Сергей Зверев - Свой среди чужих Страница 39

Но Кайзер уже не надеялся на лучшее. Жизнь – сложная штука и подкидывает неприятные сюрпризы как раз тогда, когда их не ждешь. Мысль о том, что впервые в жизни он не выполнил заказ, за который уже заплатили, не давала ему покоя. Он был просто обязан связаться с Липницким и вернуть ему деньги. То есть признаться в своей беспомощности и некомпетентности. Такого позора Кайзер никак не мог допустить.

«Впрочем, у меня есть шанс все исправить, – решил он. – Если Корнилову удалось выбраться из туннеля, рано или поздно он где-нибудь объявится. Либо на квартире у своей подруги, либо у своих друзей. Если, конечно, таковые имеются. Отлежится пару деньков, а затем придет ко мне… Интересно, все-таки чем он так насолил киношникам, что его заказали по-срочному? Впрочем, какое мне до этого дело? Если заказали, значит, было за что. Сейчас нужно думать о другом. Надо поручить Зяблику поставить "наружку" там, где этот Корнилов может появиться… Если, конечно, он все еще жив…»

Кайзеру вдруг показалось, что в холле хлопнула дверь. Затем послышались поспешные шаги и какие-то громкие голоса. Дог сразу насторожился, поднял морду и прислушался. Потом отрывисто залаял.

– Тихо, Боря, – успокоил его Кайзер. – Это, наверное, ветер…

Пес занервничал еще сильнее и, вскочив на ноги, кинулся к двери.

– На место! – повысил голос Кайзер.

Дог, обиженно опустив уши, оглянулся и, чуть поколебавшись, отошел к дивану. Заглядывая хозяину в глаза, лег на пол и вроде бы успокоился. Кайзер встал, решив на всякий случай проверить, что же так встревожило собаку? Приоткрыв дверь, он увидел в дальнем конце коридора мужчин в рабочих спецовках, которые о чем-то спорили с Зябликом. У двери гостиной, как и положено, стоял охранник. При виде босса он вытянулся в струнку.

– Что тут за шум? – тихо спросил Кайзер.

– Зяблик привел каких-то строителей, – так же тихо ответил охранник.

Вернувшись в гостиную, Кайзер подошел к бару и, достав из него початую бутылку коньяку, плеснул в стакан на полтора пальца. Заметив, что дог опять заволновался, прикрикнул на него:

– Лежать, глупая псина!

В глазах у собаки появилась обида, и Кайзер, поняв, что погорячился, ласково произнес:

– Ну чего, спрашивается, ты так рвешься в этот чертов коридор? Ну чего тебе там надо? Да, там чужие. Но эти чужие пришли сюда по делу. Видел, какая в стене подвала дыра? То-то и оно, что нам эта дыра не нужна. Вот эти чужие и пришли, чтоб ее заделать.

Он разговаривал с Борей как с близким другом, потому что у него никогда в жизни не было близких друзей. Верный пес был единственным, кому Кайзер мог доверить все свои сомнения и секреты. Правда, у дога Борьки имелся крупный недостаток – он не умел разговаривать. Впрочем, за шесть лет, которые пес провел рядом, Кайзер научился узнавать, что он думает, по его глазам. Вот и сейчас он был уверен, что дог хочет сказать ему что-то важное. И волнуется не потому, что в коридоре находятся строители. Тут что-то другое, но что именно, Кайзер так и не сумел разгадать…

Андрей сидел на одном месте, тупо уставившись на неприступную металлическую дверь. Судя по тому, что показывали его часы, он провел под дверью всего два часа и сорок семь минут. Андрею же казалось, что он торчит здесь целую вечность.

Поначалу, когда он понял, что дверь ему не одолеть, подумал вернуться назад, к исходной точке, и начать свой путь с самого начала. Однако Андрей был уверен, что ни на йоту не отступил от обозначенного на карте маршрута. Выходило, что погибший службист просто-напросто надул его или в предсмертном шоке что-то напутал. Тем не менее дверь, о которой он говорил, существовала. Следовательно, оставался и шанс выбраться отсюда.

«Спокойно, – мысленно приказал себе Андрей. – Главное, не впадать в панику… Нужно встать и попробовать набрать код еще раз. Возможно, в другой последовательности…»

Немного успокоившись, он дважды нажал единицу, потом семерку, пятерку и сунул жетон в щель. Не надеясь на удачу, дернул за ручку. К его огромному удивлению, дверь с протяжным скрипом сдвинулась с места…

– Господи, неужели? – прошептал Андрей и осторожно ступил в темную пасть подъемника.

Затем плотно запер кабину и нажал на единственную кнопку, которую сумел разглядеть. Лифт плавно пополз вверх. Спустя минуту, несколько раз дернувшись, замер.

Выбравшись из лифта, Андрей попал в самую обыкновенную комнату, интерьер которой очень напоминал интерьер трансформаторной будки. Кроме металлических щитов, на которых было написано: «Не влезай, убьет!», здесь имелся шкафчик для одежды, стол и два колченогих табурета. На одном из них небрежно валялась чья-то кожаная куртка и пачка сигарет.

«Кажется, это очередной подарок от майора… черт, запамятовал его фамилию», – подумал Андрей, переодеваясь.

Он так хотел побыстрее выбраться отсюда, так спешил глотнуть свежего воздуха, что не сразу попал в рукава куртки. Критически осмотрев себя с ног до головы, решил, что в таком виде можно показываться и на людях.

«Сейчас все одеваются достаточно демократично, и вряд ли кого-нибудь из прохожих смутит мой вид, – подумал Андрей. – Единственная проблема – куда деть оружие. Пистолет можно спрятать за пояс брюк, а вот пулемет… Он хоть и разборный, но ведь детали в руках не понесешь…»

Порывшись в шкафчике, обнаружил пустую брезентовую сумку. Аккуратно упаковал в нее позаимствованный у майора пистолет-пулемет. Оставалось только присесть на дорожку, закурить и хорошенько подумать, куда идти дальше. В квартиру Насти он решил не соваться – без сомнения, там его ждали. Если Кайзер сумел отыскать его, не зная ни имени, ни адреса, то вычислить, где живет Настя, – задачка для малолеток.

«Значит, пару дней мне придется отлежаться в таком месте, о котором не знает никто – ни Кайзер, ни телевизионщики… – рассудил Андрей. – Сниму квартиру, отлежусь там парочку дней, малость окрепну, и… и что дальше? Наверное, все уже давно меня похоронили. Так стоит ли их разочаровывать? Разве что Кайзера… Пожалуй, он будет первым, кому я нанесу ответный визит».

ЧАСТЬ III

Глава 1

ВЕЛИКАЯ СИЛА ИСКУССТВА

Лариса Викторовна Смелякова, одна из самых популярных актрис конца девяностых, никогда не считала себя везучим человеком. И это несмотря на то, что в отличие от многих своих коллег Лариса ни одного дня не чувствовала себя невостребованной. Еще на последнем курсе театрального она снялась в многосерийной картине заслуженного режиссера страны, что, собственно, и предрешило ее дальнейшую судьбу. С тех самых пор Лариса ни минуты не сидела без дела. Помимо работы в театре, почти каждый месяц она получала массу предложений от кинорежиссеров, как зарубежных, так и отечественных. Правда, роли, которые ей предлагали играть, мягко говоря, не отличались разнообразием. На голубом экране Лариса создавала образ падшей женщины.

Несмотря на приличные гонорары и удачно складывающуюся карьеру, Лариса тем не менее причисляла себя к разряду патологических неудачников. В свои тридцать четыре она, обладавшая яркой и неординарной внешностью, а также имея вовсе не сволочной характер, все еще не была замужем. И это ее очень удручало.

Чего греха таить, Лариса никогда не была обделена мужским вниманием. За ней ухаживали богатые и знаменитые, ее благосклонности добивались и иностранцы. Увы, но среди целой когорты поклонников Лариса так и не встретила того единственного, которому смогла бы доверить свою дальнейшую судьбу.

Ей казалось, что своего принца она узнает сразу. Просто посмотрит ему в глаза, скажет пару ничего не значащих слов – и все станет ясно. И совсем не обязательно, чтобы принц был богатым и знаменитым. «Главное, – считала Лариса, – чтобы он любил меня так, как не любил никто на свете…»

Шли годы, но прекрасного принца она так и не встретила. За это время Ларисе делали предложение раз десять, и дважды она чуть было не выскочила замуж. В первый раз это было, когда ей едва исполнилось двадцать. Тогда полновластным обладателем ее руки и сердца мог стать известный московский режиссер Марк Захарович Асмодеев, преподаватель Щукинского училища. Увидев хорошенькую первокурсницу, режиссер, как всякий творческий человек, воспылал к ней неземной страстью, которую заметили все, без исключения, в том числе и супруга режиссера, известная, но уже стареющая актриса Елизавета Юрьевна Кондюкова. Она, кстати, тоже преподавала в Щукинке и вела уроки мастерства как раз на том курсе, где училась Лариса.

Вообще-то знаменитый режиссер влюблялся в своих студенток не реже пяти-шести раз в год, так что его неземная страсть к первокурснице никого не удивила. Разумеется, и его супругу тоже. «Побегает-побегает, да и вернется под крылышко», – примерно так рассуждала та, и, вероятнее всего, оказалась бы права, если бы объектом внимания режиссера стала бы какая-нибудь другая студентка. Но Лариса, девушка не только красивая, но и умная, решила не упустить своего шанса. Тогда она еще не помышляла о принце и кандидатура Марка Захаровича ее вполне устраивала. Но банальная интрижка не входила в ее планы. Лариса поставила перед собой цель: женить на себе Марка Захаровича. Естественно, что тот даже не догадывался о коварных замыслах первокурсницы, намереваясь действовать по старой, годами отточенной схеме: ужин в ресторане, постель, несколько встреч, разрыв.