Максим Шахов - Узник Гуантанамо Страница 4

– You’re wrong. United Nations military[8], – на своем сносном английском возразил Тарасов.

– Нет-нет! Совьет Союз! – еще шире разъехался в улыбке китаец, не переставая выметывать на прилавок свои колониальные товары.

– Вот и рассекретили нас! – хлопнул Артем по плечу капитана Белорыбина. – Твою рязанскую морду за километр видно!

В память о покойной советско-китайской дружбе хозяин лавки прилично сбросил цену. Белорыбин с видом знатока полистал штуки тяжелых тканей и выбрал невероятную, малинового цвета златотканую парчу.

– На хрена тебе такая тряпка? – удивился Тарасов. – Кто в Москве в таком ходит?!

– На машину, на сиденья себе чехлы сошью, – принимая покупку, пояснил капитан. – Сами посудите: двадцать долларов – разве это деньги?!

Артем глянул на радостного китайца и указал пальцем на лоток, где лежало золото.

«Когда я в последний раз рыжье-то покупал? – подумал Тарасов, перебирая витые цепочки и причудливой формы кольца-перстни. – Лет пять назад, когда к свадьбе готовился… Слава богу, та свадьба так и не состоялась…» Он выбрал колечко, понравившееся своим глубоким смыслом: золотая змейка кусала себя за хвост. «Первой попавшейся россиянке подарю, если живыми домой вернемся, – пообещал себе Артем мысленно. – Или последней…»

Тарасов вышел из лавочки и грохнул по броне ближнего бэтээра – эхо разлетелось на куски.

– Сирену включай! – рявкнул он. – Пускай собираются заблудшие товарищи офицеры!..

Рявкнул и завибрировал в воздухе истошный звук. Шарахнулись приблудные собаки, с интересом обнюхивавшие колеса машин. Заторопились от греха подальше прохожие-покупатели. Миротворцы торопились к бэтээрам, кто с коробкой, кто с набитыми карманами. Загудели моторы, плюнули чадом выхлопные трубы. Тронулась колонна…

До дипломатического квартала оставалось километров пять. Чаще стали встречаться красно-белые полосатые шлагбаумы, охраняемые черномазыми автоматчиками в рубашках-хаки. Впрочем, завидев колонну под дружественным ооновским флагом, бойцы поспешно поднимали свои шлагбаумы и пытались откозырять.

«Охранять их там, в посольстве, что ли, надо?» – гадал Артем.

Его раздражало, что приказ о проводке войсковой колонны, по сути, отдал гражданский. Еще больше злило то, что цели и задачи операции он до сих пор не знал.

«За лейтенанта меня тут держат или как?! – психовал Артем, до боли в ладони стискивая край воняющего резиной и краской люка. – Придется показать кое-кому, кто тут рулит!»

Бурая лента покрытой выбоинами асфальтовой дороги плавно выгнулась, перебежав через холмы, поросшие какими-то мохнатыми и тоже бурыми дрянными кустарниками. Тарасов мельком глянул в створ люка, где колыхались плечи механика-водителя с мокрым пятном пота на спине. Там, в брюхе бронированной машины, жара покруче, чем в Афгане. Но ничего: пацаны нормально держатся…

Посольский блок охранялся куда лучше, чем блокпосты на дороге. Артем приказал снизить скорость: чернокожие коллеги могли сослепу шмальнуть по колонне. Машины обогнули купы раскидистых деревьев со стволами толщиной в дом и покатились между двумя рядами колючей проволоки. Торчали там дощатые хлипкие вышки с неприлично оттопыренными пулеметными стволами. От дальнего шлагбаума отделилась фигура белого офицера в кителе-хаки и пилотке. Он поднял руку.

– Стой! – скомандовал Тарасов, легко спрыгнул с брони и пошел навстречу, с наслаждением разминая ноги.

– Russes? Le convoi? Oщ allez?[9]– хрипло спросил офицер. У него был красный нос и заплывшие от беспробудного пьянства глазки.

– Куда-куда… на кудыкину гору… – проворчал Артем, тем не менее улыбаясь. – Оn an important matter![10]

– Qu’est-ce que c’est?![11]– напрягся офицер.

Из караулки вышли двое чернокожих бойцов с автоматами наперевес, настороженно глядя на пришельцев.

– Capitaine, nous allons а l’ambassade de Russie![12]– услышал Тарасов за спиной голос Белорыбина.

– Oui, j’ai appelй … Bon voyage![13]– махнул рукой алкаш и потопал к своей будке. Аборигены уже поднимали свой шлагбаум.

– Спасибо, полиглот! – хлопнул Артем Белорыбина по плечу. – В школе учил?

– Я же обещал быть полезным… – скромно отозвался капитан. – Нет, учил не в школе: сам…

Бэтээры тронулись с места, гудя моторами будто обижаясь на задержку.

Вдалеке показались белые домики дипломатического поселка. Вон и триколор полощется на ветру – свои, значится, здесь прописались…

Миротворцев ждали: на пристроенную к центральной постройке открытую террасу вышел молодой человек в белоснежной рубашке-апаш и сунул руки в карманы брюк.

– Глуши моторы!.. Можно оправиться и покурить! – скомандовал Тарасов, спрыгнул на песок и, подойдя, представился: – Майор Тарасов, отдельное подразделение ограниченного контингента ООН…

– Советник посольства Савичев…

Молодой человек сделал приглашающий жест, однако руки не подал. Они вошли в здание, миновали прохладный с работающим кондиционером коридор и ступили в уютный кабинет, обитый пробкой.

Дружелюбия молодой человек по-прежнему не проявлял.

– Вам поручается перевезти деньги, майор…

Советник посольства морщился: его, по-видимому, раздражал пропотевший камуфляж и небритый подбородок заезжего майора.

– Сумма немалая: там около ста тысяч долларов… По местным меркам, это много, примерно миллиард… Так что будьте осторожны… Взгляните на фото: вот этому чернокожему товарищу вручите груз…

Артем сделал вид, что такое задание его не удивляет, нетерпеливо кивнул и протянул руку. Советник отрицательно покачал головой и извлек из сейфа брезентовую сумку на лямках с несколькими чернильными печатями.

– Пересчитывать будем? – усмехнулся Тарасов.

– Вот здесь поставьте подпись, – советник передвинул по столешнице синий бланк. – Вы расписываетесь за доставку опломбированного груза, а не суммы. Я, между прочим, нарушил инструкцию, сообщив вам о содержимом; тем более, назвал сумму… Но это для того, чтобы вы, майор, не разевали варежку! – закончил он.

Артем даже не обиделся. Он уже топал с пухлой сумкой к выходу.

– На въезде в центр будьте осторожны! – крикнул вдогонку советник. – Посмотрите на плане: Амин-авеню! Там может быть опасно!..

«Что тут может быть опасного для полусотни спецназовцев на бэтээрах?» – подумал Тарасов, но вслух ничего не сказал. Упаковку с баксами он сунул под водительское сиденье и строго ткнул пальцем: не уследишь – повешу!

Мельком он взглянул на Белорыбина: капитан приложил к пыльной физиономии бинокль и вперился в колеблющуюся от жары даль. Ни дать ни взять – маршал Рокоссовский, ну, или, на худой конец, генерал Роммель.

– Что увидел? – крикнул ему в ухо Артем.

– Там группа людей на дороге. Руками машут, – доложил Белорыбин и откинул с потного лба белобрысый чуб.

«А у меня неслабые бабки в бэтээре», – подумал Тарасов и резко скомандовал:

– Механикам – стой! Первое отделение – за мной!..

Машины встали, нацелив пулеметы на ставшую уже заметной группу туземцев, о чем-то яростно спорящих прямо посреди дороги.

Быстрым шагом миротворцы приблизились к полуголым чернокожим. Рядом, крепко сжимая «калашникова» в волосатых лапах, топал старший прапорщик Пятин, ветеран двух чеченских войн, из мотострелков. Не зная толком обширного послужного списка комбата, он торопился взять московского майора под свое покровительство. Артем ему не мешал: рассказывать подробности своей службы подчиненным он не собирался даже в очень пьяном виде…

Приложив руку козырьком ко лбу, один из чернокожих что-то отрывисто крикнул, и туземцы бросились врассыпную, скрылись среди буйных кустарников.

Тарасов кивнул бойцам на группу деревьев, стоящих метрах в тридцати от дороги: туда чаще всего поглядывали растревоженные местные жители. Артем потянул носом: обжигающий, доводящий до головокружения трупный смрад доносился оттуда.

Опередив всех, Пятин нырнул за деревья. Следом бежали бойцы…

– Что это, твою мать?! – взвизгнул прапор, отшатываясь.

Кто-то из бойцов ринулся в сторону, ломая кусты, и его вырвало.

Артем подбежал к дереву. Зрелище, представшее перед ним, действительно вызывало тошноту. Прикрученный пластиковым шнуром за обрубки предплечий к дереву на жарком солнышке разлагался труп чернокожего мужчины. Мухи сплошным шевелящимся слоем покрывали вырванный до тазовых костей пах, череп с остатками плоти на скулах ехидно улыбался. Тарасов пошевелил ботинком мокрые от слизи листья, и к его ногам выкатилась объеденная до костей кисть руки.

– Тому, кого вырвало, три наряда вне очереди! – громко объявил Артем. – А вообще-то, пацаны, привыкайте: может, его пытали в чисто военных целях, а может, и обряд какой-нибудь проводили. У них тут религия непростая… Такое может случиться с каждым, только загнетесь вы быстрее, чем любой конгониец. Чернокожие к боли приучены… По машинам, дорогие россияне!.. Сфотографировать?! Валяйте, разрешаю!