Альберт Байкалов - Гражданский спецназ Страница 43

– Так ничего проще нет, как у себя в милиции его проверить, – хохотнул Бобров, переглянувшись с Малаховым. – Или ищете своих дебоширов?

– Нет. Дело в том, что этой ночью никто из наших сотрудников здесь не был и никакие мероприятия оперативно-разыскного характера в этом районе не проводились.

– Я ничего не слышал, – наконец сделавшись серьезным, ответил Бобер и залез в машину.

– Может, мне все-таки остаться? – Горяинов поднял на Антона вопросительный взгляд. – Вдвоем сподручней.

– Нет, – категорично ответил Антон, посмотрев на стоящих неподалеку от них жену, дочь, зятя и внука Петра Викторовича. – Одному мне будет легче. За вами сейчас настоящая охота начнется, разве вы не понимаете? Когда можно будет вам вернуться, я сообщу. До этого не надо приезжать.

Они прогуливались по перрону в ожидании поезда. Под утро Антон вывез все семейство Горяинова в Чапаевск, справедливо посчитав, что отсюда будет намного безопасней уехать, нежели из Самары.

Билеты приобрели за полчаса до прибытия поезда. Так что, будь у Малахова даже самолет, к посадке он бы все равно не успел.

– Внук что рассказывает? – поинтересовался Антон, вспомнив, что за всю дорогу так и не расспросил о нескольких днях, проведенных в заточении, ни Кости, ни его деда.

– За все время он не увидел ни одного человека в лицо, – вздохнул Петр Викторович. – Из подвала никуда не выводили. Перед тем как занести пищу, свет гасили. В темноте и пакет на голову надевали.

– А тех, кто его у магазина похитил, смог описать?

– То-то и оно, – Горяинов усмехнулся, – что похитили профессионально. Он собаку рассматривал, когда кто-то подошел сзади и, закрыв глаза ладонями, назвал его по имени, мол, угадай, кто я. И все это со смехом. Прохожие в такой ситуации ничего крамольного и не заподозрят. Так со смехом подвели к машине. А там – на заднее сиденье и мешок на голову. – Он вздохнул. – Ни перед чем, изверги, не останавливаются.

– Судя по всему, эта организованная группа ориентирована на похищения людей, – вздохнул Антон. – Оборудованный подвал, ни одной улики при похищении, да и паренек, которого я взял в качестве «языка», ничего об этом не знает. Получается, что Малахов в своих целях использует людей со стороны.

– Значит, единомышленников среди работающих на Бобра людей у него нет, – сказал Горяинов. – Этим можно воспользоваться.

– Я об этом думал, – кивнул головой Антон, – но не в моих правилах мстить чужими руками. Это будет уже не месть.

Их разговор прервал голос диктора, известивший о прибытии поезда.

Антон помог втащить в вагон наспех собранные чемоданы, в очередной раз невозмутимо выслушал слова благодарности от жены и дочери Горяинова, распрощался.

– Мария Федоровна, – Антон дождался, когда бабушка, оторвавшись от газеты, поднимет глаза, улыбнулся. – Извините, конечно, но у меня вопрос.

– Я вся внимание, – кивнула она головой, снимая очки и кладя их рядом с собой на стол. – Вообще-то вы можете со мной говорить, даже когда я читаю или смотрю телевизор. Мне не тяжело, что-то делая, одновременно отвечать на вопросы.

– Вот как? – удивился Антон, приняв ее ответ за своеобразную старческую переоценку своих возможностей. – Буду иметь в виду. Вы не знаете кого-нибудь из соседей или знакомых, проживающих в этом районе, желающих сдать в аренду гараж?

– Не знаю, – подумав, пожала она плечами. – Надо поспрашивать.

– Хочу машину поближе к дому ставить.

– А сейчас вы ее в каком районе оставляете?

– На Ново-Урицкого, в гаражно-строительном кооперативе.

– Это рядом с картонажной фабрикой, – уточнила бабушка. – Знаю этот район.

– Да, именно там, – удивляясь осведомленности бабки, подтвердил Антон. – А вы там работали?

– И там тоже, – ответила она. – Вы не навещали жену и сына?

– Да заскочил вчера на пару минут, – уклончиво ответил Антон. – Но разговора не получилось.

– Антон, вы ведь меня обманываете.

Опешив, он непонимающе уставился на странную бабушку.

– С чего вы взяли?

– Когда вы оговаривали вопросы, связанные с оплатой за комнату, и показали паспорт, внук запомнил адрес вашей прописки. А вчера я не поленилась и съездила туда. Мне никто не открыл дверь.

– И что? – Антон сделал удивленное лицо. – То, что дома никого не было на момент вашего приезда, и послужило поводом считать меня обманщиком? – Он усмехнулся, стараясь сохранить самообладание.

– Нет. – Ее лицо сделалось хитрым. – Поводом больше не верить вам послужило объяснение соседей, что вы уехали.

Антон некоторое время молчал, не зная, что ответить вездесущей старухе.

Он потер переносицу, собираясь с мыслями, затем посмотрел ей в глаза:

– Вы меня боитесь, а мой образ жизни вас настораживает?

– Нет. Я вас нисколько не боюсь. А по поводу ваших исчезновений на всю ночь… – Она пожала плечами. – Одно дело, если бы вы ходили к женщине, но ведь это не так.

– Как это не так? – растерялся он, сбитый с толку окончательно. Именно наличием у него любовницы он и хотел объяснить свои возвращения под утро.

– К женщинам одеваются соответственно. – Она улыбнулась. – Вы хоть смотрели на себя утром в зеркало, прежде чем переодеться? Вся спина в паутине. Джинсы внизу в грязи, хотя дождя не было уже давно, а ездили вы на машине. Но самое неприятное для вас, – она выдержала паузу, пристально глядя ему в глаза, – на вашей одежде были следы крови.

– Это делает меня похожим на опасного преступника?

– А разве преступники выделяются чем-то среди остальных людей? – удивилась она. – Мышлением и взглядами на жизнь – да, но не внешне.

– Согласен, – кивнул головой Антон, вспомнив Курмачова, Бобра, Малахова. Вполне добропорядочные граждане относительно приятной наружности. – Вы, конечно, не подумайте, будто я хочу вас напугать, но вот так, как вы себя ведете, одна, в обществе со здоровым мужиком…

– Я не боюсь, – догадавшись, опередила она его вопрос. – Вы живете по реально оформленному договору с соблюдением всех юридических норм и правил, по реальным документам. Так что мне не о чем волноваться. По крайней мере от вас я никакой угрозы для себя не вижу.

– Вы боитесь, что можете пострадать от людей, из-за которых я вынужден жить не дома, а у вас? – догадался Антон.

– Отчасти да. – Она вздохнула, задумчиво посмотрев на него. – В большей степени меня волнует вопрос: не могу ли я быть вам полезна?

Антон удивленно хмыкнул и, не удержавшись, улыбнулся, представив бабушку – божьего одуванчика, стреляющую из пистолета, уходящую от погони за рулем престижной иномарки, а потом «вырубающую» нескольких здоровых мужиков.

Заметив иронию во взгляде, словно догадавшись, о чем подумал Антон, она уточнила:

– Я долго работала в прокуратуре. – Мария Федоровна сложила газету и, отодвинув ее на край стола, посмотрела на Филиппова, пытаясь угадать его реакцию. – Все ступени от рядового следователя до прокурора района прошла. В семидесятых ушла на преподавательскую деятельность.

– Вот оно что! – воскликнул Антон. – То-то я смотрю, вы в разговоре юридическую терминологию используете!

– Так что у меня много учеников, знакомых в этой системе работают. Если нужна помощь, то говорите, не стесняйтесь.

– Спасибо, Мария Федоровна, – Антон встал, – пока помощь не нужна, но если потребуется, обязательно дам знать.

Оставив на кухне бабку, которая так и не поняла, в шутку или всерьез ей ответил постоялец, Антон отправился в свою комнату.

Лучок залпом выпил кофе, принесенный Пасесеевым, и принялся наблюдать, как невысокая рыжеволосая девушка с пышной грудью и округлыми бедрами, выполняющая в доме Боброва роль домработницы, моет окно.

– Ну, что шеф сказал? – толкнул его Пасик в бок. – Долго нам еще у него торчать?

– Он с сегодняшнего дня здесь ночевать собирается, – оторвав взгляд от зада девушки, обтянутого короткой джинсовой юбкой, Лучок посмотрел на Пасесеева, – а мы, как я понял, с ним.

– Да, – протянул Пасик, взлохматив рукой чуб. – Попали, значит.

– Какая тебе разница, – Лучок хлопнул его по колену ладонью, – бабки платит, и ладно.

– Тоскливо здесь, – поморщился тот, обведя гостиную взглядом, вздохнул: – А может, этот тип, ну, которого мы ждем, сегодня вторую фазенду Боброва посетил?

– Ты что думаешь, шеф ее без присмотра оставил? – усмехнулся Лучок. – Там небось Волына сидел.

Трель сотового прервала их разговор. Лучок прижал трубку к уху:

– Да, я… – Лицо его вдруг сделалось озабоченным. Выслушав говорившего, он бросил короткое «понял» и, устало опустив руку с телефоном на диван, чертыхнулся.

– Что случилось? – забеспокоился Пасик, заглядывая ему в глаза.

– Коробок звонил. – Лучок поднялся, прошел до противоположной стены и обратно, теребя подбородок. – Говорит, не успел в дом войти, опера нагрянули. Спрашивали про то, чем занимался в ту ночь, когда мы в Обшаровку мотались, и в каких отношениях был с Витасом.