заехали с улицы Фарханган. Во внутренний двор. Быстро выгрузились. Стадион шумел. Видно, уже пришли зрители. На прилегающих улицах полно народу.

Мы вошли в здание стадиона. Вернее, прилегающее к нему. Надеюсь, соревнования не будут снаружи. Сейчас слишком знойно.

Внутри просторно и светло. Нас провели через прохладный вестибюль. Потом в большую комнату со шкафчиками. Сопровождающий попросил переодеться. Для церемонии.

Да, нам про это говорили. Мы привезли с собой два комплекта. Один, красивый и новенький, для открытия. Второй рабочий. Для тренировок и повседневной жизни.

Мы переоделись и вышли наружу. Нас снова повели дальше. Попросили подождать в другой комнате. Собрали всю сборную.

Я сидел в уголке. Снова закрыл глаза. Сделал вид, что сплю. Хотя на самом деле опять постарался сконцентрироваться. Это удалось.

Вдали послышались звуки труб и барабанов. Ого, там музыка. Тут же в комнату зашел смуглый представитель организаторов. В костюмчике, сильно надушенный. Пригласил нас наружу.

Мы вышли в широкий коридор. Тоже заполненный народом. Все стояли в униформе.

Это же другие команды. Сборные наших стран. Между прочим, СССР одна из самых многочисленных.

Мы заполнили весь коридор. Постепенно продвигались к выходу. Выбрались наружу.

И сразу очутились в большом зале. Заполненном смуглыми людьми. Некоторые бородатые.

В центре огромный зал. Уже наполовину забитый командами из других стран. Мы вышли и очутились почти в центре.

Шум стоял неимоверный. То ли это я отвык от толпы. То ли иранцы более эмоциональные. А еще, возможно, тут куча народу. Гораздо больше, чем раньше на моих соревнованиях.

Ведущий говорил по микрофону. На фарси и английском. Объявлял страны, откуда приехали сборные. А из ворот выходили новые команды.

В полном составе прибыли команды Болгарии, Монголии, Испании, Японии и СССР. И самого Ирана, разумеется. Как принимающая сторона, они стояли первыми.

Здесь, в чемпионате участвуют почти пять сотен спортсменов. Из сорока стран.

Сто восемьдесят восемь борцов в турнире по вольной борьбе. Сто восемьдесят три борца в греко-римской. И только шестьдесят пять в самбо.

Когда все команды вышли, к нам обратился с приветственным словом высокий мужчина на трибуне. В костюме с галстуком.

Что-то долго говорил. Поздравлял с началом чемпионата, само собой. Наверное, президент местной федерации. Или что там у них по борьбе и самбо.

В конце аплодисменты. Нам никто не переводил, разумеется. Мы ждали в центре зала.

Между прочим, здесь что-то жарко. Чересчур жарко. Повышенная влажность.

Наверное, даже лучше было бы стоять на улице. Там не так влажно и душно. Но мы все терпеливо ждали.

Наконец, речь закончилась. Тут же выступил другой. Тоже говорил долго. Любят же здесь ораторствовать. Кажется, второй оратор добавил слова молитвы и благословил всех участников.

Вслед за ним выступили еще трое человек. Двое иностранцев, видимо, из Федерации борьбы, затем еще один иранец, из организаторов турнира.

После речей небольшая концертная программа. Национальные танцы бандари. Я потом узнал, что еще выступал Иранский национальный балет. Он здесь очень популярен. Любимое детище шаха.

Музыкальное выступление с персидскими песнями и мотивами. «Аваз-э дашти», классическое иранское пение.

Потом оркестр исполнил бравурные марши. Похожие на военные. Да, точно. Я слышал, что шах предпочитает слушать мелодии типа военных. Настраивающие на боевой лад. Мне понравилось.

Затем объявили уже о начале соревнований. Борцы остались здесь. В этом зале побольше. Мы пошли в другой.

А вот тут уже все пошло по-деловому. Быстро, но без суеты. Чувствовалось, что организаторы хорошо подготовились.

Быстро прошли перекличку. Затем взвешивание. Уже контрольное. До этого взвешивание проводили в гостинице. Предварительно.

Сразу после этого огласили и раздали списки участников. Толстолобиков что-то сильно разволновался.

— Ничего не могу понять, — пожаловался он. — Что за шум? Еле разобрал, кто там у меня. Ты же уже знаешь?

Рядом стоял Бондарев. Он тоже напряженно прислушивался. И тоже так ничего и не понял.