Иван Стрельцов - Проект "Вайнах" Страница 38

Сергей Николаевич подождал, пока истерика пройдет, потом вытащил из нагрудного кармана кителя свое удостоверение и, показав его в открытом виде, официально представился:

— Полковник Радимцев, военная разведка.

— При чем здесь военные, при чем разведка? — залепетал Бугай, схватившись за голову обеими руками.

— Террористический акт, направленный против военного объекта, считается диверсией. И рассматривается органами военной юстиции, — раскрывая папку, спокойно заговорил полковник. — Суды, как понимаешь, у нас закрытые, и мораторий на смертную казнь на наш департамент не распространяется. Если мы соберем достаточно доказательств вашей вины, а мы их обязательно соберем, не первый раз, то…

Неожиданно Радимцев стукнул кулаком по столу так, что настольная лампа подпрыгнула.

— В политику решил поиграть, возомнил себя крутым боевиком. Ничего, шахид сраный, ты еще слезами умоешься, когда в подвале тебе лоб зеленкой помажут.

— Зачем зеленкой? — Губы Бугая задрожали в предчувствии чего-то нехорошего.

— Чтобы не было заражения, когда пуля тебе мозги разнесет, — продолжая жевать папиросу, хохотнул из-за спины полковника верзила-капитан.

— Я не шахид, — по-звериному завыл Бугай. Психологическая обработка прошла как надо, теперь необходимо было развивать достигнутый успех. — Нас наняли, чтобы перегнали автобус из Казахстана. Я думал, там наркота, откуда мне было знать, что везем бомбу.

— Ну-ка, сынок, давай по порядку, — почти с сочувствием произнес Радимцев, нажимая кнопку записи диктофона. В течение часа бригадир уголовной команды подробно поведал все о ее преступной деятельности. Команда держала под собой один из районов Тюмени и в основном не гнушалась никакими преступлениями. Тем более что почти все это сходило с рук. Но однажды не сошло, во время одной из разборок с конкурентами был убит родственник начальника местного УВД. На Бугая и его людей началась настоящая охота, пришлось бросать насиженные места и перебираться в столицу. В огромном мегаполисе легче раствориться. "Сибирские охотники" там были никем, следовало поискать себе хозяина, того, кто накормит-напоит и даст "крышу". Вскоре такой человек нашелся.

— Его называли Гадюкой, — шмыгая носом, как нашкодивший школяр, говорил Бугай. — Авторитетный вор, в общем, перетерли мы с ним, вроде подошли ему. Потом он говорил, мол, проверить вас надо, и предложил в качестве испытания для его другана из Казахстана в Ульяновск "Икарус" перегнать. Потом, правда, дела вел другой, здоровый такой, толстый дядька. Он и башлял.

Полковник разложил на столе веером полтора десятка фотографий и сказал:

— Посмотри снимки, нет ли среди них ваших работодателей?

Бугай внимательно рассматривал каждую фотографию, потом отложил две из них и подвинул ближе к полковнику:

— Вот они.

На снимках были те самые кавказцы, по которым делали фотороботы в Сибири. Московский информационный центр идентифицировал их: представитель чеченской диаспоры в Москве вор в законе Али Гадаев (Гадюка) и отставной подполковник милиции Имрам Магамедов. Пока все сходилось…

— Да, вот что еще, — уже успокоившись, заговорил уголовный бригадир. — За день до того, как погнали "Икарус", Сизый видел этих двух носорогов возле "Трейлер Эск".

— Что это такое? — насторожился Радимцев.

— Автохозяйство, распоряжающееся большегрузными тачками. Всякими там "Вольво", "Рено", гоняют их с грузами от Тихого до Атлантического океана. Вот я и думаю, эти гады бросили нас на "мясо", а сами свою наркоту погнали другой дорогой.

— Очень может быть, — согласно кивнул полковник, закрывая папку и собирая фотографии со стола.

Видимо, стоящие за спиной конвоиры получили какой-то знак. Один из них положил руку на плечо Бугая, тот понимающее кивнул и встал с прикрученного к полу табурета, вопросительно взглянув на полковника:

— Гражданин полковник, что с нами теперь будет?

— Обвинение в диверсии мы выдвигать не станем, — спокойно произнес Сергей Николаевич, доставая из кармана металлический портсигар. — Ну а по всем другим эпизодам с вами будет разбираться прокуратура.

Из груди Бугая вырвался вздох облегчения.

Похожие на диковинных фантастических жуков, два зелено-коричневых "бэтээра", обвешанных ящиками с песком в качестве противокумулятивных экранов, грозно рыкнув тормозами, остановились возле ворот штаба объединенной военной группировки.

С броневиков посыпались морские пехотинцы, облаченные в камуфляж, каски, бронежилеты и разгрузочные жилеты, наполненные запасными магазинами и гранатами. После долгой езды на жесткой броне следовало размять кости и суставы.

— Франчук, за старшего, — бросил старшине Игорь Волин, направляясь к КПП штаба.

Появление командира отдельного батальона ГРУ в штабе объединенной военной группировки не было случайным. На то было специальное распоряжение московского куратора.

— Разрешите войти, товарищ полковник. — Волин остановился в дверях комнаты, где размещался разведотдел группировки.

Начальник разведки, широкоскулый полковник с красными слезящимися глазами и плохо выбритым лицом, взглянул на вошедшего и небрежным жестом руки указал на свободное место перед его рабочим столом.

— Проходите, подполковник, присаживайтесь.

Пройдя в комнату, Игорь сел на указанное место, снял с головы камуфлированный берет и положил его на колени в ожидании беседы.

— Так что же это происходит… — полковник взглянул в свой рабочий блокнот, — Игорь Александрович? Можно подумать, ваш батальон не боевая единица армии, а, так сказать, государство в государстве.

— По-моему, товарищ полковник, статус нашего батальона указан в его названии — отдельный батальон особого назначения. Из этого и круг задач, особых задач, которые выполняет личный состав вверенного мне подразделения. Кстати, о выполнении этих задач я не имею права распространяться.

— Возможно, — кивнул начальник разведки. Раскрыв папку, лежащую у него под правой рукой, он извлек оттуда лист с машинописным текстом и темно-фиолетовой печатью. — Так было раньше, — продолжал полковник, протягивая Волину лист, — теперь вашей вольнице пришел конец. Это приказ о переподчинении батальона "Камышовый кот" разведотделу группировки. То есть мне.

"Твою мать", — мысленно выругался Игорь, произошло то, чего он больше всего боялся. Теперь, как шутил Женя Ким, у пехотных генералов появится возможность послать спецов в лобовую атаку.

— Значит, Игорь Александрович, — продолжал полковник, почесывая небритую скулу, — в течение недели представьте письменный отчет по структуре батальона. Количество личного состава, наличие вооружения и техники, в том числе и специальной. И главное, специфика выполняемых задач. Вопросы есть?

— Никак нет. — Волин поднялся из-за стола и, надевая на голову берет, спросил: — Разрешите выполнять?

Начальник разведки скептически взглянул на подполковника, неопределенно хмыкнул и кивнул снисходительно:

— Выполняйте.

Уже когда Волин был в дверях, полковник окинул его взглядом и, демонстрируя свойственную разведчику осведомленность, сказал:

— До недавнего времени, Игорь Саныч, ваши люди занимались разработкой полевых командиров. Больше никакой самодеятельности.

Теперь наступила очередь Игоря ухмыльнуться, правда, усмешка получилась горькая. Плохо, когда ответственное дело государственной важности доверяют нерадивым карьеристам. В отличие от своего предшественника генерала Журавлева, который стремился проводить в зоне боевых действий хирургические операции, без особых технических и людских затрат убирать наиболее значительных руководителей сепаратистов, новый московский куратор полковник Анисимов пошел по другому пути. Написал рапорт-обоснование: отстранение особого батальона "Камышовый кот" от специальных операций и переподчинение разведотделу объединенной военной группировки. Как говорится, с глаз долой, из сердца вон.

После получения видеокассеты и ее идентификации механизм расследования завертелся быстрее. Оперативная бригада подполковника Бородина плотно занялась просеиванием чеченской диаспоры.

Невод, заброшенный на Али Гадаева и Имрама Магамедова, захлестывал все больше народу, не давая никакой возможности разыскиваемым скрыться.

Бородин, взявший след, как легавая, рвался вперед, с каждым своим шагом сокращая дистанцию с разыскиваемыми. Сейчас для этого были хороши все способы. Теперь жесткая рука намертво схватила за горло штатных "барабанов", которые хоть что-то могли сказать о разыскиваемых чеченцах. На конспиративных квартирах, в безлюдных условленных местах стукачи рассказывали операм все, что знали.