Юрий Мокшин - Узники смерти Страница 35

— Ты мне сейчас напоминаешь меня самого месяц назад, — улыбнулся майор. — Она отдыхала в комитетовском санатории или в санатории ЦК?

— Ни то, ни другое — в санатории Министерства Обороны. Она особо ничем не страдала и путевка была общеоздоровительной.

— Понятно. Могу подкинуть версию. В санатории Каширину запрограммировали. Подтверждением, хотя и косвенным, является овчарка. Мы в свое время проводили опыты и выяснили, что некоторые виды животных, в том числе и собаки, в 80-ти процентах очень хорошо чувствуют Зомби, относясь к ним либо враждебно, либо настороженно и с опаской. Вполне естественно, что после Юга за Кашириной было установлено наблюдение, ну, а когда твои люди начали рыться в санатории, то опасной стала не только собака, почуявшая неладное, но и ее хозяин. Проверяя верность жены, Каширин подписал себе смертный приговор, и ты, как ни печально, приложил к этому руку. Но в этом нет твоей вины.

Корнеев молчал, переваривая информацию. Подобная версия ему и не снилась, и теперь его мозг, как бешеный, пульсировал в голове, сопоставляя факты и принимая решение. Сейчас уже было достаточно материала, чтобы заинтересовать Орлова и получить допуск к секретной информации.

Наконец он произнес:

— Ты должен был ехать в Среднюю Азию, но теперь полетишь в Ялту. Азия никуда не денется.

— Ты хочешь, чтобы я перевернул весь санаторий

Минобороны в поисках спецаппаратуры для кодирования зомби?

— Попал в самую точку.

— Но ты учти, что для некоторых видов кодирования аппаратура вообще не нужна: достаточно наркотика и гипнотизера.

— А это мы узнаем у Наташи, если, конечно, из ее памяти не стерли сам процесс.

— Это невозможно. По данным современной психологии из человеческой памяти вообще ничего не стирается. То, что человек забывает, просто уходит в подсознание и хранится до самой смерти. "Стереть" можно только хирургической операцией типа лоботомии, но тогда радикально меняется психика. Кроме того, Наташа может и не знать сам процесс кодирования, а вот программу из нее извлечь можно. Что же касается используемой аппаратуры, то достаточно просмотреть медицинскую карту профилактического лечения Кашириной. Тогда будет примерно ясно, где и как нужно искать. Если, конечно, медкарту не подменили.

— Да-а, — протянул Корнеев. — Ты во всем этом разбираешься лучше меня.

— Прешел хорошую школу на Зоне.

— Завтра же напишу рапорт генералу. Думаю, он разрешит нам инкогнито продолжить дело Каширина после его официального закрытия и провести тайное зондирование Наташи. Есть у меня один знакомый психотерапевт, или, как сейчас модно, — экстрасенс.

— Твой экстрасенс нам поможет только в том случае, если Каширину кодировали обычным способом. Если же применили метод профессора Мизина, то без Зоны не обойтись.

— Крутой профессор?

— В общем, да. Между прочим, перед моим отъездом он дал мне адрес одного московского медиума — некий Аристарх Иванович Суздальский. Слышал о таком?

Корнеев покачал головой:

— Имя и фамилия запоминающиеся, но я их слышу в таком сочетании впервые. Адрес в центре?

— Да, но Мизин предупредил, что Суздальский чрезвычайно скрытен и принимает исключительно по

— рекомендациям.

— Не удивительно. Надеюсь, у тебя есть рекомендательное письмо?

— Устный пароль, — улыбнулся Зотов.

— И что ты хочешь узнать у него?

— Где Куданова.

— А-а, — протянул Корнеев. — Я читал твой рапорт. В общем, то, что она жива, — вопрос спорный, но я верю в твою интуицию.

— А как насчет Саблина?

— Пасут мои люди.

— Не переусердствуют?

Корнеев пожал плечами:

— Все мы ошибаемся.

— Слушай, — спросил вдруг Зотов. — Я так понимаю, что в Ялту я полечу с частным визитом в качестве отдыхающего?

— Конечно, ты же в отпуске. Считай, что путевка в санаторий у тебя в кармане.

— Это лучше Средней Азии.

— Как знать, как знать…

6

Собаки нервно рычали, тяжело дыша и высунув пересохшие языки.

Егеря еле их сдерживали, ожидая сообщений от загонщиков. Чуть поодаль от своры стояли генерал Быков и секретарь ЦК Летянин. Они негромко переговаривались, держа наготове великолепной ручной работы ружья.

Генерал был среднего роста, эдакий розовощекий добродушный крепыш. Некоторые смельчаки из соседних управлений называли его "мартышкиной жопой".

В отличие от своего собеседника, Летянин был худ, бледен, с нездоровыми мешками под глазами и вечно скривленным (только при подчиненных) недовольным ртом.

— Эх, помню год назад в это же время! — ностальгически протянул Быков, обведя окрестности пронзительным взглядом, явно не соответствующим его простодушной на вид физиономии. — Мельчает Россия. Размах уж не тот…

— Размах-то как раз тот, только не в ту сторону, — перебил Летянин. — Новый Генсек предпочитает охоту на людей. Соратники по партии для него самый изысканный деликатес.

— Ничего, скоре этот гурман подавится, и мы ему в этом поможем.

— Да, но пока что давимся мы, — Летянин холодно посмотрел на генерала. — Грубо работаете, хуже дилетантов. Не успели оправиться от Белоруссии, как ты нам еще подарочек подготовил. Потеря "Ковчега-2" и "Ковчега-4" и так чуть не стоила нам всем головы, а тут вдобавок провал лаборатории.

— Белоруссия меня не касается. Я еще год назад предупреждал Папу, что Киселев не справится. Это моя заслуга, что он вовремя решил отправится к праотцам, и ваша вина, что мы потеряли в этом регионе почти всех своих людей.

— Не хами. Папа знает, что ты был прав, но ему вряд ли понравится, если ты будешь напоминать об этом. Креме того, Белоруссия касается нас всех, и если Андропов решит дальше раскручивать ниточки, то полетят все.

Генерал пожал плечами:

— Пока не решит, потому что полетят действительно очень многие. Он же не идиот. Для начала надо разделаться с оппозицией, а затем уже начинать чистку среди своих. Но не раньше, чем твердо закрепить свои позиции и полностью овладеть ситуацией.

— К сожалению он делает это слишком быстро. С такими успехами мы все очень скоро окажемся на Колыме.

Генерал усмехнулся и как-то странно посмотрел на Летянина.

— А вы думаете, мы тут в игрушки играем? — спросил он, сверля взглядом единомышленника. — Эта партия стоит свеч.

— Вот именно, — Летянин не выдержал взгляда и повернулся боком. — Поэтому в деле с лабораторией надо обрубить все концы. Вы и так зашли слишком далеко: в ЦК уже появились слухи, что по Москве гуляют неучтенные зомби. В следственном отделе твоего департамента создана спецгруппа.

— Я знаю, и это моя головная боль.

— Как бы она не стала общей.

— Сейчас тем более нельзя никого трогать, чтобы не вызывать лишних вопросов.

— Тем не менее, Папа требует, чтобы ты нейтрализовал своего зама. Он ведь метит на твое место…

Генерал понял намек.

— Даже если это не так — он будет на него метить. Если этого хочет Папа.

— Вот это уже мужской разговор, — скривился в улыбке Летянин. — Смотри не опоздай.

— Разве в Таджикистане или Белоруссии я опаздывал?

— Поэтому тебя и ценят.

7

Получив разрешение на доследование каширинского дела, Корнеев и Зотов допрашивали свидетелей дорожно-транспортного происшествия, разъезжая по домам очевидцев. Двое из них показали, что сразу после столкновения какой-то парень залез в кабину "МАЗа", но увидев, что шофер мертвый, испугался, выскочил обратно и исчез на своих "жигулях". Это никого не удивило. Номер машины и внешность парня никто не вспомнил, кроме того, что он был одет в джинсовый костюм.

Офицеры решили, что этим парнем является наводчик, который должен был убедиться в самоликвидации Сабирова и забрать рацию.

Во второй половине дня Корнеев получил добре на зондирование Кашириной. Он решил не пользоваться комитетскими экстрасенсами во избежание утечки информации, а прибегнуть к помощи знакомого психотерапевта со стороны.

Сеанс гипноза назначили на вечер следующего дня. Предварительно были приняты меры по безопасности и секретности данного мероприятия. Корнеев оказался прав: Наташа находилась под наблюдением. Поэтому действовать нужно было крайне осторожно.

Хотя Корнеев и рисковал, но он все-таки переговорил с женщиной, которая действительно ни о чем не подозревала. Они договорились, что Наташа пойдет домой через проходную парадную, но на противоположную сторону дома уже выйдет не Каширина, а ее двойник. Сама же Наташа должна была сесть через некоторое время в ожидавшую во дворе машину и спокойно проехать на квартиру экстрасенса.

Все прошло удачно: "хвост" не заметил подмены и довел объект наблюдения до дома. Каширина же в это время уже подъезжала к месту встречи.