Андрей Бадин - Трибуналу не подлежит Страница 43

Чтобы найти ответы на эти вопросы, я забрал свой укороченный автомат Калашникова, фонарик и двинулся по многочисленным коридорам посольства. Надо сказать, что ранее я изучал схему здания, но всю ее так и не запомнил. Да ее и невозможно было запомнить, так как особняк был большой, построен еще при царе Горохе и изобиловал коридорами, комнатами, залами и потайными ходами. Под ним было огромное подземелье, соединяющееся тоннелями с другими домами на этой улице. Тоннели были перекрыты металлическими дверями и охранялись сигнализацией, но при желании ее запросто можно было отключить, двери отпереть и уйти из посольства куда угодно.

Восток — дело тонкое, как сказал классик, и в этом я убедился на своей шкуре. Я шел по коридорам первого этажа и не замечал следов передвижения группы людей. Если бы моих ребят конвоировали здесь, то кто-то из них обязательно оставил бы метки на полу. Начертил бы рантом ботинка черные черточки на паркете или стенах и тем самым указал маршрут своего передвижения.

И тогда я встал как вкопанный и задумался. Если следов нет, значит, их вели не здесь. Я вернулся в зал для приема гостей, включил весь свет и начал внимательно осматривать его. Не могли семь спецназовцев испариться из этого помещения.

Я стоял под высокими сводами огромного красивого зала.

В его центральной части располагался большой камин, а перед ним — фонтан с мраморными изваяниями жриц любви. По боковым стенам вверх — на второй этаж — вели две широкие мраморные лестницы с фарфоровыми вазами.

Над фонтаном висела гигантская хрустальная люстра и величественно позвякивала множеством граненых капелек. Свет сотни небольших лампочек переливался в них всеми цветами радуги, отбрасывая на потолок, стены и пол разноцветные блики.

На белом потолке виднелись мраморные барельефы, прославляющие торжество любви над смертью, а на стенах висели монументальные полотна лучших иракских художников. На них разворачивались захватывающие битвы доблестных воинов ислама с полчищами захватчиков.

Раньше, до размещения в здании советского посольства, оно принадлежало королю Ирака, но после его свержения дом отдали русским товарищам, добрым друзьям иракского народа.

В каминном зале принимали послов и министров, королей и диктаторов, президентов и генеральных секретарей коммунистических партий разных стран. Теперь в нем стоял я и пытался отыскать следы пребывания своих друзей. И я нашел их.

Я приблизился к камину и обнаружил на стыке мраморной плиты и пола небольшую тряпочку. Она была прижата плитой. Я понял, что это условный знак. Кто-то из моих бойцов оставил его. Теперь оставалось выяснить, как открывается плита.

Я долго обследовал камин, трогал головы львов по его бокам, пытался отогнуть прутья решетки, отгораживающей жаровню от пола, но все мои усилия были тщетными. И тогда я стал осматривать стены и пол возле камина. Обследовав каждый сантиметр, я обнаружил небольшое углубление в стене. Оно было еле заметным. Там была крышечка, закрывающая специальную педаль. Я отодвинул ее и увидел металлическую плитку с отпечатком пальцев голой человеческой ноги.

Я выключил в зале свет, приготовил оружие к бою, подошел к камину и надавил на педаль. Камин дрогнул и стал медленно и беззвучно отъезжать в глубину стены. Сразу освободился проход, и я стремительно вошел туда, в кромешную тьму. Включил фонарь и осмотрелся.

Передо мной был узкий ход со ступенями, которые вели в подземелье. Через десять метров я спустился в темный сухой подвал. Я осторожно пошел вперед, освещая каменный пол фонариком и держа наготове оружие. Шел недолго, минуты две, пока не наткнулся на еле заметную растяжку в проходе. От одной стены к другой тянулся тоненький металлический тросик. Если бы я его задел, то сработало бы вмонтированное в стену взрывное устройство. Но я увидел блеск металла троса в луче фонарика и вовремя остановился.

Присел к бомбе и осмотрел ее механизм. Пришлось вынуть из воротника булавку и вставить в ушко спускового механизма, чтобы ослабить натяжение тросика. Я разрядил взрывное устройство и продолжил свое движение.

Пройдя до поворота двадцать метров и после него столько же, я увидел вдали свет.

Вскоре я очутился в подвале с несколькими расположенными одна за другой большими хорошо освещенными комнатами. В них слышались голоса, но принадлежали они не моим ребятам.

Вход в подвал преграждала дверь из толстых металлических прутьев. На ней болтался навесной замок российского производства.

Я немного постоял у решетки, послушал тихую болтовню десантников и решил открыть замок. Вынув из кармана набор отмычек (я всегда их с собой ношу), я стал подбирать их к механизму замка. На его открывание у меня ушло пять минут.

И вот я медленно отворил дверь, вошел в подвал и приблизился к первой комнате. Достал из визитки небольшое стоматологическое зеркальце, высунул его из-за косяка и увидел, кто находится в комнате. В ней за небольшим столом сидел десантник и курил. Он был один. Я подождал, пока он докурит, затушит бычок в небольшую фарфоровую пепельницу, встанет и выйдет в коридор.

Я набросился на него сбоку, левой рукой прикрыл рот, а правой быстро воткнул нож точно в сердце. Он дернулся и обмяк. Я не спеша оттащил его обратно и положил на пол возле стола. Когда вышел и осмотрелся, то понял, что убрал я его чисто, без шума.

Потом я заглянул во вторую комнату, но она оказалась пустой. В третьей тоже никого не было, а вот в четвертой… Трое десантников сидели на стульях, а еще трое лежали на кроватях. Все курили и тихо беседовали. Их оружие покоилось на столе, тумбочках и полу. По моим подсчетам, это были все оставшиеся в живых бойцы из взвода охраны посольства.

Я некоторое время думал, как с ними поступить, но потом пришел к выводу, что надо попытаться решить вопрос мирно.

Проверив автомат, я выставил его перед собой и быстро вошел в комнату. Гаркнул, чтобы никто не шевелился. Парни, увидев меня, замерли в нелепых позах. Сбросив их автоматы на пол, я приказал им вынуть пистолеты и положить на стол. Они по очереди стали доставать оружие, но вдруг я услышал шорох у себя за спиной, резко обернулся и увидел Эдуарда с пистолетом в руке. Он целился мне в лицо и уже готов был выстрелить, но на мгновение замешкался. Я воспользовался этим, рубанул ему кулаком по кисти и выбил ствол. Потом врезал кулаком в челюсть. Эдуард упал на пол.

Я услышал возню в комнате, резко развернулся и увидел направленный на меня пистолет. Мне ничего не оставалось делать, как дать очередь по взявшему оружие десантнику. Они все похватали пистолеты и автоматы. За что и поплатились — я полоснул очередью по периметру комнаты и сразу скосил троих, а потом добил оставшихся.

Видит бог, я этого не хотел. Я желал сохранить им жизнь, но Эдуард спутал все мои планы.

Наверное, больше минуты я стоял один в той злополучной комнате и смотрел на остывающие тела десантников. И вдруг лютая злоба подкатила мне под горло и захлестнула сознание. Я поднял пришедшего в себя резидента и врезал ему в челюсть с такой силой, что он пролетел по коридору пять метров, кувыркнулся через голову и шлепнулся на живот. Я подбежал к нему и стал молотить ногами в живот и лицо. Долбил изо всех сил и через несколько секунд превратил мужчину в урода. Разбил губы, сломал нос, челюсть, выбил передние зубы.

Но вот я услышал далекие крики и прекратил избиение. Отбросив подальше оружие Эдуарда, я кинулся туда к дальней комнате, ударом ноги выбил деревянную дверь, из-за которой доносились крики, и увидел семерых бойцов своей спецгруппы. Живых и невредимых. Они, обезоруженные, сидели в небольшой комнатке и ждали своей участи.

Парни обняли меня, потом вышли из комнаты, прошли по коридору и посмотрели, что я сделал с десантниками. Я вкратце рассказал, что произошло в спальне посла, потом про камин и про выходку резидента. Он по-прежнему лежал в коридоре и в сознание не приходил. Мы некоторое время постояли внизу, покурили, а потом решили забрать трупы с собой в Сирию. — Рокер сделал паузу и посмотрел на часы Ника. Они показывали шесть часов вечера. За интересным рассказом незаметно прошли два часа. Но история была еще не закончена, агентам некуда было спешить, и они с нетерпением ждали продолжения.

Глава 22

А Рокер потянулся на ящике, посмотрел по сторонам и наконец продолжил:

— Мы перегрузили архив из посольских джипов в три джипа с российскими номерами, прикрепили на крыши трехцветные флажки, взяли оружие и приготовились к далекому опасному путешествию. Трупы завернули в целлофан, обложили льдом и разместили в багажниках внедорожников.

Расскажу об архиве. Его мы перевозили в трех больших сейфах, оборудованных специальной системой защиты от взлома. Если при вскрытии неправильно набрать код, то содержимое сейфов самопроизвольно сгорает.