Сергей Зверев - Братство снайперов Страница 38

– Его ждала машина. Ждала все то время, пока он сидел в «Фаэзии». Когда этот человек закончил беседовать с Рошаном, я вышел следом за ним на улицу. Его ждали, Джавлат. А это говорит о многом, сам знаешь.

Локис больше не подключался к дискуссии. Он видел, что информатор Джавлата и так изрядно нервничает. Не стоило лишний раз выводить его из равновесия. Мысль о том, что они затрачивают слишком много времени на поиски Влада и рискуют не успеть предотвратить непоправимое, неотступно преследовала молодого человека.

– Куда он поехал? – продолжил допрос Джавлат. На губах его играла заговорщицкая улыбка. – Только не говори мне, что ты не счел нужным проследить за этим человеком, Гафар.

– Ну, почему же не счел? Счел. Не сам, правда, а попросил надежных ребят. – Из-под ноги Гафара выскочил маленький камешек, кувыркнулся по песку и с тихим плеском приземлился в небольшое округлое озерцо. Локис обратил внимание на то, как качнулось при этом отражение информатора. – Они довели его прямо до дома. Вернее, до съемной квартиры. Потом сообщили мне.

Владимир резко распрямился. Ему был важен любой результат, способный приблизить их с Джавлатом к намеченной цели. Молодой боец-контрактник отдавал себе отчет в том, что в его действиях присутствует нервозность. Этому немало способствовали и звонки Лиды ему на мобильник каждые два-три часа. Девушка не могла спокойно сидеть на месте.

– Покажешь, где это? – Джавлат, напротив, с легкостью сохранял присущее ему спокойствие.

Информатор покачал головой.

– Давай лучше объясню на словах.

– Боишься?

– Боюсь. И, как видишь, говорю тебе об этом совершенно открыто. У Абдалазиза длинные руки. Гораздо длиннее, чем ты можешь себе представить, Джавлат. Кстати… – Гафар замолчал. По его лицу было видно, что он собирается сказать что-то очень важное, но не знает, какие слова подобрать для этого.

– Что? – поторопил его наемник.

– Тобой интересовались. Здесь, в Изз-Ал-Дине… Я не знаю, кто эти люди, но готов поставить свой последний глаз, что это головорезы Абдалазиза… Когда я говорю «головорезы», я имею в виду специальный отряд. Тот самый, что принимал участие в первой бейрутской кампании. Они давно тебя ищут, Джавлат… Первый раз появились здесь месяц назад, потом какое-то время их не было видно, а вчера… Вчера один из них тоже крутился в «Фаэзии». Будь осторожен, Джавлат. С такими ребятами не шутят.

– Я знаю.

Губы наемника вытянулись в ниточку. Было видно, что разговор на эту тему ему неприятен. Локис чувствовал себя немного виноватым в том, что ему пришлось втянуть в свою запутанную историю незнакомого человека.

Гафар пожал плечами, нагнулся, подобрал тонкую надломленную ветку и принялся чертить ею на песке схему.

– Ладно. Вот где мы сейчас находимся, – под ногами информатора появился неправильной формы круг. Локис тоже склонился, чтобы лучше рассмотреть рисунок. – Отсюда отходят три дороги в трех разных направлениях. Так, так и так… Вам нужна вот эта, – Гафар сделал очередную пометку кончиком ветки на песке. – Поворотов практически нигде нет, только две примыкающие дороги… Здесь и здесь. Поедете по второй, метров триста-четыреста, не больше. Там будет синий указатель, после которого дорога сворачивает на Бейрут. Вот сразу перед этим указателем и будет дом, где остановился интересующий вас человек… Найти несложно.

– Кому принадлежит дом?

– Какой-то пожилой женщине. Именем я не интересовался. Не знал, что тебе понадобится…

– Семья есть? Дети?

– Никого. Она одинокая. Испокон веков зарабатывает тем, что сдает жилье, – Гафар отбросил ветку в сторону и подошвой ботинка быстро затер собственные художества. – Однако сейчас ни одного квартиранта, кроме человека Захир-Наима, у нее нет.

Джавлат коротко переглянулся с Локисом. Подобный расклад их полностью устраивал. Владимир первым поднялся на ноги. Им овладело самое настоящее нетерпение. Ливанский наемник понял товарища без слов. Он тоже встал и протянул информатору руку:

– Спасибо, Гафар. Ты меня знаешь, в долгу не останусь.

Круглолицый араб тяжело вздохнул. Мимо сквера на крейсерской скорости пронесся еще один военный «уазик».

– Знаю. И предупреждаю тебя еще раз, Джавлат. Будь осторожен.

– Буду.

– Если у меня появится какая-нибудь дополнительная информация по головорезам Абдалазиза, я тебе позвоню.

– Договорились.

Гафар не стал покидать скверик вместе с ними. Попрощавшись, он вновь опустился на скамейку. Машинальным движением поправил на глазу повязку и единственным черным, как у ворона, зрачком уставился на неподвижную гладь озерца.

Владимир с Джавлатом вернулись к машине. Ливанский наемник разместился за рулем. Локис занял место рядом.

– Этот человек должен знать, где находится твой друг, – Джавлат тронул автомобиль в том направлении, о котором сообщил ему информатор.

– Надеюсь, – негромко откликнулся Локис и после короткой паузы добавил: – Ушло слишком много времени.

Джавлат недовольно поморщился, как бы отвергая упрек своего нового русского друга.

– Я уже говорил тебе: Захир-Наиму сейчас не до того. Если твоего друга не убили сразу, значит, к настоящему моменту он до сих пор жив.

Локис промолчал. Больше к этой теме они не возвращались. Ни к этой, ни к какой-либо другой. В течение пути ни один из мужчин не проронил ни слова. Лишь когда машина свернула на вторую примыкающую дорогу, Джавлат буркнул что-то себе под нос, но Локис не разобрал сказанного.

Синий указатель бросился в глаза почти сразу – так же, как и белый двухэтажный дом со слегка покосившейся черепичной крышей за ним. Никакого автотранспорта на подъездной дорожке не было. Джавлат прижал машину к обочине и выключил зажигание.

– Прогуляемся, – пояснил он свои действия.

Локис был согласен с таким решением. Не хватало еще преждевременно спугнуть посланца Захир-Наима. Найти его вторично, даже в таком маленьком селеньице, как Изз-Ал-Дин, будет весьма проблематично. Владимир снял оружие с предохранителя.

Поскрипывая попадавшимися под ноги песчинками, мужчины целенаправленно двинулись к грязно-белому строению. Локис шел впереди. Джавлат придержал его за плечо.

– В дом я зайду один, – сказал он. – Ты приглядывай за периметром.

– Хорошо.

Когда им оставалось преодолеть последние десять метров, на крыльцо дома вышла сухонькая женщина с покрытой черным платком головой. Она прошла к дороге, взмахнула ведром, выплескивая помои и, лишь после этого повернув голову, заметила незнакомцев. При виде славянской внешности Локиса у нее, как и у большинства местных аборигенов, появилась настороженность во взгляде. Джавлат приветственно взмахнул рукой.

– Доброе утро.

Женщина слегка наклонила голову. Ливанец жестом дал знать Владимиру, чтобы тот оставался на месте, а сам приблизился к хозяйке съемного жилья. Пустое ведро в ее правой руке со скрипом раскачивалось из стороны в сторону.

Локис поднял голову. Два окна второго этажа дома выходили на дорогу. Одно торцевое было полностью скрыто от посторонних глаз густо разросшимися виноградными листьями.

Переговоры Джавлата с женщиной в черном платке были недолгими. Владимир не слышал, о чем они говорили, а даже если бы и слышал, все равно не сумел бы понять ни слова – разговор шел на арабском. Зато боец-контрактник видел, как женщина кивнула и указала рукой на окна второго этажа. Джавлат улыбнулся, адресовал собеседнице еще пару фраз, а затем поднялся на крыльцо. Правая рука наемника нырнула в боковой карман куртки. Женщина поставила ведро на землю. Видимо, Джавлат посоветовал ей пока не входить в дом.

Локис ждал. Время тянулось бесконечно долго. Никаких посторонних звуков не долетало из недр здания до слуха молодого человека. Ни выстрелов, ни шума борьбы, ни криков… Ничего. Все было тихо.

Женщина тоже не двигалась, располагаясь в каком-то метре от каменного крыльца.

На фоне одного из застекленных окон мелькнула тень, потом фрамуга откинулась в сторону и в проеме показалось осунувшееся лицо Джавлата с аккуратной мефистофельской бородкой. Он махнул рукой, подзывая Локиса.

Владимир быстро зашагал к дому.

– Что? – крикнул он.

– Поднимайся, – последовал лаконичный ответ, после чего голова Джавлата скрылась внутри.

Локис буквально взбежал на крыльцо, минуя слегка растерявшуюся хозяйку.

Захир-Наим тяжело уронил голову на скрещенные руки. За последние десять минут его мобильник, притороченный к брючному ремню, звонил уже дважды, но боевик не находил в себе сил ответить на вызов. Наркотический дурман окутал его сознание. Брошенная мимо пепельницы папироса с марихуаной еще дымилась. Захир-Наим уже и не помнил, какая это по счету за сегодняшний день. Чувство реальности было утрачено. Образы прошлого, попеременно сменяя друг друга, скользили перед затуманенным остекленевшим взглядом араба…