Максим Шахов - Взорвать «Москву» Страница 35

С начала беседы прошло не так много времени, и в кабинете были уже не начальник и подчиненные, а умудренные опытом коллеги, готовые понимать друг друга с полуслова и принимать любые аргументы, лишь бы они шли к делу.

– Поставим задачу, – хозяин кремлевского кабинета переплел кисти, и тяжелый браслет золотых часов блеснул на правом запястье. – Я пришел к выводу, что нам нужен Кульчицкий. Живой и невредимый. Требовать его выдачи от Украины сейчас невозможно – все было бы проще, если бы «Москва» пошла на дно. Итак, Кульчицкий должен быть доставлен в Москву по неофициальным, так сказать, каналам. – Хозяин кабинета кивнул в сторону чина ГРУ! Затем последовал кивок в сторону генерал-полковника. – Вам нужно разработать операцию прикрытия, хотя это может и не понадобиться…

– Где будем брать? – деловито поинтересовался разведчик. – Кульчицкий бывает и в Мюнхене, и в Риме, и у себя на родине – во Львове…

– Брать будем во Львове! – Хозяин кабинета плотно приложил ладони к столу. – Незачем мешать в дело европейцев. Беру операцию под личный контроль: если возникнут серьезные осложнения, я буду иметь беседу с новым президентом Украины, и он, думаю, поможет нам… Наша сверхзадача – сделать так, чтобы Кульчицкий публично – в присутствии независимой прессы – поведал о настоящем смысле работы сегодняшних бандеровцев. Образ бандеровца в сознании россиян в дополнениях и уточнениях не нуждается, а ради соседей-украинцев стоит поднапрячься. Не секрет, что определенная часть населения Украины считает ОУН(б) достойным наследником традиций Степана Бандеры. Вот им-то мы и покажем звериную сущность бандеровщины, покажем, кто заказывает музыку, под которую пляшут свой гопак Кульчицкие и иже с ними! А это, в свою очередь, поспособствует максимально возможному укреплению дружбы между нашими братскими народами… Вы понимаете, о чем я говорю? – так закончил речь хозяин кремлевского кабинета.

Они тренировались яростно, до дрожи в мышцах, до алых пятен перед глазами, до глухой боли в каждом суставе. Физическую подготовку сменяла психологическая, и голова шла кругом от схем нейролингвистического программирования и восточных медитаций.

Тройка боевиков-бандеровцев тренировалась на базе бундесвера в пригороде Мюнхена. Веселые немцы с любопытством поглядывали сквозь решетчатый забор, за которым три фигурки в темных спортивных костюмах гоняли железо на спортивной площадке. Гостей велено было не беспокоить.

Троим львовским активистам ОУН(б) обещали Европу, и они ее увидели – из окна туристического автобуса. А потом был контрольно-пропускной пункт базы бундесвера «Геверниц», узкая четырехместная комнатка с кроватями, столиком и душевой кабиной в углу. И изнурительные тренировки под руководством майора фон Либенфельса. О, этот ариец знал свою работу!

– Вы должны быть гибкими, как резина, быстрыми, как гончие, и несокрушимыми, как крупповская сталь! – поучал фон Либенфельс. – Знаете, кто это сказал? Не знаете?! Тогда за работу! Я сгоню с вас ленивый азиатский жирок! Марш-марш!

Кульчицкий проездом побывал на базе «Геверниц» и убедился, что боевиков готовят на совесть, а значит, деньги западных «меценатов» истрачены не зря. Чего стоило устроить этот курс обучения, уговорив немцев, упрямо цепляющихся за букву инструкции! Но удалось отыскать нити, связующие нынешних немцев, наследников великого нацистского движения, и нынешних украинцев, хранителей волелюбных традиций старой бандеровской партии.

Кульчицкому нужны были боевые зомби. Провиднык подспудно готовил переход ОУН(б) на нелегальное положение. Кто бы мог подумать, что первое десятилетие XXI века в условно независимой Украине преподаст партии такой жестокий урок! Но последовал вызов высших бонз Центрального Провода в Службу безопасности Украины – аналог российского ФСБ, – где официально, хотя и мягко, намекнули на некоторые нежелательные аспекты деятельности организации, которые могут испортить отношения с соседними странами. «Как боятся они поссориться с Москвой! – ярился Кульчицкий. – В парламенте и правительстве – соглашатели, готовые предать украинскую идею ради российского газа!» Скверно, что кое-кто в центральном аппарате ОУН согласен с чиновниками-соглашателями и рад превратить боевую структуру в маскарад, карнавальное шествие со знаменами. Он, провиднык Кульчицкий, восстановит справедливость и поднимет авторитет партии – если понадобится, даже уведет ее в глубокое подполье на территории собственной страны! Так было шестьдесят лет назад, так будет завтра…

Провиднык поморщился: он вспомнил свою сделку с ФСБ. Усмехнулся: козла отпущения ему удалось найти. Пижон-европеец Куйбида как нельзя лучше подходил для этой роли. Случился удобный момент – и провиднык выложил факты об утечке информации по «Москве». И очень кстати оказался под рукой наивный честный Бузько, слепо доверявший своему шефу.

Троих бойцов готовили в Германии для сугубо тактических целей. Им, вероятно, придется уйти в небытие, как это случилось с Куйбидой и Бузько. Необходимые жертвы! Теперь Куйбида на Лычаковском кладбище в родном Львове, а Бузько – на дне Черного моря. Концы в воду. Теперь любое подозрение провидныку будет легко отвести от себя. Да, ФСБ не чета СБУ – среагировали мгновенно, и сумму выплатили сполна. Теперь эта чертова шлюха, драгоценная доченька, имеет средства на то, чтобы путаться с очередным черномазым, голышом танцевать до упаду на Ибице и не думать о завтрашнем дне… Да, деньги, деньги! Скверная была сделка, но деньги…

Провал «севастопольской кампании» до сих пор камнем лежал на сердце провидныка. В то же время Кульчицкий понимал, что неудавшаяся диверсия – лишь пробный камень, пущенный в сторону России. Это цветочки – ягодки потом. «Продажные политики, масоны, трусы-диссиденты – все это пена на гребне революционной волны, – думал провиднык. – Пройдет немного времени, пена исчезнет, в берег грянут сильные и здоровые волны. И тогда мне простятся маленькие сделки с совестью, зато зачтутся вера и энергия, отданные борьбе!»

Успокоенный своим красноречием, Кульчицкий вслушался в речь немецкого майора. Фон Либенфельс, удовлетворенно усмехаясь, предавался воспоминаниям:

– «Слава немецкого оружия» – так говорили семьдесят лет назад! А уже шестьдесят лет назад говорили иначе: «Историческая вина немецкого народа». Мой дед был скромным оберстом, личным другом великого Гудериана и сгорел в танке на Курской дуге. Он имел Железный крест и личную благодарность фюрера. Мой отец был трусливым почтовым чиновником и имел одну мечту – накопить денег на второй автомобиль. Он приобрел отличный «Фольксваген» – и умер от инсульта. «Нет! – сказал я себе. – Фон Либенфельсы всегда были воинами!» И я поступил на службу в бундесвер…

Майор оглядел Кульчицкого, который, казалось, был само внимание, и продолжал:

– Германии нужен новый реванш! Но наши штабные снюхались с американцами, и от этого все беды. Когда немецкая авиация приняла участие в войне против грязных талибов, все жидовские недоноски завопили в один голос: «Германская военщина поднимает голову!» А я в тот день пил шнапс за здоровье наших пилотов… Если бы за транспортными самолетами Германии в Афганистан вошли немецкие танки, это был бы прорыв!

– Мы оба жаждем реванша, барон, – прервал поток немецкого красноречия Кульчицкий. – И потому оба мы здесь.

– Разрешите, герр майор?.. Рапортую послушно, друже провиднык, тактическая группа «Сокол» занимается по расписанию. Предмет отработки – захват vip-персоны.

Кудрявый красавец, боец по прозвищу Гак, так и остался стоять с двумя пальцами, приложенными к виску, пожирая глазами Кульчицкого.

– Слава Украине, боец, – ответил провиднык. – И можете опустить руку. Очень устали?

– Точно так, друже провиднык! – белозубо усмехнулся Гак. – Семь потов согнал чертов шваб!

– Хорошо отвечаете, боец! – похлопал того по плечу Кульчицкий. – Через месяц вы должны давать сто очков вперед любому из лучших бойцов этого чертова шваба!

Не понимающий по-украински фон Либенфельс снисходительно улыбался. Сырой азиатский материал! Но даже из скудной глины можно вылепить настоящего солдата. Так было в прошлом – и так будет всегда.

«Самодовольный идиот! – раздраженно подумал Кульчицкий. – Он говорит вслух то, о чем следует молчать!»

Майор картинно выставил вперед ногу, воткнул кулаки в бока. Так он стоял, сияя белоснежной полоской футболки, глядящей из ворота отутюженного кителя.

«Полосу препятствий повышенной сложности прошли на «отлично»… «мельницу» прошли отлично… психотренинг – «отлично»… Куда мне теперь вас, орлы, в космос, что ли, запускать, вроде Гагарина?..»