Сергей Зверев - На собак волков не зови Страница 4

Отчим давно привык к выходкам пасынка, поэтому к очередной затее отнесся спокойно:

– Давай, езжай. И что ты там делать будешь?

В словах старика не было ни ехидства, ни насмешки, Денису даже показалось, что он одобряет его безумную идею.

– Как – что? Служить, конечно! Там хоть страна порядочная, кидалова не будет, – преувеличенно бодро отозвался Денис.

– Сомневаюсь я, – отчим опустошил стакан и теперь активно закусывал, неодобрительно посматривая на Дениса. А тот продолжал убеждать себя и его в верности выбранного пути.

– Медосмотр и тесты на физподготовку я пройду, потом обучение, потом служба. Рядовой тысячу евро в месяц получает, сержант – полторы. Первый контракт на пять лет. После четырех лет службы предоставляется возможность подать документы на французское гражданство. Не хочешь – после увольнения можно получить ПМЖ во Франции, сначала на десять лет, потом продлить. После пятнадцати лет службы получаешь пенсию, которую выплачивают в любой стране до конца твоей жизни. Прикинь? Жить буду как человек, через пять лет дом куплю на юге Франции, на выходные буду в Ниццу ездить. Как Бельмондо…

– Через пятнадцать лет тебе будет пятьдесят два года, кому ты в этом легионе нужен будешь, Бельмондо? – отец грубо растоптал все проекты и мечты Дениса. – Виллу он купит, в Ниццу поедет… Если жив останешься. Кто тебя хоронить-то в случае чего будет? И где?

– Если тело обнаружено, то похороны проводятся за счет французского государства, – сообщил Денис, – а где – не знаю.

– Вот-вот, если обнаружено. А если нет? Правильно, сэкономишь им кучу денег. И твое заработанное в этом случае куда денется? Что-то мне подсказывает, что все это пойдет французскому государству. Так что сиди здесь, я за тебя навоевался на всю оставшуюся и в Анголе, и в Афгане. Давай еще по пять капель, – подвел итог дискуссии отец.

Бутылка опустела больше чем наполовину, Денис нашел в кухне и вскрыл ножом еще одну банку тушенки, выложил консервы на сковородку, на плитку.

– А я и здесь никому не нужен, – сказал он, обращаясь к синей, оббитой пластиком дверце стенного шкафа, – ни сейчас, ни через пятнадцать лет. Ни людям, ни стране. Пойду охранником два через два.

– Вот и правильно, – поддержал здравую мысль отец, – а то – во Францию, в легион… Там и без тебя наемников девать некуда… Ах ты сволочь, чтобы ты сдохла, зараза!

Денис обернулся и уставился на отца. Тот держался за столбики, подпиравшие крышу над крыльцом, и, вытянув шею, высматривал что-то в траве.

– Что такое? – Денис остановился за спиной старика и прищурился, присматриваясь к мельтешащей на газоне юркой бурой тени.

– Сука, – протянул Денис, – задолбала. Отойди-ка. – Отец посторонился, пропуская Дениса вперед.

– Мне кажется, это кобель, – высказал отчим свое предположение, – но я не уверен.

– Сейчас посмотрим, – Денис осторожно подобрался к столу, не сводя взгляда с псины, пальцем выскреб из консервной банки остатки жира и присел на корточки.

– Иди сюда, радость моя, иди скорее. Кушать хочешь, кушать? – проворковал он, да так умильно, что самому стало тошно. Псинка замерла на месте, вытянула сморщенную морду с выпуклыми глазенками и задрожала. Кушать она хотела, но подойти ближе боялась. Или не могла сообразить: тушенка – это съедобно или нет? Пахнет вроде неплохо…

– Иди, иди, не бойся, – подбадривал Денис, он встал на четвереньки и вытянул руку вперед, – иди сюда, мой зайчик.

Отец негромко фыркнул, псина вздрогнула, прижала уши, но все же шагнула вперед. Денис схватил собаку за шкуру на спине и вскочил на ноги. Шавка завизжала, принялась извиваться и крутить ушастой башкой во все стороны, Денис перехватил уродца за шкирку и показал старику:

– Ты прав, это кобель.

Отчим ухмыльнулся и с довольным видом уселся за стол. Денис встряхнул псину и понес ее к кустам малины.

– Еще раз тут увижу – убью, – предупредил он орущую дурниной шавку, размахнулся и швырнул скотину через забор. Собака с визгом улетела прочь, послышался негромкий шлепок. Через пару секунд к вою шавки добавился женский рев. Не стесняя себя в выражениях, хозяйка уродца пообещала Денису массу проблем в ближайшем будущем.

– Рот закрой, овца! – проорал в ответ Денис, подтянул спадающие штаны и вернулся к столу.

Отчим разлил самогон по стаканам, принес сковороду с горячей закуской.

– Дебилы, – выдохнул Денис и плюхнулся на табуретку, – закапывал бы таких. Целиком из удобрения состоят, мозга нет ни грамма, даже спинного.

– Не всех дураков война убила, – согласился отец, – надеюсь, что они скоро уедут.

– Я тоже, – Денис взял стакан, отец потянулся к нему своей посудиной, но замер на полдороге. В калитку требовательно и громко постучали, Денис поморщился и сделал большой глоток.

– Открой, – попросил он отца и поднялся из-за стола, – ведь не отвяжутся.

– Денис, ты того, не очень, – старик даже протрезвел от предчувствия близкой беды.

– Спокойно, батя, ничего не будет. Мы просто поговорим. Запускай.

Отчим отодвинул тяжелую задвижку и едва успел убраться в сторону. Калитка распахнулась, и во двор влетел молодой человек с взъерошенными рыжеватыми волосенками и перекошенным от гнева покрасневшим лицом. Юноша быстро оценил обстановку, свысока посмотрел сначала на старика, потом на Дениса, верно определил виновника истерики своей жены и ринулся в бой.

– Вы что себе позволяете! – возмущенно проорал он, вытаращив желтоватые глазенки под короткими ресницами, – кто вам разрешил прикасаться к моей собственности! Эта собака стоит почти тысячу евро! Да, тысячу! – обернувшись, рявкнул он на матюкнувшегося вполголоса старика.

– Охренеть! – подал голос Денис. – И ты что, в самом деле за нее столько денег отдал?

– Да! – молодой человек продолжал наступать. – Да, отдал! Это подарок жене на день рождения!

Денис покрутил в пальцах стакан, принюхался к содержимому. Пахнет приятно: смородиной и еще чем-то терпким. Надо будет у бабки рецепт попросить и на следующий год самому сделать несколько литров…

– Я с вами разговариваю! – взвизгнул мужчинка, и Денис поднял голову, рассматривая своего гостя. Длинный, голова большая, плечи узкие, дергается, как червяк на крючке, и одет соответствующе – в обтягивающие брючки в мелкую клетку и слишком короткую для него футболку с надписями. Если бы червяк мог орать, у него был бы точно такой же голос – высокий и резкий, как у базарной бабы.

– Это жестокое обращение с животными, вы должны немедленно извиниться и компенсировать моральный вред, нанесенный моей жене! Я оцениваю его в сумму… – гость выдохся, заглох, но уже набирал во впалую грудь новую порцию воздуха.

– Ладно, ладно, я понял, – примирительно улыбнулся Денис. – Собачку жалко, да. Лапки у нее целы? Хвостик? Вот и хорошо.

Денис поднялся на ноги и направился к гостю. Калитка грохнула, лязгнул засов. Отец вырос перед дверью как из-под земли и, словно невзначай, стал похлопывать «пяткой» косы себе по ладони. Острое лезвие поблескивало в сумерках, зоозащитник заозирался, заметался вправо-влево. Денис не двигался, следил за перемещениями гостя.

– Да ты присядь, не мелькай, – предложил он.

Молодой человек послушно плюхнулся на перевернутое ведро и вытаращил глаза. Весь его запал исчез, он то пялился на Дениса, то оборачивался назад. Но отчим свой пост не покидал и осторожно, кончиком пальца, проверял остроту лезвия «литовки».

– Работаешь?

В ответ сосед кивнул и попытался оторвать зад от ведра.

– Где? – чисто для поддержания беседы поинтересовался Денис.

– Коннективити-менеджер в энтертеймент-медиабюро, – без запинки выдал гость и поерзал на неудобном сиденье.

– Молодец, – Денис сделал вид, что все понял, – угощайся, – и подвинул юноше полную горячей тушенки сковородку, – может, тебе налить?

– Нет-нет, – наотрез отказался тот, – я это не пью. И всякую гадость не ем.

Денис заметил, как лицо гостя перекосила гримаса отвращения.

– Правильно, я тоже тушенку не люблю, мне бы свежачка, с кровью, – поделился он своими гастрономическими пристрастиями, – но с голодухи и это сойдет. Или вот еще рецепт, тебе понравится: берешь змею, живую, башку ей отмахиваешь, шкуру до хвоста спускаешь, хвост тоже рубишь на фиг. Кишки сами выпадут, потрошить не надо. И бросаешь на две-три минуты в котелок с кипящей подсоленной водой. Можно целиком – калачиком ее скрутить, можно на порции настрогать. По вкусу отдаленно напоминает курятину с рыбой. Рекомендую. – В сумерках Денис видел, как бледнеет лицо гостя, как трясутся у него губы и руки.

Молодой человек подпрыгивал на ведре, порывался встать и убежать без оглядки, озирался по сторонам. Денис уселся на табурет, подтащил сковородку к себе и перемешал ее содержимое деревянной лопаткой.

– А вообще, я животных люблю. Собаки и кошки – друзья человека. Они украшают нашу жизнь, а в трудное время и стол, – Денис отправил в рот порцию остывшего мяса, прожевал и продолжил: – Возьмем, например, собаку. Не твою, не переживай, там кроме костей и есть нечего, если только на холодец. А так – башку ей долой, лапы тоже, кровь слить, шкуру содрать… Кошек не ел, не довелось, так что врать не буду. А вот жука-короеда как-то попробовал. Запек малость в консервной банке. На вкус – как семечки тыквенные. Голову с челюстями отщипывал. Не смог есть с головой-то. А вспарывать и потрошить там нечего. Личинки майского жука в жареном виде тоже годятся, без башки и лапок, естественно. Отец, выпусти его! – заорал вслед гостю Денис