Александр Тамоников - Солдатами не рождаются Страница 41

Несмотря на ясность ума и шумное веселье вокруг, Кудреева неудержимо потянуло в сон. Он взглянул на часы – 20.00.

Андрей пытался понять свое состояние, найти причину необычным ощущениям. Не в последних ли практически бессонных ночах эта причина? Может быть! Кудрееву вдруг стало не хватать воздуха.

Он расстегнул ворот рубашки, потер грудь.

Семако вновь спросил:

– Не отпускает, Андрей Павлович?

– Нет, вообще со мной что-то непонятное происходит.

Кудреев обратился к Щукину:

– Виктор Сергеевич? Я покину торжество. Что-то не пошел коньяк на этот раз.

Андрей поднялся и, стараясь не привлекать внимания зала, прошел к выходу.

От стойки его окликнул бармен:

– Что, уже уходите, господин подполковник?

– Ухожу, а что?

– Да ничего. И правильно. Вид у вас не очень…

Кудреев вышел на улицу.

Порыв свежего ветра немного взбодрил его. Но всего на мгновение. Неожиданно все поплыло вокруг. Дома, деревья, кусты, заборы. Подполковник пошатнулся, выругавшись начавшим заплетаться языком:

– Черт! Не хватает еще грохнуться посреди городка.

Он, с трудом переставляя непослушные ноги, направился к дому. С каждым шагом идти становилось все труднее. Головокружение прекратилось, но ноги слушались плохо, и сильнее прежнего потянуло в сон. Андрей уже подходил к своей калитке, как оступился и наверняка загремел бы в канаву, если бы кто-то вдруг появившийся из кустов не поддержал подполковника. Он попытался разобрать, кто это помог ему, но смог определить лишь то, что с ним заговорила женщина. Вот только, кто она и почему здесь, он так и не понял. Какое-то безразличие овладело им. А голос шептал:

– Что же это с тобой, Андрюшенька? И надо было так набраться? Но ничего, сейчас, подожди немного, войдем в квартиру и в постель. Тебе отдохнуть надо.

Подполковник подчинился. Он не чувствовал, как из кармана достали ключ, как открылась, а потом и закрылась входная дверь. Упав на софу, Кудреев мгновенно отключился.

Людмила, а это она ввела Андрея в квартиру, стоя перед беспомощным офицером спецназа, довольно улыбалась. Затем она зашторила все окна, включила ночник, вырубив свет люстры. Достала из пакета бутылки коньяка и шампанского. Пройдя в ванную комнату, отлила часть «Арарата» в умывальник. Сама выпила фужер игристого вина. Раскинувшись в кресле, проговорила:

– Ну что, котик, попал? Попал! Еще как попал! Посмотрим, как теперь будет вертеться вокруг тебя эта драная овца, Воронцова. Эх, Андрюша, а еще командир целого отряда, к тому же самого спецназа! Недооценил ты меня, голубчик, недооценил! Получай, что заслужил! Не надо было относиться ко мне с пренебрежением. Грязная я для тебя? А Ольга чистая? Но теперь и ты по уши в дерьме! Что еще запоешь утром!

Официантка, допив второй фужер, поднялась с кресла, потянулась.

Пора придать комнатке надлежащий вид!

Людмила начала раздевать находящегося в глубоком наркотическом сне Андрея. Догола! Сняв плавки, оценила мужское достоинство подполковника:

– Ого! А инструмент у тебя, Андрюша, солидный, ничего не скажешь! Теперь ясно, почему так запала на тебя Воронцова. Эх, жалко, не поднять прибор. А то можно было оторваться от души! Это тебе не стручок Костика или обмылок Кравцова, это – вещь! Вот только сегодня бесполезная! Ну что ж! Может, и наступят времена, когда Кудреев приласкает Людмилу! Хотя, конечно, такой расклад маловероятен, и все же… Чего в этой жизни только не бывает!

Официантка набросила на голое тело подполковника простыню.

Его вещи разбросала на одном из кресел.

Принялась раздеваться сама. Так же догола! Разбросав свое белье поверх одежды Андрея, прилегла рядом с ним, выключив ночник. Теперь не мешало уснуть, но не получилось. Взглянув на Кудреева, яростно впилась губами в его шею. Когда оторвалась от тела, на нем красовались видимые даже в сумраке темной комнаты смачные засосы.

Людмила поднялась, взяла бутылку коньяка, из горла сделала несколько крупных глотков. Спиртное ударило в голову, одновременно вызвав взрыв желания. Но клиент, лежащий рядом, не мог удовлетворить ее. И это вызвало большую злость. Официантка дважды хлестко ударила подполковника по щекам. Кудреев никак не среагировал на удары.

Чтобы укротить разыгравшуюся плоть, пришлось проститутке вновь идти в ванную комнату. Вышла оттуда мокрая, но успокоенная. Догнавшись фужером шампанского, легла на софу, стараясь не касаться тела Кудреева.

Тем временем на квартире Воронцова портниха из поселка закончила работу над костюмом Ольги. Отправив мастера домой дежурной машиной рембата, Дмитрий вызвался проводить сестру. Они подошли к дому Андрея в половине одиннадцатого. В окнах не было света, дверь закрыта.

Воронцов сказал:

– Наверное, еще не вернулся из кафе.

Ольга пожала плечами:

– Наверное. Да я и сама говорила ему, чтобы не спешил домой.

– У тебя ключ есть?

– Нет. Сегодня не взяла с собой.

– Тогда пойдем в Дом офицеров?

Брат с сестрой прошли до офицерского кафе. Дмитрий уже хотел зайти в него, но Ольга остановила его:

– Я сама, Дим.

– Как скажешь.

Воронцова прошла в зал. Остановилась у стойки, внимательно оглядывая зал. Веселье шло полным ходом, хотя и чувствовалось приближение финала. Часть офицеров, встав в круг, под ритмичную музыку пытались выдать чеченский национальный зикр. Другая часть пела, совершенно не обращая внимания на грохот динамиков. Третья откровенно дремала. И только за центральным столиком, наблюдая за подчиненными, относительно трезвым сидел Щукин.

Невесту командира спецназа увидел Костик:

– А?! Ольга Дмитриевна? Что же вы на входе встали? Проходите в зал, пожалуйста!

– Я не вижу Кудреева. Где он?

Бармен не успел ответить Воронцовой.

К Ольге подошел Щукин:

– Оля? Не ожидал.

– Виктор Сергеевич, а где Андрей?

– А разве он не дома? Андрей уже порядком как ушел отсюда.

– Понятно. Мы с братом прошли мимо дома, света в нем не было, решили, что Кудреев еще здесь, поэтому и пришли сюда. Да и ключ свой я сегодня не взяла с собой.

– Ясно. Выйдем на улицу.

Щукин вывел невесту командира отряда из кафе. Подошел к ним и Воронцов:

– Что за дела, Витя?

– Дело в том, что где-то часа три назад, после нескольких рюмок, Андрей почувствовал себя плохо. Не так, чтобы очень, но тем не менее решил уйти. Сказал, что будет дома.

Ольга спросила:

– Он был пьян?

– Ну-у, как все в то время, правда, Петя Семако говорил, что командир посетовал на головную боль. Да что гадать? Пойдемте домой к Андрею, наверняка он просто прилег, выключив свет.

– Но у нас нет ключа.

– Постучим. А не откроет, так у меня есть запасной ключ, извините, Ольга Дмитриевна, но так положено. Держите.

Они втроем вернулись к квартире Кудреева.

Ольга попыталась вставить ключ, но он не входил в скважину: изнутри был вставлен другой ключ.

– Он закрылся.

Воронцова указала на окна:

– И шторы плотно закрыты. Зачем он зашторил окна, когда никогда ранее не делал этого? Тем более выпившим?

Дмитрий взглянул на сестру:

– Ты на что намекаешь, сестра?

– Ни на что. Просто странно все как-то. А… если Андрей отравился и ему нужна помощь? Срочная помощь?

Воронцов покачал головой:

– И в знак этого он закрыл окна?

– Не ерничай, Дима, – сказал Щукин, – давай постучим, не откроет – вышибем дверь к чертовой матери.

Командир рембата остановил спецназовца:

– Погоди.

И прошел к окнам.

Людмила слышала, как к дому подошли Воронцов с сестрой и Щукин.

Она оцепенела.

Да, Ольга должна была прийти, но одна. И, поняв, что жених спит, уйти. Чтобы появиться вновь утром. На это и рассчитывала официантка. Сейчас же обстановка резко изменилась. Если эти уроды взломают дверь, все ее старания пойдут прахом. Офицеры, да и Воронцова, увидев бесчувственного, пусть голого и в компании с ней, Людмилой, Кудреева, сумеют определить подставу. И тогда официантке не поздоровится. А главное, ее замысел раскроют. И останется она с носом, опозоренная на весь гарнизон. Тогда даже перед мужем не оправдаться. Если офицеры проникнут в квартиру, она сгорит. Без дыма сгорит. Что же делать?

Послышался шорох шагов под окнами. И Людмила поняла, зачем подошел к ним командир рембата. И она громко, подражая мужскому голосу, захрапела. Тяжело, с присвистом. Так, как нередко храпел ее муженек. Уловка удалась.

Воронцов от окна сказал Щукину с Ольгой:

– Не надо ничего ломать. Храпит наш Андрюша. Отсюда хорошо слышно.

Ольга подошла к брату.

Людмила, услышав это, усилила храп. Снаружи послышалось:

– Слышишь? Перебрал и вырубился. Обычное дело. Поэтому и ключ из замка забыл вытащить. А храп здоровый.

В ответ приглушенный голос Щукина:

– Неужели так развезло командира по пути домой? Хотя… вышел он из кафе, припоминаю, с трудом.