Максим Шахов - Люди-торпеды Страница 39

Девушка согласно кивнула и неслышно выскользнула за дверь.

– Ну что, сильная половина человечества, прежде чем заслуженно отдыхать, не пошевелить ли нам слегка мозговыми извилинами? План действий должен быть неординарным, даже с сумасшедшинкой...

– Вот это нам подходит! Это нам только подавай, мы тут все такие – разумеется, за исключением здравомыслящего Всеволода. Поэтому степень сумасшествия будем определять по нему.

– Не, ребята, ничего у вас не получится. После работы в паре с нашей единственной дамой в Бендер-Аббасе и у меня крыша съехала. Так что у нас тут налицо полный кворум единомышленников!

Через несколько часов Гюльчатай вернулась до предела измотанная и мрачная. Она присела в услужливо пододвинутое Вадимом кресло, вытянула натруженные ноги, откинула голову на мягкий валик высокой спинки и прикрыла глаза. Стояла полная тишина. Мужчины, казалось, перестали даже громко дышать, чтобы не потревожить ее короткий отдых.

Минут через пять девушка встряхнула головой, провела обеими ладонями по коротким волосам и лицу, прогоняя остатки мимолетного забытья, и распахнула свои огромные черные глаза. В них не было и следа усталости, только озабоченность и тревога.

– Нечем мне вас порадовать, друзья мои. Нас явно разыскивают. На улицах, помимо обычных полицейских нарядов, появились военные патрули. Одиночек они мало беспокоят, зато не пропускают ни одной компании: проверяют документы, иногда обыскивают. Я даже оказалась свидетельницей, как такую компанию из четырех человек грузили в тут же подъехавший фургон. Особенно их много на приморских улицах и в порту. Наверняка есть и на автовокзале. Думаю, что предельно надежно блокированы все выездные дороги, и там церемонятся еще меньше.

– Ничего нового и необычного. Естественная реакция мистера Смита, – констатировал Анатолий.

Девушка кивнула:

– Да и я ничего другого не ожидала. Только, когда видишь это собственными глазами, какой-то неприятный холодок между лопаток возникает, и ноги сами в другую сторону несут... Ладно, пережили. По домам, квартирам, всяким общественным заведениям не ходят. По крайней мере, я не видела. Значит, это все-таки не тотальный розыск по-ирански.

– Слава богу, что и у Смита возможности здесь ограничены.

Толя поднял руку, призывая всех к тишине:

– Мы тут, Галчонок, без тебя слегка помозговали и, худо-бедно, кое-какие наметки плана выработали. Даже несколько вариантов. Но в любом случае нам никак не обойтись без помощи нашего друга Юрия и небольшого содействия из Москвы. Да-да, я все знаю! – Анатолий заметил, что девушка порывается возразить, и успокаивающе опустил на ее плечо здоровую руку. – Ты выслушай, прикинь, прокрути все в своей светлой головке. Наверняка, появятся уточнения, дополнения, даже возражения. Обсудим. Вот, смотри...

И вся Команда склонилась над картой.

– Ну, коллеги, не первый год я в этой стране, а вот так волноваться и переживать, пока к вам добирался, еще ни разу не приходилось.

Юрий мерил комнату энергичными шагами. Возбуждение никак не отпускало его, выработанный организмом адреналин заставлял сердце сокращаться с удвоенной частотой, разгоняя по жилам кровь. От этого лицо Юрия покраснело больше обычного, на лбу и шее выступали крупные капли пота, которые он постоянно смахивал своей большой, как лопата, ладонью с зажатым в пальцах насквозь уже промокшим клетчатым платком. Успокоение приходило медленно.

– Нет, конечно, бывали времена и покруче, со взрывами, стрельбой, массовыми драками и прочим карнавалом, но я же тогда из дома не выходил. Просто носа не высовывал! А сейчас – через всю страну. Господи, спаси! И везде проверяют, допрашивают, чуть ли не обыскивают. Это при том, что я ведь не последняя фигура в российском консульстве!

– Да вот как раз поэтому-то все и происходит.

– Возможно, возможно... Что же тогда такое вы тут отчебучили? Сожгли на площади портрет Хомейни? Или плевались в сторону мечети, когда с нее вопил муэдзин? А может, изнасиловали весь гарем местного олигарха или самого градоначальника?!

– Ну, не такие уж мы гиганты.

– Ничего, ничего, Вадимчик, не стесняйся. Раз уж есть чем похвастаться, не обращай на меня никакого внимания. Бедная, неопытная девушка стремительно краснеет и стыдливо прикрывает свои пунцовые ушки...

– Вот и прикрой свои «локаторы»! И помолчи, женщина, когда джигиты беседуют!

– Слушаю и повинуюсь, мой повелитель! Только вот последний джигит ускакал куда-то в море, а бедную девушку оставил надзирать за своими тупыми и ленивыми соратниками. Аллах!

– Веселитесь? Это хорошо. Коллективное помешательство, да? А я-то все никак не мог себе объяснить тот странный набор предметов, которые вы попросили доставить. Дикость какая-то! Инвалидная коляска, плотные паранджи, какая-то униформа Армии спасения, грим, парики... На сцену собрались? В национальный театр? Так вы ж ни бельмеса на фарси не смыслите, за исключением дамы. А для уличных факиров слишком жирноваты. Тьфу ты, черт побери, это я уже начинаю вашими интонациями разговаривать! Неужели здесь все так заразно?

– Да нет, конечно, уважаемый Юрий! Ребятки волнуются, напряжение снимают.

– Н-да! В моей юности напряжение снимали другими способами...

– Ну-ка, ну-ка, поделитесь-ка опытом, любезный! Только начинайте сразу не с водки, а с женщин, пожалуйста. – Вадим всем телом изобразил необычайную заинтересованность.

– Все. Повеселились, и будет! – Анатолий тоже повернулся к присевшему на стул Юрию. – Вас тоже в пути останавливали, проверяли? Не обратили внимания на какую-нибудь излишнюю заинтересованность, на необычные детали?

– Ну, тут, как говорится, не было бы счастья, да... Это я к тому, что мой приезд в Джаск абсолютно официален, замотивирован лучше некуда. Самое крупное российское представительство в этом городе – «Роспосэл» буквально затерроризировало наше консульство откровенными сигналами бедствия и просьбами о немедленной помощи. Конечно же, их можно понять: в течение буквально считанных дней погибает в автокатастрофе директор фирмы и пропадает его заместитель, или технический директор. Совершенно бесследно, среди бела дня. Оба – русские. Конечно, весь персонал в панике. Люди боятся за свои жизни. Практически не знают, что им делать, как работать. Пока дождешься реакции Москвы, как говорят, рак свистнет? Вот наш консул и направил меня, вероятно, как самого опытного и еще старшего юриста, чтобы со всем разобраться на месте, успокоить людей, утрясти, если надо, всякие недоразумения с властями и полицией... Вот такое несчастье, которое нам помогло.

Тут гость заметил, как Анатолий переглянулся с Гюльчатай.

– Та-а-а-а-к, соратнички. Подозреваю, что знаете вы гораздо больше, чем незаинтересованные сторонние наблюдатели. Или даже приложили к событиям свои умелые ручки? Все-все, умолкаю!

Толя удовлетворенно кивнул и поинтересовался:

– Вы все сумели доставить, что я просил?

– Безусловно. Что бы ни случилось, я же помню «красный штрих». Вот только на документы – не обессудьте. Слишком мало времени было. Хотя бланки удостоверений подлинные.

– Ничего-ничего, Юра, мы уж тут все сами до ума доведем. – Деятельная натура Вадима просто требовала немедленной загруженности работой.

– Юрий, мы с вами по телефону начали обсуждать одну очень занимательную тему, да вот опять же не хватило времени. А нам были бы очень интересны и полезны ваши оценки внутриполитического положения – так сказать, подковерная борьба в высших эшелонах власти, некоторые закулисные интриги…

– Я понял, понял. Вам нужны, скорее, практические выводы из всего перечисленного, а чтобы их сформулировать, мне, безусловно, понадобилось время. Благо в пути такая возможность представилась. Так что теперь я, пожалуй, смогу удовлетворить ваше любопытство. Но, конечно, не стоит принимать мои обобщения, как некую истину в последней инстанции.

Гость очередной раз прошелся платком по лбу и шее и спрятал его в карман брюк.

– Восток – это, вообще, отдельная малоизученная Вселенная...

Судя по такому началу, всей Команде предстояло выслушать как минимум трехчасовую лекцию об особенностях развития всей восточной цивилизации с незапамятных времен. Однако сам Юрий мгновенно уловил только еще зарождающееся на лицах слушателей выражение вежливой заинтересованности, призванное не столько скрыть, сколько продемонстрировать докладчику откровенную скуку и настойчивое желание максимально сократить процесс познания. Он понимающе хмыкнул и совершенно другим тоном продолжил:

– Вы не пояснили мне конкретной направленности своих внутриполитических изысканий, но нетрудно догадаться, что у вас есть насущная необходимость, говоря по-русски, смыться. Но не просто сбежать или спрятаться, а двигаться... м-м-м... в определенном направлении. Нет-нет, это не вопрос, – Юрий заметил, что девушка порывается что-то сказать, – это логический вывод, причем, безо всякой личной заинтересованности. Кстати, мое путешествие к вам весьма обогатило предлагаемые ниже выводы.