Максим Шахов - Контейнер со смертью Страница 35

– О чем?

– О многом. И о преступном мире, и о перестрелке возле загородной заправки, где убили троих гражданских.

– Точно расспрашивал или ты рассказывал по собственной инициативе?

– Нет, это он расспрашивал. С какой стати мне-то рассказывать. Меня там не было… так, слыхал кое-что.

– Тогда слушай, Лафарж. – Араб пересел на стул поближе к французу и наклонился, заглядывая ему в глаза. В кабинет неслышно вошел еще один полицейский в форме и остановился у дверей. – Ты вернешься назад, но в камеру входить не будешь. Когда полицейский, вон тот, что стоит сзади, откроет камеру, ты нападешь на него и сделаешь вид, что оглушил. Потом ты предложишь тому человеку, кстати, как он назвался?

– Максимилиан…

– Верно. Ты предложишь этому Максимилиану бежать вместе с тобой. Ты должен вывести нас на его товарищей, на их организацию, чтобы мы могли их всех накрыть разом. Понял? Ты будешь периодически давать о себе знать способом, который мы тебе предоставим. Все сделаешь, и ты богатый свободный гражданин!

Максим с тревогой посматривал на дверь камеры. По тому, как ворчали в своем углу берберы-контрабандисты, с ужином сегодня явно запаздывали. Интуиция подсказывала, что это неспроста и виной тому скорее всего присутствие в камере самого Максима. Наверняка что-то готовится.

Шаги в коридоре раздались спустя примерно полчаса. Послышалась короткая команда встать лицом к стене, а потом… Это был шум схватки, удар, потом звук падения тела и опрокинутого стола. Лязгнул запор снаружи, и дверь камеры распахнулась. В проеме появилось потное озабоченное лицо Лафаржа:

– Выходи, быстро!

Максим вскочил на ноги. В дверном проеме он увидел ноги лежавшего на полу полицейского и сразу все понял. Действовать надо было быстро. Максим не любил экспромтов, несмотря на то что именно экспромтом ему в последние годы и приходилось принимать решения.

Берберы сидели испуганные и таращились на дверь.

– Что случилось? – подбегая к Лафаржу, спросил Максим. – Зачем все это?

– Мне надо отсюда бежать! Вот я и решил, что ты годишься мне в напарники. Я слышал, что комиссар замышляет кое-что не очень для тебя приятное. Он тебя каким-то людям хочет отдать. Ну что? Бежим вместе?

Максим чуть не выругался в голос, но сдержался. В здании было тихо, и шанс был в самом деле. Лафарж прикрыл дверь камеры и нетерпеливо ждал Максима.

– Есть выход, – горячо шептал француз, – я тут одну дверь приметил, которая запирается изнутри на задвижку. Нам даже не придется проходить мимо дежурного.

– Не спеши, Носорог, – отмахнулся Максим и кинулся к столу охранников, возле которого его обыскивали.

Выдвинув ящик, он увидел, что там лежит всякая мелочь, но из его вещей были только блокнот и брючный ремень со шнурками. Авторучки не было. Вот это было уже в самом деле неприятно, потому что Андрей ориентировался сейчас на сигнал маячка. Сунув шнурки в карман, Максим быстро вдел ремень в брюки. Потом он присел на корточки возле неподвижного тела охранника и вытащил из кобуры пистолет.

– Брось, не надо! – вдруг как-то сразу испугался Лафарж. – За убийство полицейских знаешь что будет!

Максим на мгновение замер, потому что тело лежавшего на полу полицейского дрогнуло. Он не был без сознания.

– Веди! – толкнул Максим француза.

Лафарж, стараясь не топать ногами, поспешил по коридору к лестнице. Максим последним движением вырвал из стены телефонный провод и бросил его на пол. Пока они осторожно поднимались по лестнице, Максим успел тихо выдвинуть магазин из рукоятки пистолета. Он был пуст.

– Сюда, – махнул Лафарж рукой в сторону поворота. – Там дверь, про которую я тебе говорил.

Перед ними был маленький коридор, который вел в заднюю часть здания. Там, наверное, и был еще один выход на задний двор, с которого через завалы камней можно было бы удрать. Но в планы Максима это не входило. Он прикинул размеры большой комнаты, которая была справа. Входная дверь, высокая стойка, за которой дремал дежурный с телефоном. Дальше, за спиной дежурного, был другой коридор, в который выходили двери служебных кабинетов.

– Подожди, приятель, – проворчал Максим, – у меня тут кое-что осталось ценное.

Не дожидаясь француза, он пригнулся, чтобы его голова была ниже деревянной стойки дежурного, и на четвереньках пошел в сторону кабинета комиссара. Оглянувшись, он увидел злое лицо француза, который кусал собственный кулак. Еще несколько шагов вдоль стойки полусонного полицейского, и начнется коридор к кабинетам. Там и кабинет самого комиссара. Максим в последний раз прислушался. В здании была гробовая тишина. Пора.

Одним движением Максим бросил свое тело за угол стойки, одновременно поднимаясь с четверенек на ноги. Полицейский вытаращил глаза, когда перед ним как из-под земли вырос недавно задержанный здоровенный смуглый парень. Он успел испугаться, но это были последние его ощущения. Удар рукояткой пистолета сбросил его со стула на пол, но Максим успел поймать тело и аккуратно положил его на пол.

Вытащив из кобуры полицейского пистолет, Максим проверил магазин – этот был полон. Это хорошо, что алжирская полиция имела на вооружении «беретты-92». Пятнадцать 9-миллиметровых патронов – это сила. Максим осмотрелся по сторонам и снял с крючка на стене форменную полицейскую куртку. Передернув затвор, он загнал патрон в патронник и обмотал ствол пистолета курткой, как коконом.

Несколько шагов по коридору… не та, не та… вот – надпись на арабском и французском, гласившая, что это кабинет комиссара полиции Сахеба Джамая. По тонкой полоске света можно было понять, что в кабинете кто-то есть. Максим локтем повернул ручку и распахнул дверь.

Комиссар был один. Он нервно расхаживал по помещению, сцепив за спиной руки. На звук открывающейся двери он обернулся с вопросительным выражением лица и опешил. Европеец, который должен был вместе с Носорогом уже удирать подальше отсюда, стоял в дверях. В его руке была скомканная полицейская куртка, это навело комиссара на мысль, что парень поранил руку и… Выстрел прозвучал тихо, и комиссар отшатнулся к стене. Вместо глаза у него на лице зияла рана. На стене за его спиной стекала жуткая кроваво-серая жижа из крови и мозгов. Через секунду тело комиссара рухнуло на пол.

– Извините, – проворчал Максим, подходя к столу и выдвигая ящик, – как говорится, ничего личного… а, вот ты где.

Он вытащил и раскрыл свое удостоверение личности журналиста с фотографией. Сунув его в карман, Максим спокойно вышел в коридор. Лафарж стоял все там же за углом и глодал свой кулак. Максим кивнул ему головой в сторону двери, которая вела во двор. Француз исторгал какие-то специфические ругательства, но послушно пошел за «журналистом».

– Ты спятил! – начал он, когда догнал Максима уже во дворе. – За убийство…

– Тихо! – поднял Максим руку и прислушался. – Быстро за мной!

Он выглянул на улицу из-за камней, которые огораживали двор полицейского участка, и удовлетворенно хмыкнул. Слух его не подвел – это была машина Демичева. И она приближалась. Максим схватил француза за руку и потащил на дорогу. Андрей притормозил, давая возможность Максиму и его спутнику сесть. Задавать вопросы он не стал, ограничившись вопросительным взглядом.

– Все, порядок, – тихо сказал Максим. – Гони.

Демичев прибавил газу и вывел машину на окраинную улицу. Он не стал сворачивать на шоссе, а поехал по накатанной грунтовой дороге на северо-запад. Лафарж некоторое время сидел на заднем сиденье, но потом его терпение лопнуло.

– Что это все значит, черт возьми? Куда ты едешь? И кто этот человек? Учти, что я имею право знать, ведь это я тебя вытащил из камеры…

– Останови, – по-русски попросил Максим.

Машина, тихо шелестя шинами, покатилась по камням и остановилась. Демичев выключил фары и повернул голову к Максиму.

Напарник оставил этот взгляд без ответа и открыл дверь.

– Пошли, Мишель, – сказал он по-французски бывшему легионеру. – Приехали.

Лафарж, все еще продолжая ворчать, грузно выбрался из машины. Максим повернулся к нему и выстрелил через куртку в голову. Француз как огромный мешок повалился на землю, судорожно дергая ногами. Максим подошел, наклонился и выстрелил еще раз, целясь в череп за ухо. Потом размотал свой самодельный глушитель и бросил куртку на землю.

– Что это было? – осведомился Андрей, когда напарник забрался в кабину.

– Это была подсадная утка, агент комиссара и его друзей, которые идут по следу Михаила Васильевича, а теперь и нашему.

– Ты документов со своей фотографией там не оставил?

– Пришлось специально навестить комиссара, чтобы забрать удостоверение. Жаль, маячок твой остался там. Теперь точно будут о нас думать…

– Не будут, – ухмыльнулся Демичев, – вон в бардачке валяется. Что бы ты без меня делал!