Михаил Нестеров - Слабое звено Страница 41

Знакомая процедура – плотный мешок на голову, жесткое прикосновение руки спецназовца на затылке, и Султан уже в салоне мощного джипа с непроницаемыми стеклами. Эскорт из пяти машин, выехав из Лефортова, взял направление на аэропорт.

36

Новоград

Все, что читала Саша или слушала на лекциях о так называемом «амстердамском синдроме», когда заложники вставали на сторону террористов, а потом переписывались и нередко посещали их в местах заключения, нашло подтверждение в реальной жизни: не только она, но и другие пассажиры симпатизировали террористам.

И опять все ждали очередной развязки. Одна произошла тогда, когда Марк застрелил своего сообщника. Сейчас пришла пора окончательной развязки.

Марковцев в это время беседовал с пилотами. Его вопросы казались скучноватыми, вся беседа походила на ни к чему не обязывающий опрос, стенограмму: «Помните своих казанских коллег, бежавших на самолете из афганского плена?» – «Да, они под видом профилактики самолета запустили двигатели и...» – «Летели на малой высоте, да?» – «Точно. Порядка пятидесяти-семидесяти метров». – «На огромном, заметьте, пассажирском самолете».

У первого пилота есть сотовый телефон. Летчик часто ходит в туалет и передает в штаб все, что происходит на борту. Наверняка передаст и этот лишенный смысла разговор с Марковцевым.

Сергей не слепой, все замечает. Он вынул из специального телефона маяк, но закрывает глаза на «шпионско-подрывную» деятельность первого пилота. Может, и это входит в его планы?

Султана Амирова доставили в аэропорт Новоград в начале одиннадцатого вечера. Конвой, состоящий из бойцов спецназа Министерства юстиции, прибывших вместе с заключенным, проводил Амирова в подоспевший автобус. Через пять минут террорист сидел в отдельной комнате и щурился от яркого света.

Султан дождался своего часа, теперь очередь за минутой, за секундой и мигом. Пьянящих моментов до окончательной свободы множество. Они простучат по ступенькам трапа, зазвенят сброшенными на пол салона наручниками, взлетят вместе с самолетом в небо... Он позволит себе растянуть время, чтобы получше рассмотреть лицо человека, принесшего ему свободу.

А сейчас он, словно тренируясь, глядел на бойцов спецназа. Смерть в воображении Султана, с одной стороны, – ничто, за ней порой стоит освобождение от грехов, освобождение от самой жизни. С другой, и это главное, – переживания людей, которые думают о смерти своих близких, смерти, которая одних уносит, а другим наносит незаживающую душевную рану. Смерть – это безотходный продукт, поскольку ею питаются все, начиная с гробовщиков и заканчивая этими спецами в черной униформе.

Они ведь не лица свои прячут, а скрывают под масками эмоции. И чувства бойцов спецназа, всех, кого гнетет явное поражение, питали Султана. Ему ни к чему скрывать победоносного выражения на своем лице, и он швырял его в прорези масок.

Взять хотя бы крайнего бойца. Глаза у него так же сощурены, но как разнятся два этих прищура – его и Султана. Молодой парень, лет, наверное, двадцати с небольшим. Он мог бы прослыть на всю страну героем, если бы, не сдержавшись, дал очередь из автомата. Никто бы его не осудил, даже если бы в отместку из самолета безжизненными кулями вывалились несколько заложников. Никто. Так что сдерживает его? Может, гордость, героизм испортят его в дальнейшем? Сейчас он – безымянный солдат, а после геройского поступка станет известной личностью, поменяются его взгляды, за свою доблесть он потребует иного отношения к себе, большего внимания. Он будет гнить изнутри.

В голову Султана прокралась рискованная идея спровоцировать бойца спецназа. Сейчас он понимал русских солдат, которые бросали исправное оружие и шли на противника с голыми руками: порвать, почувствовать на губах вражескую кровь.

Мысли настолько увлекли Султана, что в его больной голове не осталось достаточного места для дум о близкой свободе. Своеобразный поединок захватил его и не остался не замеченным для старшего в группе спецназа. Двухметровый гигант сделал шаг вперед, раздельно и стандартно сказал:

– Смотреть в пол.

Преувеличивая свое значение и гипнотические способности, Амиров напоследок подумал: «Сейчас старший сменит бойца, которому я смотрел в глаза».

Султан шел по летному полю. До самолета оставалось не так уж и много. За пятьдесят метров до борта один из двух спецов, сопровождавших Амирова, дал команду остановиться.

– Руки! – потребовал он и бесцеремонно, намеренно причиняя боль, запрокинул сомкнутые за спиной Султана руки, отчего террорист согнулся пополам.

Звякнули наручники, острая боль отпустила Амирова, он разогнул спину.

– Тебе недолго осталось ходить по земле, – угрожающе произнес спецназовец.

– Прекрати! – осадил его товарищ, однако и сам не сдержался. – Мы еще увидимся. Давай, двигай! – И подтолкнул тщедушного человека в спину.

Уверенные в том, что Султана на борту ждут друзья, а не противники, бойцы Минюста жгли спину террориста глазами, больше похожими на жерла огнемета. Развернувшись, словно получив оплеуху, они пошли назад. Отчего-то им не верилось, что Амирова и его дружков, захвативших самолет, возьмут сегодня или в ближайшие дни.

– Вот он, сука-самолет! – выругался спецназовец и смачно сплюнул себе под ноги. – Как бутылка водки на витрине, а у страждущего в кармане ни гроша. Так и слюной подавиться недолго.

Они шли по бетону, эффектно подсвеченные прожекторами. За спиной остался сука-самолет – нарядный, красиво иллюминированный, так или иначе навевающий мысли о празднике.

И снова боец выругался: в обмен на Амирова террористы должны отпустить десять заложников, а они, поддавшись эмоциям, забыли обо всем и ушли прочь.

Вот они – пять... семь... десять человек – разорванной цепочкой спускаются по трапу. Нет, их одиннадцать. Подачка? Довесок? Именно в таком качестве расценили бойцы лишнего заложника.

Кричанов смотрел в ярко освещенный дверной проем самолета, невольно думая о Марковцеве: «Давай, Марк, сделай свое дело, поквитайся с ним». Повеяло бы теплом от этого странного человека, подтолкни он с трапа вышедшего, как в насмешку над юридической формулировкой «условно-досрочно освобожденного», Султана Амирова. Мертвого Султана.

Нет, в бинокль отчетливо виден жест Марковцева, указывающий именитому преступнику на второй отсек.

Марк не боится появляться в проеме, на площадке трапа, часто курит. Рисуется? Не похоже. За этой показухой перед оптикой снайперских винтовок четко просматривается его уверенность в собственных силах. Не ушел в салон даже тогда, когда техники (а это могли быть переодетые бойцы «Альфы») заправляли самолет топливом.

Рядом с Кричановым, вооружившись биноклем, наблюдал эту сцену и Лев Давыдович Шейнин. В отдельные моменты лицо Марка виделось довольно отчетливо.

Вот он, знаменитый террорист, перец которым должен бы поникнуть образ Марковцева. Но для Марка он был лишь силуэтом, тенью, которая проследовала, молча подчинившись такому же безмолвному приказу, в конец второго салона. И лишь когда Амиров уселся в кресло, Сергей, качая головой, сказал:

– Не думай, что по своей значимости ты перевесишь первый салон с двумя десятками пассажиров. Сиди смирно и не дергайся.

– Не понимаю...

– Я работаю за деньги, но могу наплевать на них. Так что сиди смирно и рта не раскрывай. Ты вдоволь наговоришься с теми, кто заплатил за тебя.

По телефону Марк связался с Кричановым.

– Передайте диспетчерам подготовить свободную полосу. Сейчас половина одиннадцатого, без четверти одиннадцать борт должен стоять на ВПП. Пятнадцати минут вам хватит. И последнее: случайно ли или намеренно, но если вдруг погаснут прожектора, я начну расстреливать заложников.

Кричанов в очередной раз сверил электронные часы в конференц-зале, показывающие и секунды, со своими наручными: идут один в один. Не в протокольное время – ровно без четверти одиннадцать – с ним на связь вышел генерал-майор Попков и, похоже, развеял все сомнения ответственного за операцию: в район населенного пункта Кудели прибыли две иномарки, джипы – серебристый «Ниссан» и черный пятиметровый «Форд». Габаритные огни сразу же выключили, номера машин разобрать не удалось. Прибывшие на джипах – молодые люди, похоже, вооружены, вышли из машин и поглядывают на часы.

Попков, рвущийся в бой, запросил разрешения взять их. Взять их, конечно, он может, в его распоряжении опытные бойцы ОМОНа.

– Рано, – косвенно, но все же подтвердил разрешение Кричанов, переходя на «ты». – Операцию начнешь по моему звонку.

Все-таки на место предполагаемой выброски прибыли сообщники террористов. А выброска состоится, иначе к чему «светить» людей и машины?

С этого момента игра больше пошла на нервах. В любой момент на связь мог выйти Марковцев. Скорее всего время Икс им назначено ровно на одиннадцать, его поисково-спасательная бригада, наверняка имеющая дополнительную подсветку в виде прожекторов, прибыла на пятнадцать минут раньше – тоже нервничают.