Эра титанов - Риддл А. Дж. Страница 40

Пол здесь устилал ковер, а все прочие поверхности были отделаны плиткой, стеклом или бетоном. Чистота и строгость. Вдоль стен шли стеклянные двери, и тут, к моему удивлению, последняя дверь справа распахнулась.

Я судорожно втянула в себя воздух, будучи не в силах пошевелиться.

Двое мужчин в белых халатах быстро шагали вперед, увлеченные разговором, и эхо их голосов отдавалось от высоких потолков.

– А есть запасной план, если у них не получится? – спросил один из них своего спутника.

– На самом деле нет, остается только пережить атаку, – отозвался тот.

– Значит, нет.

Они вышли через другие двери, находившиеся в дальнем конце коридора, впустив в помещение порыв теплого воздуха с привкусом соли.

Я осторожно подошла к ближайшей стеклянной двери и заглянула внутрь. Пустая комната напоминала лабораторию в университете: высокие столы с черными столешницами, повсюду раковины, вдоль лишенных окон стен ряды стеклянных шкафов…

Рядом с дверью стояли две тележки, и на каждой лежало чье-то тело в застегнутом мешке.

Я толкнула вращающуюся дверь, вошла в лабораторию и сразу направилась к тележкам. В ногах у них стояло устройство, напоминающее насос. Я расстегнула молнию на одном из мешков, и из него на волю вырвался морозный туман. Когда он рассеялся, я поняла, что смотрю на Юла. Я отшатнулась, и сердце мучительно забилось у меня в груди. Господи…

Затем я быстро застегнула молнию. У меня практически не оставалось сомнений в том, что я найду в другом мешке, но я не смогла сдержаться и, бросившись к второй тележке, снова расстегнула молнию… Сабрина. Совершенно неподвижная. Мертвая.

И почти сразу я услышала, как распахнулись двойные двери в дальнем конце коридора.

Я не стала терять время и застегивать молнию на мешке, в котором лежала Шредер, а бросилась в дальнюю часть лаборатории, где спряталась под одним из столов, прислушиваясь к приближающимся шагам.

Я видела поднимающийся над Сабриной туман, подобный сигнальному огню, кричащему: «Сюда, сюда, она здесь!» – однако услышала снаружи вполне спокойные голоса:

– Журнал состояния показывает, что она несколько минут назад вышла из своей комнаты.

– Нам следовало оставить кого-нибудь у двери.

Я не осмеливалась выглянуть из-за стола. Услышав, что незнакомцы вышли из коридора, я выскочила из лаборатории, пробежала по этому же коридору и остановилась у последней двери – она, как я и предполагала, вела на улицу, и мне показалось, что за нею открывалась целая вечность.

Снаружи я обнаружила огромный залитый бетоном бульвар, уходивший в бесконечный каньон, посреди которого текла река. Почему этот вид показался мне таким знакомым?

Я не могла оторвать глаз от обрыва, решив, что, должно быть, находилась на высоте в тысячу футов…

Да, я уже видела это место. Только с другой точки, со стороны песчаного пляжа – в «Зале Титанов».

Гибралтарская дамба, ее центр. Мы находились в небольшом городке, расположенном в середине дамбы. Одна его сторона выходила на море, которое я видела из своей комнаты. А эти башни Титаны построили между Европой и Африкой.

За спиной у меня распахнулись двери и кто-то закричал:

– Харпер! Стой!

Я узнала голос и повернулась, не веря своим глазам. Этого просто не могло быть.

Глава 29

Ник

Некоторое время тишину в маленькой комнате нарушало лишь гудение мусоросжигателя, находившегося слева от меня. Затем, когда тело в пластиковом мешке на ленте конвейера приблизилось, шум усилился. Я слушал низкое гудение и думал, что разрезанные на части люди – это пассажиры рейса 305, игравшие роль лабораторных крыс. Теперь от них бесцеремонно избавлялись… Я судорожно пытался оценить различные варианты и придумать план, как нам с Грейсоном спастись из этого палаточного комплекса в Хитроу.

Мой клон стоял с поднятыми вверх руками. Оказавшиеся на полу Шоу и преследовавший нас незнакомец отпустили друг друга и теперь смотрели на меня и на второго Ника Стоуна.

– Все кончено, Ник, – сказала моя копия.

– Кто ты такой?

– Ты.

– Как?

– Мы еще обсудим…

– Нет, давай с этого и начнем. – Я приподнял пистолет, чтобы мой двойник увидел его.

Он улыбнулся, а потом у него на лице появилось задумчивое выражение.

– Извини, я забыл, каким был в тридцать шесть… С тех пор для меня прошло сто тридцать лет.

Значит, ему было почти сто семьдесят? Однако он выглядел не старше меня!

– Ты хочешь получить ответы прямо здесь и сейчас, Ник? – спросил мой клон.

– Я бы сказал, что мы имеем право услышать некоторые ответы.

– Вне всякого сомнения. – Второй Стоун указал в сторону мешков с телами, которые находились за его спиной и за стальными двойными дверями. – Это зона биологической опасности.

– Какого рода опасности?

– Эпидемия, какой ты и представить не можешь. Страшная болезнь, с которой мы сражаемся в течение семидесяти шести лет… безуспешно. Только шесть лет назад мы осуществили настоящий прорыв.

– Так вот зачем вы доставили нас сюда? Для борьбы с вашей эпидемией?

– Это только одна из причин, по которым вы сюда попали. Вы здесь для того, чтобы уничтожить эпидемию в нашем времени и гарантировать невозможность ее возникновения в вашем. Мы можем спасти оба наших мира, Ник, но мне необходима твоя помощь. На нашем пути все еще стоит могущественный враг, а время уходит. Ты даже представить не можешь, как я рад твоему появлению. Это было очень умным решением.

Он наклонился, поднял свой шлем и добавил:

– Я намерен уйти тем же путем, каким пришел. Если ты хочешь нам помочь, я буду в ближайшем корабле снаружи. Тебе не потребуется пистолет – никто здесь не причинит никому из вас вреда. Но ты можешь оставить его при себе, если с ним будешь чувствовать себя увереннее.

После этого мой двойник повернулся к Грейсону:

– Здесь находится человек, который очень хочет тебя увидеть: твой отец.

Нам было нечего обсуждать. Если бы эти… люди хотели убить нас с Грейсоном, мы бы уже давно покинули наш мир. И нам требовались ответы, медицинская помощь и пища. Так что особого выбора у меня не было.

Внутри корабля, после того как я снял скафандр и переоделся во все сухое, мы с моей будущей версией сели за маленький деревянный стол в узком зале для совещаний. Окон, выходивших наружу, не было, но сквозь большую стеклянную панель я видел гостиную, где в креслах, подавшись вперед, сидели Нортон Шоу и его сын Грейсон. Они разговаривали, улыбались и плакали. Старший Шоу выглядел так же, как на записях в «Зале Титанов», где ему было за шестьдесят.

– Оливер не видел сына семьдесят шесть лет. Ты даже не представляешь, как он сейчас счастлив. Прошло много времени с тех пор, как кто-то из нас здесь чувствовал себя счастливым, – говорила моя копия. – Мы лишь… ждали.

– Нашего появления? – уточнил я.

– Хоть какой-то надежды.

– Давай вернемся назад. Я хочу, чтобы ты мне все рассказал с самого начала. Но прежде – как мне тебя называть?

– Николас, – предложило мое будущее «я». – Меня уже довольно давно никто не называет Ником… Но хорошо, начнем сначала. Только дай мне минуту, чтобы собраться с мыслями. Здесь не принято говорить о прошлом. Это далеко не самая приятная тема.

– Представляю себе. Я видел Лондон.

– Лондон сохранился лучше всего. Во многих местах дела обстоят гораздо хуже. Но… вернемся к началу. «Фонд Титанов». В некотором смысле ты – единственный человек на всей планете, который в состоянии понять происхождение Фонда и то, что я тогда переживал. Я был потерянным и сбитым с толку. Я получил все, о чем мечтал, но не стал счастливее. Более того, я вообще ничего не чувствовал, и это пугало меня больше всего. Больше денег. Больше доходов. Больше приемов. Увеличивающийся список контактов. И все же каждый следующий день казался мне менее интересным и более пустым и бессмысленным, чем предыдущий, словно все происходило с кем-то другим, а я лишь наблюдал за собой со стороны. Никакие лекарства не помогали… И оставалась единственная надежда – все изменить. Кардинально. Объединение с Оливером и основание «Фонда Титанов» и стало таким изменением. Появилась великая и немного жутковатая цель. Я был готов попробовать все что угодно, чтобы выяснить: существует ли что-то, способное заставить меня снова почувствовать себя живым.