Кирилл Максимов - Сторожевой волк Страница 35

– Роллету опускай, – приказал ему Гафур.

– Сейчас, только найду, где рычажок механизма.

– Через пару минут впустишь меня в здание со служебного входа, и начинаем.

Роллета опустилась. Гафур вышел на улицу. Здание спортивно-концертного комплекса переливалось огнями. На стоянке рядами стояли дорогие автомобили. За ними просматривалась оживленная улица. Меджидов неторопливо достал пачку сигарет, вытащил одну и закурил. На его губах застыла задумчивая усмешка. Пыхнув дымом, он достал мобильник и набрал номер. На другом конце линии прозвучал приятный баритон Руслана Ахмедова:

– Как там у тебя?

– Все хорошо. Половина дела уже сделана.

– Ну, и отлично. Следующий раз можешь не спешить выходить на связь. Я обо всем из телевизионных новостей узнаю.

– Конечно, узнаешь.

Трубка исчезла в кармане пальто. Шаркая подошвами по асфальту, Гафур подошел к служебному входу, постучал в опущенную металлическую роллету, та тут же пошла вверх и снова опустилась, как только Меджидов переступил порог. В стеклянной будке охранника на полу лежал убитый мужчина в униформе, его ноги торчали в проходе.

– Не зацепись, Гафур, – предупредительно сказал боевик.

– Мог бы и аккуратней положить, – пробурчал Меджидов. Он сунул руку во внутренний карман пальто, достал и натянул на голову маску с прорезями для глаз и рта. – Пошли. Пора начинать.

…Публика в зале уже расшевелилась. Группа для разогрева была выбрана грамотно. Песни были полны энергии, заставляли раскачиваться в такт. Пару раз охранникам возле сцены приходилось успокаивать пытавшихся танцевать в проходе отвязных молодых девиц.

Пока Лариса смотрела на сцену, Князев косил глаза в сторону Кристины. Он видел ее профиль. Молодая женщина казалась задумчивой и грустной. Бакланов сидел рядом с ней, положив руки на подлокотники и выпрямив спину, словно восседал на троне. Он то и дело посматривал на циферблат наручных часов.

«Выставил их на всеобщее обозрение. Я понимаю, что они безумно дорогие. Но это же не повод для гордости. Теперь любые часы правильное время показывают», – подумал Богдан.

И тут внезапно музыка смолкла. Солистка по инерции спела еще пару тактов, затем она посмотрела на микрофон в своих руках, пощелкала по нему ногтем. Музыканты разводили руками, мол, что поделаешь, технические накладки случаются.

– Просим извинения, – донесся из динамика голос звукорежиссера. – Сейчас исправим неполадки, и концерт продолжится.

Над сценой загорелись софиты, и в их свете стал виден мужчина в длинном пальто и в маске с прорезями для глаз и рта. Он подошел к солистке и властно протянул руку:

– Дай-ка микрофон мне.

В зале пока еще не въезжали, что происходит, многим казалось, что это часть концерта, этакая вставная сцена, призванная разнообразить действие.

– О, террористы появились, – выкрикнул кто-то весело.

В ответ ему раздались немногочисленные смешки. Полыхнули вспышками фотокамер несколько мобильников.

Солистка нерешительно рассталась с микрофоном.

– Дайте звук, – негромко произнес Гафур, обращаясь к кому-то за кулисами.

Загудели динамики, в них послышалось, как дышит мужчина в маске. Охрана подалась к сцене.

– Вы совершенно правы, – заговорил в микрофон Меджидов, его голос, усиленный аппаратурой, летел над залом. – Появились террористы. Здание захвачено нами и заминировано. Вы все наши заложники.

Один из охранников уже выбежал на сцену, сжимая в руке пистолет-травматик. Нажать на спуск он не успел. Из-за кулис, как черти из табакерки, появились два автоматчика. Короткими очередями они моментально скосили четырех охранников, находившихся в зале.

Среди публики наметилось движение. Завизжали женщины.

– Всем оставаться на месте! – предчувствуя панику, крикнул Гафур. – Иначе друг друга затопчете!

Странно, но именно этот аргумент подействовал. Вскочившие вновь опустились на сиденья. На выходах – в партере и на балконе – появились автоматчики в темном камуфляже и в масках.

Гафур дождался, пока шум в зале уляжется. Последние его проявления он словно стер, вскинув над головой руку. Воцарилась тишина.

– Как тихо… – с лирическими интонациями снова заговорил он. – Кажется, можно даже услышать, как волос с головы падает. – Затем улыбнулся и продолжил: – Вы – заложники. Свои требования мы предъявим властям. Не думайте, что от вас что-то зависит. Любая ошибка с вашей стороны будет жестоко наказана. Я не хочу лишней крови.

Князев сидел и смотрел на сцену, Лариса сжимала его ладонь двумя руками.

– Богдан, я боюсь, – прошептала она. – Мы сидим с краю.

Совсем неподалеку от них стоял боевик-автоматчик. Его глаза нервно дергались в прорезях. Он пытался держать под контролем ближайшее к себе пространство.

– Не бойся, – стараясь не шевелить губами, тихо процедил Князев. – Их не может быть много. Человек двадцать, ну, тридцать. А зрителей тысячи три, наверное. На сколько рассчитан зал?

– Не знаю, – растерянно ответила Лариса.

Князев продолжил подсчеты:

– Примерно половина тут – мужчины. Если всем навалиться, мы сметем их.

– И не думай! – Женщина еще сильнее вцепилась в его руку. – У них автоматы.

– Они успеют убить, ранить, в худшем случае, пару десятков.

– Я тебе запрещаю даже думать об этом. Я не хочу тебя терять. Убьют тех, кто будет первым. Не смей! Пообещай мне…

– Я ничего не буду тебе обещать. Случится так, как получится.

Лариса прижалась плечом к Богдану, словно напоминала ему, что он не один, ему есть, за кого бояться. Князев щурился, ему казался знакомым этот человек в пальто на сцене, говоривший с кавказским акцентом. Где-то он уже слышал этот обманчиво приятный тенор. Вот только маска скрывала его лицо. И тут пришла догадка, сразу переросшая в уверенность. Все встало на свои места. Боевиками руководил Гафур – сосед по лабазу. Его «строители» теперь превратились в боевиков, а попали и пронесли оружие в концертный комплекс, соорудив подкоп. Вот почему грохотал перфоратор – чтобы глушить другие звуки.

Богдан покосился на ботинки стоявшего неподалеку автоматчика, они были испачканы глиной.

– Я его знаю, – прошептал он Ларисе, указывая взглядом на Гафура.

– Кто он?

Богдан не сразу придумал, как объяснить женщине, кто такой Гафур. Всего не расскажешь. Да и зачем?

– Просто я его знаю, – повторил он. – Знал до этого.

Странное дело, но то, что Богдан узнал Гафура, принесло некоторое облегчение. Нет, даже не облегчение, а надежду, что все обойдется. Гафур прятал свое лицо, а Князев мысленно уже снял с него маску. Меджидов убеждал заложников в том, что он жестокий террорист, а Богдану раньше приходилось говорить с ним, шутить, вместе смеяться над шутками. Бывшему прапорщику показалось, что именно это обстоятельство даст силы сопротивляться. Если твой враг – настоящий зверь, ты не можешь предвидеть его поступки. Когда же перед тобой негодяй, но все же негодяй в человеческом облике, в этом и таится его слабость.

Меджидов молча прошелся по сцене, то и дело бросая взгляды в зал. Напряжение среди заложников нарастало. Кто-то, не выдержав, выкрикнул:

– Что вам от нас надо?!

– Интересный вопрос, – поднеся микрофон ко рту, произнес Гафур. – Кто его задал?

В зале вновь стало тихо-тихо.

– Кто его задал? – повторил Меджидов. – Ладно. Сам человек не хочет признаваться. Но у него есть соседи. Они могут подсказать.

Тишина стала гробовой.

– Они тоже не хотят, – с сожалением покачал головой Гафур. – Я не люблю, когда меня не слушаются. Тот, кто задал вопрос, должен встать, иначе он и его соседи с двух сторон будут убиты. Хочу предупредить, я знаю, кто это сказал. Я только жду момента признания.

Меджидов давил на публику так, как это делают учителя младших классов. Этот способ был действенным. Взгляд террориста скользил по рядам. Каждый, на кого он падал, непроизвольно втягивал голову в шею.

Наконец в десятом ряду поднялся мужчина в полосатом пиджаке и синем галстуке.

– Это я спросил, – дрогнувшим голосом признался он. – Мы имеем право знать, что вам от нас надо.

– Вы не имеете никаких прав, – пояснил Гафур. – Права есть у тех, кто держит в руках оружие. Я не разрешаю задавать вопросы, я их задаю сам или же поручаю это своим помощникам. Можешь сесть, – разрешил он мужчине.

В зале неожиданно запикал мобильник, но тут же звук нажимаемых клавиш стих, стоило только Гафуру повернуть голову.

– Вы можете посылать эсэмэски, – произнес Меджидов. – Звонить родственникам, сообщать, что с вами произошло. Только говорите потише, чтобы не мешать остальным общаться со мной.

– Что они задумали? – дрожащим голосом тихо спросила у Богдана Лариса.

– Сейчас узнаем. Не думаю, что перед нами идейные бойцы, их в первую очередь интересуют деньги.

Предположение тут же подтвердилось. Гафур вновь поднес ко рту микрофон. Говорил он негромко, вкрадчиво.