Кирилл Казанцев - Метод отстрела Страница 36

О каком-то мирном разрешении конфликта, на который так надеялись и сам лейтенант, и командование базы, уже не могло идти и речи…

3

– Черт знает что такое! – бушевал командующий, потрясая сжатыми в кулаки руками перед самым лицом советника. – Патруль попал в подвижную засаду противника! Мои люди обстреляны какими-то местными дикарями! Двое ранены, одна автомашина повреждена! Мои люди ведут бой!.. Непонятно с кем и непонятно за что!

Сложно сказать, какой реакции он добивался от холодного и полностью лишенного каких-то человеческих эмоций человека… Однако в любом случае военного ожидало разочарование – советник оставался совершенно равнодушным. По крайней мере внешне.

– Ваши люди – солдаты, – отстраненно заметил он. – Заключая контракт с правительством, они понимали, на что идут. И сейчас им грех жаловаться на судьбу. Солдат рожден для войны…

Командующий даже задохнулся от возмущения и не сразу нашелся, что можно ответить на такое вот высказывание. Впрочем, советник и не ждал ответа. По большому счету, любой возможный ответ был ему неинтересен. И тех, кто сейчас сражался где-то в местных горах, он не считал людьми. Всего лишь статистические единицы, лишенные имен и фамилий, индивидуальных внешних примет. Точки, черточки и стрелочки на карте. Их судьба его волновала меньше всего. Его заботило другое…

– Нашего человека необходимо вытащить оттуда. Любой ценой. – Считая разговор оконченным, советник развернулся и направился к выходу из модуля командующего. Уже на пороге остановился и, не оборачиваясь, через плечо, добавил: – И вот еще что… Там с ним будет один местный… Так его нужно вытащить тоже.

Дверь за спиной советника захлопнулась. Командующий с нешуточной злостью ударил кулаком по столу и, с ненавистью глядя вслед удалившемуся шпиону, выдал длинную витиеватую тираду, почти полностью состоящую из малораспространенных в английском языке идиоматических выражений – что-то крайне нелестное о самом советнике, о его маме и всей его родне до седьмого колена.

Однако этот всплеск эмоций – единственное, что мог себе позволить командующий. Независимо от собственного желания, он должен был выполнять указания советника. Поправив обмундирование и напустив на лицо бесстрастное выражение бывалого вояки, он покинул жилой модуль с тем, чтобы направиться в штабной.

Даже если отбросить более чем странные требования советника, где-то там, далеко отсюда, в бой вступил его патруль. Где-то там, за горами, вдали от чистеньких кондиционированных модулей базы под огнем врага находились его солдаты. И помочь им – это его долг…

4

– Не понял!.. – Артем приподнял голову, прислушиваясь к доносящимся откуда-то со стороны выстрелам. – Кто это там у нас развоевался?..

Перестрелка усиливалась.

– «Калашников»… – негромко комментировал Рождественский. – Там их штук шесть, не меньше… «М-16»… Еще… Еще… Интересно… Ого!

Так он отреагировал на гулкий хлопок гранатометного выстрела.

– В ход пошла мини-артиллерия! А ведь там… – Артем махнул рукой куда-то в сторону, – бой идет!

– Ага, – согласился с ним Максим, которого к тому времени на посту наблюдения сменил Шовкат. – Причем потихоньку откатывается в нашу сторону.

– И что это может значить? – не выдержал Скопцов.

– Хорошего – ничего, это точно, – ответил Артем. – Кроме нас и «духов», появилась еще какая-то третья сила. И на чьей стороне она окажется…

В небольшую лощинку, где обосновалась группа, скатился сверху Шовкат. Даже не остановившись, таджик затараторил:

– Мужики, есть возможность взять Бобошерова!

– Ты почему пост оставил? – будничным тоном поинтересовался Артем.

– Так это… – Даже сквозь густой загар стало заметно, как покраснел бывший пограничник. – Надо же быстро…

– Быстро только кошки плодятся, – все тем же тоном ответил Рождественский. Но тут же сменил гнев на милость: – Ладно, что там у тебя?

– Короче, «духи» на трех машинах поперли в ту сторону, где идет стрельба. – Шовкат говорил быстро, взахлеб, для большей убедительности помогая себе жестикуляцией. – Остальные выползли на окраину и готовятся к бою.

– И что? – лениво спросил Рождественский.

– У дома, где они держат пленных, осталась всего лишь пара постовых! – Таджик выглядел триумфатором. – Если мы просто пройдем в кишлак с другой стороны, на нас никто не обратит внимания!

– Кроме поста наблюдения на горе, – спокойно дополнил Артем.

– Ну… – Тут Шовкат немного растерялся. – Ну… Мы ведь одеты как «духи»… Может, они нас за своих примут…

– «Может» здесь не катит, – ответил Артем. – За своих они нас примут только тогда, когда мы окажемся в пределах самого кишлака. А вот на подходах сразу станет понятно, что мы – чужаки.

– Я возьму пост, – вписался в разговор Максим. – Минут пятнадцать – и можете идти.

– Ты уверен, что успеешь? – развернулся к приятелю Рождественский.

– Да, – твердо ответил тот.

Артем немного промолчал, потом с му€кой в голосе сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Если бы вы знали, как же вы меня достали своим героизмом! И похренизмом.

– Чем ты опять недоволен? – вступил в общую беседу Багров.

– Вы снова хотите лезть к черту на рога! – сказал Рождественский. – Там… – Оттопыренным большим пальцем руки он показал куда-то за плечо, в ту сторону, где был кишлак. – …Полная неразбериха. Все воюют со всеми. И мы там можем попасть под такую раздачу, что мало никак не покажется.

– Однако в неразберихе намного проще будет сделать то, что мы хотели, – мягко напомнил Максим. – От нас-то и требуется – подойти да сунуть за дверь гранату. Ну, может, две. И все, можно выходить.

– Эх, твоими бы устами… – махнул рукой Артем. И тут же опять превратился в строгого командира: – Так, я не понял! А почему наблюдательный пост оставлен?!

Шовкат, изобразив на физиономии испуг, опрометью бросился обратно, на гребень скалы. Хотя «бросился» в данном случае будет не совсем верно. Несмотря ни на что, о маскировке бывший пограничник не забывал – к месту, откуда велось наблюдение, добирался ползком. Но, прежде чем перевалить за гребень, оглянулся и весело подмигнул.

– М-да… – задумчиво произнес Артем, глядя вслед удалившемуся пограничнику. – Иногда меня посещает странная мысль: а не попал ли я в общество маньяков?..

– Ты это к чему? – покосился на приятеля Багров.

– Да так… – усмехнулся Рождественский. – К слову… – Он развернулся к Максиму: – Ты точно управишься за пятнадцать минут?

– Должен, – пожал тот плечами.

– Ну, удачи, – кивнул Рождественский. – Как снимешь пост, «маякнешь».

– Добро! – Подхватив «Винторез», Максим, согнувшись, побежал по лощине, в которой они оборудовали дневку.

– Ну а вы, господа маньяки, готовьтесь, – обратился Артем к оставшимся с ним членам команды. – Скоро начнется. И дай-то бог, чтобы все хорошо и закончилось…

5

Командир чеченцев огляделся вокруг. Скальной гряды, к которой они стремились, рассчитывая найти здесь укрытие, достигли не все его бойцы. Только пятеро – это вместе с ним. Ну, и Ислам со старейшиной. Эти двое не в счет – Ислам ранен, причем дважды. А помогавший ему выводить старейшину Салман вообще остался лежать в поле, поймав свою пулю. Как и еще трое бойцов. Конечно, американцам тоже досталось… Но вот только это ровным счетом ничего не решало. Разве что немного согревало душу – воины отправились в райские кущи не просто так, а получив попутчиков в лице убитых врагов. А так… Американцев было намного больше, экипированы они были значительно лучше… Вон, постепенно начинают загибать фланги, готовясь полностью окружить остатки отряда мстителей. И полное поражение чеченцев – это лишь вопрос времени.

– Все, – решил командир. – Занимаем позиции.

Бойцы молча, не пытаясь спорить или протестовать, начали устраиваться среди камней, выкладывая перед собой запасные магазины к автоматам, ручные гранаты и гранатометы. Разумеется, боеприпасов было ничтожно мало – отправляясь в Афганистан, чеченцы не рассчитывали на долгий, затяжной бой. Но для того, что задумал командир, патронов и гранат должно было хватить.

– Ислам! – Он подошел к бойцу, который перевязывал себе руку. Ранения, конечно, легкие, и от таких еще никто не умирал… Но боец ослаб, потеряв немного крови. Да и поврежденная рука изрядно снизит точность стрельбы. Поэтому…

– Да! – Боец попытался встать, но командир положил ему руку на плечо, удерживая на месте:

– Сиди! Дай-ка лучше завяжу…

Командир чеченцев помог бойцу закончить перевязку, после чего сказал негромко:

– Ислам, для тебя у меня будет отдельное задание…

– Какое? – Боец заметно напрягся.

– Ты должен вывести его. – Командир чуть повел подбородком в сторону старика, который, как и все остальные, устраивал себе какое-то подобие укрытия среди камней.