Сергей Зверев - Мент Страница 45

В машине Андрея ждали двое парней в форме. Одного из них он узнал сразу, это был прапорщик Ануприенко из родного сто тридцать шестого отделения. Второго видел впервые.

– Знакомься, – представил незнакомца Бухвостов. – Лейтенант Коростылев с Петровки. Отныне твой личный телохранитель. Шаг в сторону – стреляет… Понимаю, неприятно. Таковы условия договора.

Несмотря на улыбку, которую Коростылев пытался изобразить, тупой бы понял, что порученное задание ему совсем не по душе…

Перехватив взгляд лейтенанта, Андрей усмехнулся:

– Неужели выстрелишь?

– Выстрелит, не сомневайся, – ответил Бухвостов за лейтенанта и втолкнул Андрея в машину.

Андрей нисколько не удивился, оказавшись перед дверью собственной квартиры, – это и есть домашний арест, зато был немало смущен, увидев, как лейтенант Коростылев достал из кармана ключ и сунул его в замочную скважину. Попробовав провернуть ключ, лейтенант занервничал.

– Еще у кого-нибудь есть ключ? – настороженно спросил он.

– До того, как я попал к вам, не было, – ответил Андрей.

Вытащив из кобуры пистолет, Коростылев легонько толкнул дверь. Она отворилась. Лейтенант, сделав несколько шагов, затаил дыхание. Андрей держался за ним. В нос ударил запах жареного мяса, а чуть погодя на кухне прогрохотала упавшая кастрюля. Только теперь Андрей начал догадываться.

– Оружие на пол, руки за голову и ко мне по одному! – проорал Коростылев, принимая боевую позу. Сняв пистолет с предохранителя, направил дуло на дверь, ведущую в кухню.

В ответ оттуда донесся отборный мат в исполнении Дорофеева. Андрей и вошедший вслед за ним прапорщик Ануприенко понимающе переглянулись, а потом, переведя взгляды на застывшего в боевой позе лейтенанта, залились смехом.

Коростылев растерянно обернулся. В этот момент дверь распахнулась и на пороге кухни показался Дорофеев. На нем был клетчатый фартук, а в руках сковородка с яичницей. Ванино лицо светилось от радости, глаза блестели, словно маслины. Он здорово напоминал персонажа с обложки книги о вкусной и здоровой пище.

При виде пышущего здоровьем крепыша со сковородкой Коростылев стушевался еще больше.

– Слышь ты, стрелок латышский, хорош тыкать мне в лоб своим ржавым болтом, – возмущенно проговорил Дорофеев. – Или вот эта стерлядь, – он кивнул на сковородку, – сейчас окажется у тебя на голове.

– Это майор Дорофеев, – разрядил ситуацию прапорщик.

– Предупреждать надо, – сконфуженно пробормотал лейтенант, сунув пистолет в кобуру. Поняв, что оказался в дураках, он попытался восстановить пошатнувшийся авторитет и строго вопросил:

– Почему в доме посторонние?

Бросив короткий взгляд на Андрея, Дорофеев сочувственно покачал головой.

– Ну и барбоса тебе подкинули. – Он перевел взгляд на лейтенанта. – Родной, тебе что приказали? Следить за тем, чтобы майор не слинял за границу, а если ему вдруг приспичит отметиться под деревом во дворе, составить компанию. Верно?

Коростылев обиженно насупился.

– Кресло и телевизор в той комнате. – Дорофеев кивнул на дверь, ведущую в гостиную. – Отдыхай, родной. Когда между собой общается высший офицерский состав, лейтенанту в этой компании делать нечего. А ты, – он ткнул пальцем в грудь прапорщику, – мигом в магазин. За водочкой. Деньги с зарплаты отдам.

Понял?

Прапорщик пулей вылетел за дверь. Коростылев, немного помявшись, ушел в гостиную.

– Теперь порядок, – удовлетворенно улыбнулся Дорофеев. – Можно и побазарить. Сейчас закончу свои дела…

Когда прапорщик возвратился, стол был сервирован по высшему разряду.

Выставив бутылку «Пшеничной» на самое почетное место, по центру стола, Дорофеев виновато развел руками.

– Извини, фирменных огурцов не будет. Не успел домой заскочить. Как узнал обо всем, сразу сюда. Ну да черт с ними, с огурцами. Главное, выцарапали тебя из лап Астраханского. – Он сорвал с бутылки пробку и налил на двоих. – Давай шахнем. Сейчас тебе это просто необходимо.

Андрей не стал возражать. Поставив пустой стакан на стол, заглянул в глаза Дорофееву.

– Только не говори, что пришел сюда накормить меня до отвала.

– Ну почему? – обиделся Дорофеев. – Тебя выпустили. Разве это не повод?

– Не ври.

Дорофеев, задумчиво почесав мясистый нос, налил по второй.

– Ты прав. Есть еще кое-что. Только сначала давай дернем за Бухалу.

Ей-богу, старик это заслужил. Разведка донесла, вчера он ходил на поклон к Кричевскому. Представляешь? Ради тебя на поклон к своему лютому врагу! А ведь они с Кричевским уже невесть сколько не здороваются. Раньше друзьями были, но Кричевский в свое время круто Бухалу подставил. И все ради того, чтобы скакнуть в министерское кресло. Вчера старик так испереживался, что даже сердце забарахлило. «Скорая» весь вечер торчала под окнами отделения.

Андрей недовольно покосился на Дорофеева.

– Думаешь, меня это остановит?

– Нет. И все же мне кажется, что со стариком надо бы поаккуратнее. Не такой уж он и зануда, как мы думали. :

– Хорошо, давай за Бухалу, – уступил Андрей и первым осушил свой стакан.

Подождав, когда Дорофеев повторит его подвиг, спросил:

– Что еще?

– Еще? – Собеседник опустил глаза и, заикаясь, проговорил:

– П-прямо не знаю, как сказать. Ну, ты п-пока п-подготовься… Хотя, в общем-то, не так все плохо, как может показаться…

– Не тяни, – подстегнул его Андрей.

– Короче, твоя Виноградова… ну, эта секретуля… мертва. Пару часов назад нашли неподалеку от ее дома.

Если бы не вторая стопка, выпитая минуту назад, Андрей воспринял бы эту новость гораздо эмоциональнее. А так лишь растерянно пробормотал:

– Марка ведь в Москве нет! Дорофеев бессильно развел руками.

– Как ни странно, в данном случае сработал киллер. Пуля в висок, и прощай, девочка Наташа!

– Этого не может быть! Какой, к черту, киллер? Наташа глупая, наивная девчонка. Я уверен, она ничего толком и не знала!

– А вот тут ты попал пальцем в небо, – возразил Дорофеев, делая вид, будто выдавливает из бутылки последние капли «Пшеничной». – Не стоит ее идеализировать. Мы провели обыск в ее квартире и нашли там парочку интересных вещей. Во-первых, несколько любопытных снимков. А любопытно то, что снялась она вместе с Адамчиковым. Ну, тем пареньком, который работал в винном магазине и которого потом кокнули в поезде.

Андрей с досадой хлопнул себя по лбу:

– И как я сразу не догадался, что они были знакомы! Она – секретарша, он часто заглядывал в «Сандору», разносил заказы. Ну, конечно, знакомы!

– Близко знакомы, – уточнил Дорофеев. – Уже полгода Адамчиков заглядывал к ней домой на правах жениха.

– Почему она не рассказала мне об этом?

– Потому, что эта сладкая парочка вела свою игру. В столе Виноградовой к днищу одного из ящиков изолентой был прилеплен конвертик. На нем почерком твоей усопшей пассии написано: «Н. В.», то есть Наташе Виноградовой. Внутри конверта, естественно, ничего не оказалось. А позавчера питерские опера обнаружили на почтамте письмо до востребования, адресованное Адамчикову Владимиру Вячеславовичу. Скорее всего, он сам его туда и послал.

– Неужели завещание? – догадался Андрей.

– Вот именно!

– Выходит, в магазине Ника не только купила шампанское, но и успела передать Адамчикову конверт. После ее гибели ребятки, конечно же, вскрыли сие послание. Чего им бояться? Кроме них и самой Кругловой, о конверте никто не знал. А потом, ознакомившись с содержимым, решили, что на этом можно неплохо заработать. Они наверняка знали, кого может заинтересовать оный документ.

– Попытались шантажировать это лицо, но не рассчитали свои силы, – закончил Дорофеев.

– Н-да-а-а, поучительная история, – мрачно заключил Андрей и потянулся к своему стакану. Опрокинул его и, пустой, припечатал к столу. – А ведь я поверил ей…

– Да ругнись ты, как нормальный мужик, – посочувствовал Дорофеев. – Вот увидишь, легче станет.

– Не станет.

– Ну, тогда слушай дальше, – неожиданно продолжил Дорофеев. – Завещание они пустили в дело, а вот одну бумагу притормозили. У меня есть ее копия.

Какой-то счет. Я толком не разобрал. Не по-нашему писано… Ты в английском рубишь?

Андрей удивленно вскинул брови:

– Ну-ка покажи.

Дорофеев достал из кармана брюк мятую бумажку и протянул Корнилову.

Расправив ее, Андрей пробежался глазами по строчкам. Это было уведомление из швейцарского банка на имя Кругловой о переводе денег с одного счета на другой.

Номер первого счета был ему незнаком. А вот второго, 759123, Андрей знал наизусть. Эти шесть цифр целый месяц мозолили ему глаза. Они фигурировали в факсе из Швейцарии, пришедшем на имя Сомова!

«Точно такие же цифры были на листке, который лежал в Никином журнале!» – вспомнил Андрей и почувствовал, что бледнеет. Судя по документу, который он держал в руках, Ника сбрасывала двести штук со своего счета в той же Швейцарии на этот. Подобная операция имела смысл лишь в том случае, если счет этот принадлежал не ей, а другому лицу. Именно на него скорее всего и вышел в свое время полковник Сомов.