Максим Шахов - Люди-торпеды Страница 36

Анатолий мгновенно оценил ситуацию и молча выскользнул за дверь еще раньше девушки, но метнулся не к продолжавшему оставаться на стуле телу охранника, а к такой же двери на другой стороне коридора ближе к тупику. По дороге он выхватил из замочной скважины ключи. Когда Галя заглянула во вторую каюту, то увидела, как Толя пытается руками развязать кожаные ремни, удерживающие запястья и лодыжки распростертого на койке человека. Выхватив нож, она начала резать толстую кожу пут, а заодно и стянутые сзади рукава смирительной рубашки.

Освобождаемый Вадим уже балагурил вовсю:

– Хорошо, что на ночь рот не затыкают, а то вы бы намучились с моей маской: она наполовину стальная.

– За что же тебя так?

– Вот это, – Вадик поднял руки с обрывками ремней, – после того, как я свернул башку одному местному нахалу. Входят без спроса, лезут, понимаешь, без разрешения... А вот маску – это уже когда я доктора укусил. Верткий, гад, оказался; я его хотел обоняния лишить, а удалось только маленький кусочек щеки отхватить.

Анатолий пристально всматривался в лицо друга, сосредоточив взгляд, в основном, на его глазах.

– Что тебе вводили, Вадик?

– Заметно, да?

Толя медленно кивнул.

– Ну, ведь не от хорошей жизни я стал кусаться. Эскулап этот, мать его... какие-то производные «сыворотки правды» решил на мне поиспытывать. Ему-то, понятно, развлечение, а я из сил выбился, постоянно напрягаясь. Его и остановило только, что лежащий перед ним коматозник вдруг подпрыгнул и зубы оскалил. А уж как он верещал! Наверно, Толяну даже слышно было. Грозился что-то такое придумать, о чем прикладная медицина со времен Гиппократа не слыхивала. Так что вы очень вовремя сюда заглянули. Это с моей точки зрения. А мировая наука, возможно, не получит теперь какого-нибудь гениального открытия. Слышишь, Галчонок, опять все из-за вмешательства женщины.

Освобождение от пут было закончено.

– Вадик, ну-ка, пройдись по палате. Так. Старайся не охватывать взглядом широкую панораму, а сосредоточься на каком-нибудь близком предмете. На собственных ногах, например. Вот теперь уже лучше. Держись ко мне поближе и не выскакивай на открытое пространство. Если почувствуешь сильное головокружение или слабость, не пытайся их перебороть, ложись на землю лицом вниз и закрой глаза. Когда тебя кололи последний раз?

– Больше суток назад.

– Ну, тогда ты быстро восстановишься.

– Да я и сейчас уже практически нормален.

Гюльчатай протянула Вадиму несколько метательных ножей:

– Специально для тебя сохранила. А вот побегать тебе придется в этой идиотской нижней рубашке: костюм с охранника я уже Толику подарила.

– Конечно, бедному инвалиду опять при раздаче ничего не досталось.

Вадим вместе со всеми выскочил в коридор, бросил взгляд на мертвое тело:

– Ну, не век же мне в рубашонке скакать; сейчас еще жмуриков понаделаем и приоденемся.

Он взял в руки автомат, а Галя протянула Анатолию два пистолета. Обнаружив на поясе охранника гранату, Толя хмыкнул:

– Ну почему эти усачи так любят хлопушки?

– Так ведь дети же неразумные, – ответил уже на бегу Вадим.

– Не скажи! Это у них...

Договорить ему не дали отрывистые команды и топот ног в соседнем коридоре. Тревога была поднята, вероятно, по докладу от сторожевых катеров.

До лифтов было совсем недалеко, и Галя, хорошо запомнившая схему, вместе с Вадимом метнулись туда. Анатолий вжался в небольшой уступ стены и присел на корточки. Из-за поворота вылетели сразу три вооруженных бойца. Толя лишь укоризненно покачал головой и, слегка выдвинувшись из уступа, не вставая с корточек, несколько раз выстрелил попеременно с обеих рук. Если на охранниках и были бронежилеты, они им никак не помогли: Анатолий стрелял всегда только в лоб. Не оглядываясь на результаты своей стрельбы, он бросился вслед за друзьями.

Около лифта поджидал Сева.

– Только что мимо меня в сторону Грота пробежала вооруженная группа. А наверху все спокойно, то есть никого нет.

Толя и Вадим переглянулись:

– Странно, что не прикрывают все возможные пути отхода.

– Так ведь они думают, что мы уйдем тем же путем, что и пришли, то есть морским. Или на своем каком-нибудь средстве, или их яхту прихватим.

– Может быть, может быть... Все-таки подстраховаться не мешает.

Из кабины лифта все четверо через вентиляционную решетку выбрались на его крышу, и только после этого двинулись вверх. Когда лифт остановился, в автоматически раскрывающиеся двери ударили очереди десятка автоматов.

Перекрывая грохот выстрелов, Вадим все-таки поинтересовался у Севы:

– Говоришь, нет никого наверху?

– Да я... – тот замолчал, заметив прижатый к губам палец Вадима.

Анатолий опустил вниз обе руки с пистолетами и расстрелял в густую дымовую завесу остатки обойм. Затем, с двухсекундным интервалом, швырнул туда же гранату. Едва переждав грохот взрыва и веер ударивших даже по лифту осколков, вниз спрыгнули Галя и Вадим. Они тут же выскочили в разные стороны от лифта и открыли огонь из автоматов по оглушенным и растерянным охранникам. Через несколько секунд к ним присоединился Толя, успевший поменять обоймы. Исход короткой схватки был предрешен.

– Сева, застопори лифт чем-нибудь! Не хватает, чтобы сюда еще снизу тараканы поползли, – крикнул Вадим.

Поезда с вагонами в ангаре не было, зато в углу на запасных рельсах примостилась небольшая автодрезина. Лучшего и желать было нельзя. Друзья быстро проверили ее работоспособность и приготовились вручную перекатить на основную ветку.

– Вадик, твои корявые волосатые ноги, торчащие из-под ночной рубашки, просто оскорбляют мой тонкий эстетический вкус. – Анатолий даже картинно отвернулся. – Смени гардеробчик – теперь есть, во что переодеться.

– Ага, порвали своими гранатами все модели Армани и Версаче, как Тузик тряпку, а теперь говорят: «Переодевайся!» И потом, плевать я хотел на твою эстетику, зато Гюльчатай просто балдеет от моего ножного стриптиза. Решено, так домой и поеду.

– У, как тебя сильно-то накололи! Уж не виагрой ли местный Айболит побаловался? – Толя шутливо отодвинулся в сторону. – Я бы тебе посоветовал на собственные ноги смотреть, а не на мои или Галочкины.

Вадим же под пристальным, но вполне доброжелательным взглядом девушки отправился к ближайшему распростертому на полу телу.

В это время все услышали негромкий стук колес по стальным рельсам, и в каменный ангар по основной железнодорожной ветке медленно въехала ручная дрезина. Она была до предела заполнена вооруженными людьми, так что даже сосчитать их было трудно. Тем более что они тут же начали соскакивать на землю и разбегаться в разные стороны.

Ствол пистолета в руке Анатолия мгновенно нашел первую мишень. Автомат стоявшей рядом с ним Галины тоже был изготовлен к стрельбе. Но тут с площадки дрезины раздался голос, принадлежащий невысокому коренастому мужчине, поднявшему правую руку в приветственном жесте:

– Друзья, не стреляйте! – Речь была русской. Толя и девушка сразу узнали этого человека, как и Вадим, который чуть в стороне бросил натягивать камуфляжные штаны кого-то из убитых охранников и поднимал свое оружие. Это был Василий Степанович из «Роспосэла», недавно сопровождавший мужчин в экскурсии по объектам строительства, а с Галей разговаривавший уже как исполняющий обязанности директора фирмы. Но откуда он здесь?

– Я привел своих людей вам на помощь!

Толя замешкался лишь на секунду, но и такая задержка едва не стоила жизни всем троим. В левой руке Василия на уровне пояса полыхнул огонь пистолетного выстрела. Но даже прежде, чем Анатолий и Гюльчатай услышали его звук, тело и.о. директора резко дернулось назад, а из груди вылетели клочки одежды и фонтанчики крови. Теперь картинка получила и звуковое оформление: негромкий пистолетный выстрел слился с короткой автоматной очередью из четырех трескучих хлопков, донесшейся откуда-то из глубины ангара.

Там, около лифта, возился Сева, пытаясь заблокировать его ход коротким, но тяжелым обломком рельса. Увидев чужую дрезину и вооруженных людей, он автоматически поступил, как отлично тренированный боец: мгновенно определил главную цель – мужчина с поднятой вверх рукой, очевидно, командир – и ликвидировал ее короткой автоматной очередью из-за спин своих замешкавшихся было товарищей. Слов вожака он не услышал, до лифта было сравнительно далеко, но конечно же это была команда подчиненным рассредоточиться и атаковать. К счастью, с представителем «Роспосэла», в отличие от трех других своих напарников, он не был знаком. Судьба ведь тоже иногда бывает справедливой.

Теперь Анатолию хватило доли секунды, чтобы понять свою роковую ошибку. Одновременно с выстрелом в уже падающее с дрезины тело Василия, он начал отклоняться в сторону и разворачиваться. И то, и другое Толя успел сделать лишь наполовину: вместо прямого попадания в сердце пуля Василия впилась ему в мякоть плеча. Его же запоздалый выстрел не оставил фирменной дырочки между глаз жертвы, а разворотил ей затылок.