Сергей Дышев - До встречи в раю Страница 41

— Значит, тебя оглушили, связали, потом ты смог распутать ноги и со связанными руками прийти в штаб? — щурясь от сигаретного дыма, спросил Кара-Огай.

— Да. И когда мне освободили руки, я поднял людей и устроил засаду… Но они не пришли.

— Так и было? — покачав головой, снова спросил Лидер.

— Именно так. Мы прождали в подвале три часа.

— Мне твою историю рассказали несколько по-иному.

— Как? — не удержался от вопроса Сирега.

— Это тебе необязательно знать. Главное, есть люди, которые подтвердят истинность твоих слов. Ведь так?

— Конечно, — поспешно подтвердил Сирега.

— Значит, Агиров приказал не давать оружия, и тебе ничего не осталось, как сбежать?

Сирега промолчал. Признаваться не хотелось, а врать — тем более. Глупому теленку не следует обманывать зубра…

— Я обещал расстрелять тебя. Как раз через полчаса истекают трое суток, — усмехнувшись, Лидер глянул на часы. — Но я не стану этого делать. Я прощаю тебя. Я поставил тебе задачу. Ты мужественно и достойно выполнял ее. Ты потерял друга. Но по молодости и неопытности не смог довести дело до конца. Ведь ты нашел их логово, видел Вулдыря и этого, второго…

— Консенсуса.

— Да… Ведь это они были?

— Да, — подтвердил Сирега и непроизвольно дотронулся до щеки. — Зубы ногой вышибали…

— Мы их поймаем и поговорим за квадратным столом, — заявил вдруг Кара-Огай. — Я создал специальную группу. Живыми они отсюда не выйдут. Выходы из города блокированы. На себе убедился, не так ли? Вычистим всю грязь из города. Новая власть должна показать, что не потерпит разгула бандитизма и мародерства. Карать будем по законам военного времени… А ты иди к Джеги, пусть он выдаст тебе оружие. Будешь хорошо служить, получишь амнистию. Ты ведь не забыл?

Под нахмуренными бровями Кара-Огая вспыхнул недобрый огонек…

Бывший комсомольский работник Джеги встретил Сирегу как родного, приветственно хлопнул по плечу и доверительно намекнул, что сам просил Лидера дать возможность парню искупить вину. «Врет», — подумал Сирега.

Ему выдали автомат и поставили на охрану штаба. Теперь он нес службу у дверей с придурковатым коротышкой, который носил красный бант на груди. Его машина куда-то исчезла. Да Сирега и не горевал: как пришла, так и ушла.

А Вулдыря и Консенсуса поймали через день. Глухой ночью они напоролись на одну из поисковых групп. Отстреливались, пока не кончились патроны, убили двоих, сами же чудом не пострадали.

Утром из столицы прибыл Тарантул. Он устроился там и готовил почву для переезда Лидера. В белой «Волге» с ним, кроме водителя и охранника, приехала совсем юная белокурая девушка. Она осталась в машине.

— Далеко не отходи, я скоро вернусь, — сказал он ей.

— Хорошо, папочка, — ответила девушка.

«Знаем мы таких папочек… Любят же азиаты русских девок», — подумал Сирега, скучая у входа штаба.

Тарантул прошел мимо, даже не глянув на Сирегу. Тут же следом под конвоем провели пленников. Лица их были основательно «подсвечены» кровоподтеками всех цветов радуги, руки закованы за спиной. Живописность вида завершали супермодные, но донельзя замызганные костюмы из гардероба сбежавшего директора психиатрической больницы Мышьякова.

— Здравствуй, сволочь, — тихо сказал Сирега Вулдырю, который шел первым.

Тот глянул волком и отвернулся. Консенсус проскользнул, не поднимая головы. «Сейчас им сделают карачун», — подумал Сирега и вдруг понял, что его враги стали ему безразличны.

Девушка вышла из машины, потянулась, как котенок. Она скользнула взглядом по Сиреге, и он увидел, что глаза ее печальны и настороженны. «Бедняга, — пожалел он ее, — попала в лапы к старику. Сжечь, что ли, еще один дом?»

Пленных вывели через час, живых, но еще более удрученных. Загнали их все в тот же подвал, закрыли на замок. Сирега, сменившись, нашел паренька, который участвовал в ночной засаде. Он рассказал, как с первых очередей бандиты положили двух боевиков, потом прятались в арыке и отстреливались, пока были патроны.

— С ними еще был доктор из психушки, они его как заложника таскали, — вспомнил парень. — Мы его сразу отпустили, как разобрались.

Сирега опешил:

— Дураки! Он с ними заодно.

— Откуда ты знаешь? — удивился парень.

— Когда они меня повязали, баланду травили, обещали с доктором познакомить. Они его королем называли. Говорили, что большой выдумщик…

— Да они бы сразу вложили его, как только он отмазываться бы начал.

— У воров не принято сдавать, тем более в присутствии другого вора… — веско заметил Сирега. — А вы их, наверное, сразу метелить начали? Такие рожи расписные были!

— Отвели душу — за трех наших… Доктору тоже досталось под горячую руку.

— Одно утешение…

Коротышка, которого Сирега звал «красногвардейцем», по-прежнему торчал у входа.

— Пошли отдыхать, — сказал он ему.

— Не могу, другу обещал подменить, — ответил тот.

Сирега отправился в комнату отдыха, лег на матрас и мгновенно уснул. Проснулся он от звуков близких выстрелов. Вставать не хотелось, но он пересилил себя. В коридоре его чуть не сбили с ног. Возбужденная толпа валила по лестнице, все щелкали на ходу затворами. Кто-то заорал:

— Фундики прорвались!

У входа Сирега увидел неподвижно лежащего «красногвардейца». Под нелепым красным бантом расплылось кровавое пятно. Сирега почувствовал жгучую досаду и горечь, словно злополучный бант был виной гибели.

Тут выяснилось, что бежали пленники, они застрелили часового и попутно прикончили Сирегиного «дружка». Из подвала вынесли тело часового. К своему ужасу, Сирега опознал в нем Сику. Тот недавно приблудился к Национальному фронту, знакомые кореша отрекомендовали и поставили новобранца на охрану загородного склада горюче-смазочных материалов. «Откуда он здесь взялся?» — недоумевал Сирега.

Вечером, когда ни с чем вернулась поисковая группа, Агиров устроил экстренное совещание. Он допросил начальника дежурной смены, начальника караула…

— А где был вот этот господин? — Агиров упер свой палец в сторону Сиреги.

— У меня алиби! Я спал! — выкрикнул он.

Тут же нашлось несколько человек, которые подтвердили это.

Дежурный смены и второй охранник, на свое счастье отлучившийся в тот момент и тоже уцелевший, были посажены в подвал. Охранять их Агиров поставил начальника караула. Поисковая группа вновь начала прочесывать город. Сирегу же вывели из состава дежурной смены. Он не возражал, пошел валяться на койку.

Но, не пролежав и десяти минут, Сирега вскочил. Именно сейчас он ясно представил, что должен сделать. Не теряя времени, отправился в полк, который, как шутили в городе, стал филиалом дурдома. Сирега долго блуждал среди изнуренных, сонных, возбужденных, кривляющихся больных. Наконец у бойкого старичка, представившегося поэтом, ему удалось выяснить, что живет в полковой санчасти некто Юра — санитар…

Там Сирега нарвался на капитана-очкарика, который тут же завалил его массой ненужных вопросов: «Если вы не больной, то что вы тут делаете?.. Здесь российский полк, а не полигон для Национального фронта, хотя, между нами, становится формальным дурдомом… А может, вы шпион?» Наконец он понял, что пришельцу нужен Юра, не стал спрашивать, для чего и зачем, молча провел к двери.

Сирега постучал, но никто не ответил. Тогда он тихо приоткрыл дверь и увидел лежащего на кровати худосочного паренька. Тот открыл глаза, равнодушно глянул на вошедшего и отвернулся. «Еще один псих», — подумал Сирега.

— Это ты будешь Юрой-санитаром?

— Буду, — блеклым, как больничная штукатурка, голосом отозвался паренек, глядя в какую-то свою заумную пустоту.

— Я ищу доктора, — без предисловий начал Сирега. — Он связан с бандитами, вместе с ними грабил квартиры…

— Это Шрамм.

— Что? — не понял Сирега.

— Фамилия такая — Шрамм. Иосиф Георгиевич. Мерзкий человек… Зачем он вам? — будто выдавливая слова, произнес Юра.

Он повернул голову, и Сирега увидел его безжизненные, как лед, глаза.

— Мне нужен не так он, как его новые дружки.

— А вы кто? — равнодушно спросил Юра.

— Я бывший зэк, а теперь боевик Национального фронта, — исчерпывающе ответил Сирега и назвал свое имя.

Почему-то ему не захотелось темнить перед человеком, у которого, видать, умирала душа. Юрка сел, свесив худые ноги вниз, и уже с любопытством глянул на Сирегу.

— Отомстить хочешь… — Он понимающе кивнул. — Я знаю их. Оба в наколках, один — дылда, второй — маленький и гнусненький, тоже законченный подлец. Приходили, рыскали по больнице, продукты унесли… Я Машеньку от них прятал. А гадина Шрамм сам водил их по больнице и показывал, где что можно своровать.

— Где найти доктора? — нетерпеливо спросил Сирега.