Иван Стрельцов - Проект "Вайнах" Страница 35

— Не понял, — глядя на деньги, удивленно спросил милиционер. — Где у вас груз?

— Ты че, начальник, жить не хочешь? — раздался за спиной старшего лейтенанта голос одного из "челноков", но милиционер даже ухом не повел, как будто не слышал угрозы.

— Так как насчет осмотра груза?

— Ну ты даешь, командир, — оскалился в кривой ухмылке Бугай и достал из нагрудного кармана джинсовой рубахи еще несколько грязно-зеленых купюр. — Вот тебе еще денежка, командир. Иди и не гневи бога. — И для убедительности вытащил из-за спины черный длинноствольный "ТТ".

Милиционер внимательно следил за губами бригадира, создавалось впечатление, что он не слышит, а читает по губам.

— Я плохо слышу после Чечни, — глядя на выставленное оружие, спокойно проговорил милиционер.

— Ну и что? Так ты понял, сердешный? — еще шире оскалился Бугай. — Бери "бабки" на лечение, если не хочешь, чтобы они пошли тебе на похороны. Ясно?

— Ясно, — кивнул старший лейтенант и тут же вместо того, чтобы взять деньги, сунул руку в карман брюк, извлек наружу рубчатое тело "лимонки" и молниеносно выдернул чеку.

— Ты че, урод, сдурел! — истерично выкрикнул кто-то из братков. Сгрудившиеся вокруг гиганта бандюки стремительно отпрянули от милиционера.

— Да он же контуженый, — еще чей-то голос сорвался на фальцет, и, как бы в подтверждение этих слов, милиционер подбросил вверх гранату, а сам рыбкой сиганул под спаренные боковые кресла.

Оглушительно громыхнул взрыв, рассыпая по салону полсотни осколков. В следующую секунду через выбитые оконные проемы в автобус ворвались бойцы "Альфы".

Полковник Радимцев смотрел на хромающего капитана Новодворского. Форменный милицейский китель лопнул на спине, выставив на обозрение сине-белую тельняшку. Но ничего этого Валерий не замечал, по очереди ковыряясь пальцами то в левом, то в правом ухе.

— Что это такое? — спросил полковник, глядя на разноцветные кусочки, похожие на обычную замазку.

— Финское средство для стрельбы в закрытом помещении, глушит звук в десятки раз, — пояснил командир группы антитеррора. — Если бы не этот "пластилин", неприятно было бы после взрыва.

— Взрыва? — переспросил Сергей Николаевич, наблюдая, как из раскуроченного "Икаруса" "альфовцы" вытаскивали оглушенных бандюков с завернутыми за спину рук¬ми. — Кстати, а чем ты их так шуганул?

— Чем? — усмехнулся Валерий и тут же крикнул: — Катеринчук, ко мне!

От группы спецназовцев отделился боец в черном спецкомбинезоне, титановом шлеме "Сфера". Висевший на плече пистолет-пулемет "кипарис" казался игрушкой.

— Товарищ капитан, — козырнул боец, подбежав к Новодворскому. При полковнике, да еще из другого ведомства, следовало соблюдать букву устава.

— Покажи "ананас", — скомандовал капитан.

Боец расстегнул поясной подсумок и вытащил "лимонку".

— "Ф-1"? Да вы с ума сошли, циркачи, — испуганно проговорил полковник.

Военный разведчик многое на своем веку повидал. Но использовать гранату с разлетом осколков двести метров возле ядерного боеприпаса — это уже не пижонство, иногда страдают сорвиголовы, привыкшие рисковать жизнью. Это было самое настоящее безумие.

— Граната не боевая, — пояснил Валерий, беря из рук бойца ребристый шар и поднося его к лицу полковника. — Спецсредство, разработанное в НИИ МВД. Корпус из жесткой резины при взрыве дает полсотни нелетальных осколков. А внешнее сходство для психологического воздействия.

Четверых милиционеров отправили в оцепление, чтобы не мешали работе разведчиков, которые выдавали себя за прокурорских следаков.

К раскуроченному автобусу направились двое саперов с дозиметрами. Радиационный фон соответствовал ядерному боеприпасу.

В полусотне метров разведчики допрашивали братков. Шестеро бандюков стояли на коленях. Тонкая прочная леска стягивала запястья заломленных за спину и привязанных к ступням рук. И от всей этой конструкции тянулась петля, обвивавшая шею.

Пока разведчики работали с бригадиром на глазах у других братков. Работали жестко, как должны работать фронтовые разведчики в боевых условиях.

— Где груз? — Мощный удар в брюхо. — На кого работаешь? — Звонкая затрещина. — Куда направлялся автобус?

Удары сыпались на Бугая со всех сторон, а он не мог ни вздохнуть, ни пошевелиться, леска, как отточенный клинок, врезалась в тело. Терпеть больше не было сил и, не обращая внимания на своих пацанов, как стадо баранов жавшихся друг к другу в десяти метрах от места допроса, Бугай, обливаясь слезами, заговорил.

Через десять минут саперы вскрыли пол в задней части автобуса.

— Матерь Божья, — негромко произнес молодой офицер, облаченный в блестящий защитный комбинезон.

— Это не то, — уверенно сказал напарник, зрелый мужчина с плоским, как тарелка, лицом.

Под полом лежала похожая на большую рыбину, выкрашенная в стальной цвет, пузатая авиабомба, обложенная квадратными кусками пластита, от которых тянулись разноцветные провода к черному экрану таймера, где пульсировали цифры электронных часов.

Возле милицейского "рафика" собрались военные разведчики и "альфовцы". Оперативники докладывали начальнику группы, антитерры молча курили.

— Это не автобус, это дорожная торпеда, — докладывал старший сапер. — Внутри заложена ФАБ-1500 и тридцать килограммов тротила, часовая мина установлена на неизвлечение.

— Почему мина фонила, как боеголовка? — что-то быстро записывая в свой рабочий блокнот, спросил Радимцев.

— Возле бомбы лежат несколько рабочих блоков от рентгеновской установки, они и давали фон.

— Куда направлялся автобус? — поинтересовался полковник.

— В Ульяновск — поставить на автостоянку, — ответил старший опер, потирая ушибленные косточки кулака. — Мы сверились с картой, это возле расположения тридцать первой отдельной десантно-штурмовой бригады.

Оперативник замолчал. Над разгоряченным степным воздухом повисла тишина. Все собравшиеся были профессионалами и прекрасно понимали, что могло произойти, взорвись поблизости полуторатонная чушка.

— Значит, это всего лишь отвлекающий маневр. Балбесов бросили на "мясо", — определившись в происходящем, произнес Сергей Николаевич Радимцев. — У нас остается один выход, плясать от стенки. Возвращаемся на Алтай.

Зияд Хашаба и его бойцы из отряда "бессмертных" прибыли в Баку по отдельности, чтобы не привлекать внимания. Они поселились в загородном санатории на берегу Каспийского моря.

Прошло два дня с момента сбора всего отряда, когда в санаторий приехали представители встречающей стороны Руслан Курбаев и Турпал Габилов.

"Торопятся, значит, время поджимает", — отметил про себя Зияд, наблюдая, как из невзрачной бледно-лимонной "Волги" к нему направились двое чеченцев.

— Салам аллейкам, — первым поздоровался Турпал, обнимая турка. Бывший комсомолец был весьма коммуникабельным молодым человеком, еще с советских времен привык при встрече рассыпать обаятельные улыбки.

— Салам, — ответил турок, похлопывая Турпала по спине.

С Русланом они обменялись лишь светским рукопожатием. Еще несколько лет назад они были потенциальными врагами, готовыми до последней капли крови сражаться за великие идеи социализма и капитализма. Одна из великих идей рухнула, но на ее место встала другая — национальная идея. Правда, теперь она приобрела многоликие оттенки, любой нацмен мог спорить, а то и воевать за величие своих исторических корней.

— Что произошло с Хусейном Байрамовым? — неожиданно спросил Руслан Курбаев, глядя в упор на Зияда.

— Его машина сорвалась в пропасть, когда он возвращался в Стамбул, — спокойно проговорил Хашаба. Сделав секундную паузу, он добавил: — По мнению дорожной полиции, по-видимому, у Хусейна случился сердечный приступ.

Для коммандос подали два туристических автобуса "Мерседес" с затемненными тонированными стеклами. Угрюмые крепко сбитые смуглолицые мужчины не спеша размещались в салонах автобусов. Несмотря на яркую летнюю одежду; на туристов они мало походили, больше смахивали на парашютистов во время посадки в десантный самолет.

"Волга" первой выехала за ворота санатория, следом двинулись плоскомордые "Мерседесы".

Зияд Хашаба, сидя на заднем сиденье допотопного (по нынешним временам) автомобиля, непринужденно смотрел в окошко. Несмотря на новую государственность, повсюду были видны следы недавней советской жизни, хотя часто мелькала иностранная реклама. Дальше дорога шла в горы. Легковушка, рыча, взбиралась по ухабам грунтовой дороги.

Ехать пришлось долго, лишь к вечеру кавалькада достигла небольшой усадьбы у подножия горы.

Двухэтажный особняк с плоской крышей притулился к самой горе, вокруг него раскинулся большой сад, который окружала высокая каменная ограда. Массивные стальные ворота распахнулись, пропуская колонну внутрь.