Андрей Поповский - Третий раунд Страница 46

Задумчивое состояние Валехи, в какой-то миг отключившегося от всего, что творилось вокруг, нарушил чей-то грубый окрик, раздавшийся у него буквально возле самого уха:

— Слышь, парняга, машину свою убери отсюда побыстрее.

— Не понял, — Валеха приподнял солнцезащитные очки и вперил бесцеремонный взгляд в стоящего перед ним худощавого, абсолютно седого мужчину, возрастом всего немного за тридцать. — Я тебе что, мешаю, что ли?

— Да, мешаешь, — спокойно кивнул мужчина, проигнорировав вызывающий взгляд Валехи. — Давай, отгони машину отсюда подальше, ты тут вход в магазин загораживаешь.

— Так обойди, если тебе так надо, — флегматично бросил ему Валеха. Демонстративно водрузив очки назад, он откинулся в кресле и сделал музыку погромче. Ему было лень вылезать из машины и затевать драку, поэтому он решил просто проигнорировать этого надоеду, дав ему возможность самому осознать свой промах.

Мужчина с минуту мерил наглеца взглядом, а потом сделал несколько шагов в сторону, достал рацию и, нажав кнопку вызова, властно бросил негромким голосом:

— Асик, ты меня слышишь? Прием.

— Да, — тут же кто-то отозвался из рации.

— Это третий, я сейчас на Штыба. Пошли мне несколько наших парней из тех, кто поближе, тут у меня возникла небольшая проблема.

— Понял. Там рядом с тобой Миха с пацанами, они сейчас будут на месте.

— Давай, жду.

Валеха, уже забыв об недавнем инциденте, опять ушел с головой в свои мысли, когда кто-то грубо дернул его за плечо.

— Слышь ты, баклан, а ну выйди-ка из машины, потолковать надо.

Мгновенно вскинувшись, Валеха увидел в открытое окно массивную круглую ряху Михи, которого он шапочно знал как одного из звеньевых южненских — молодежного крыла гэсовских. Может, в другой раз он и не стал бы нарываться, но его грустные думы были отчасти связаны с этими доставшими его уже парнями, и поэтому Валеха злобно ощерился золотым зубом и резко рявкнул.

— А ну грабли свои поганые забери назад.

Отбросив в сторону солнцезащитные очки и пружинисто выскочив из машины, он, набычившись, встал напротив Михи, за спиной которого маячили еще трое крепких пацанов из южненских.

— Ну, и че те от меня надо? Что ты лапы свои распускаешь? — сразу попер вперед Валеха.

— Я не понял! Или мне послышалось, или ты грубишь, что ли?

— А ты что, плохо слышишь? Так я тебе повторю — что надо?!!

— Миха, этот дешевый фраер, по-моему, явно зарвался, — из-за спины звеньевого выдвинулся приземистый мощный парень с кривыми ногами и длинными хваткими руками, густо поросшими рыжими волосками. — Может, мне немного поучить его для примера?

— Ой, ты посмотри какой страшный, как ты меня напугал, — насмешливо развел руками Валеха, сделав, впрочем, шаг назад, чтобы, на всякий случай, держать в поле зрения всех южненских.

— А ты так сразу и испугался? Чего же ты такой пугливый? Вроде с виду ты пацан путевый. Рыжья вон сколько на себя понавешал, тачку цивильную прикупил. Стоишь тут на тротуаре, забив на всех большой болт. Наверное, ты очень крутым себя считаешь, — мрачно ухмыльнулся Миха.

— Да я вообще-то обычный нормальный пацан, а насчет испугался, так ты внимательно на рожу свою в зеркало посмотри. Сам, наверное, пугаешься спросонок, — не полез за словом в карман Валеха. — Да и кенты твои, тоже гоблины еще те, кунсткамера отдыхает, ё-мое.

Приземистый, не поняв загадочного для него слова кунсткамера, намек на свою внешность все же оценил. Не стерпев такой обиды, он без подготовки резко выкинул снизу массивный кулак, метя обидчику точно в челюсть, но Валеха, бывший уже наготове, быстро нырнул вниз и, взяв противника на «мельницу», резко крутнул и бросил его с высоты своего немалого роста прямо спиной на асфальт. Все вокруг резко пришли в движение — прохожие испуганно шарахнулись в сторону, а южненские кинулись на Валеху, охватывая его с флангов. Валеха, вырываясь из окружения, быстро сместился вдоль машины вбок и, перехватив бьющую руку еще одного нападающего, ловко бросил его через спину — прямо на капот своей машины. Тот, кулем перекатившись на другую сторону, влетел аккурат в стеклянную витрину большого коммерческого магазина, около которого была припаркована бэха Валехи. Огромное, отполированное до блеска стекло лопнуло, разлетаясь на тысячи блестящих в лучах яркого майского солнца осколков. Прокатившись до колонны, поддерживающей потолок, парень сильно ударился об нее головой. Звон падающего на асфальт стекла смешался с рыком, ревом и матом яростно дерущихся перед магазином парней.

— Каз, давай заходи с боку! — рявкнул Миха.

— На те, сука! — азартно выкрикнул в ответ Валеха, удачно приложив того самого Казика кулаком в челюсть.

Парень закачался, но все же устоял на ногах, и тут же вместе с Михой он вновь замолотил кулаками, тщетно пытаясь достать верткого, как юла, противника.

В этот момент приземистый, уже немного отошедший от удара об асфальт, сумел подкрасться к Валехе сзади и ухватить его за толстую золотую цепь, болтавшуюся у того на шее. Приземистый резко рванул цепь на себя, и Валеха, неожиданно потеряв равновесие, как беспомощная кукла полетел назад, отчаянно вцепившись обеими руками в перехлестнувшую его горло цепь. Массивная золотая цепь — статусное украшение и почти спецодежда для успешного рэкетира — сыграла с Валехой весьма злую шутку, мгновенно став для него удавкой.

Приземистый с наслаждением накручивал на кулак импровизированную гарроту, а его противник беспомощно сидел на земле, тщетно пытаясь отжать стиснувшую его горло цепь руками. Он задушено хрипел, изумленно выпучив вылезшие из орбит глаза. Жилы на его мощной шее надулись как канаты, а лицо стало красней спелого помидора — кажется, чуть кольни иголкой, и брызнет алый сок. Отчаянно борющийся за глоток воздуха парень, казалось, не замечал мощных ударов ногами, которыми его яростно осыпали Миха и Казик, уже подоспевшие к месту его падения. Наконец, получив тяжелый удар ногой по голове, он провалился в спасительную неизвестность.

— Все, Каз, хорош его пинать. Отпусти его, Славик, а то и в самом деле задушишь, — Миха наклонился над потерявшим сознанием парнем. — Вроде дышит. Ладно, давай пошли отсюда. Заберите Серегу к себе в машину, он вон до сих пор отойти не может, так звезданулся об стекло, а я пока отгоню бэху этого козла к нам на базу.

— Ага, я сейчас догоню, — кивнул приземистый, ловко снимая с шеи Валехи свой трофей — ту самую золотую цепь.

— А с этим что? — спросил Казик, потирая вспухший от удара Валехи желвак на скуле, и пнул ногой лежавшего без сознания парня, на котором не было живого места.

— Пусть эта падаль валяется тут. Потом, кому надо — тот его и подберет, — равнодушно бросил Миха, по-хозяйски садясь в Валехину бэху.

На следующий вечер Валеха, вдвоем с Мариком, на потрепанной красной «девятке» подъехали к красной кирпичной пятиэтажке на окраине Владикавказа. Здесь жил давний приятель Марика Алан. Когда-то они вместе тренировались у Даура и дружили много лет. Когда-то неразлучных в то время друзей, Марика, Алана, Егора и Закира в шутку даже называли четверкой мушкетеров. Когда-то любая радость и горе для них были общими. Когда-то они понимали друг друга буквально с полуслова. С тех пор прошло совсем немного времени, но дороги друзей сильно разошлись. Слава богу, они не поубивали друг друга, хотя у Марика и Егора с одной стороны и у Алана и его новых друзей с другой стороны, вполне могло дойти и до этого. Конфликт впоследствии был исчерпан, но осадочек у его участников по-любому остался. Потом судьба и время еще сильнее разбросали бывших неразлучных друзей. Невысокого крепыша дагестанца Закира убили полтора года назад при ограблении водочного цеха. Егор, год назад окончательно разругавшийся с Мариком, сейчас сидел в тюрьме. Внезапно остепенившийся пройдоха Марик сейчас, вроде бы, работал на заводе простым экономистом, но, по слухам, он был замешан в неких темных делишках с крадеными автомобилями и постоянно отирался с Валехой, небольшая бандитская бригада под которого набирала в городе все большую силу. Ну а Алан к этому моменту стал одним из лидеров молодежного крыла группировки гэсовских, тех самых парней, с которыми у Валехи вчера произошел конфликт, закончившийся грандиозной дракой.

Сейчас на Валеху было страшно смотреть — костяшки кулаков сбиты в кровь, все лицо в ссадинах, нижняя губа треснула и распухла, а левый глаз совершенно заплыл, контрастируя с правым, горевшим просто лютой злобой.

— Думаешь, нам все же стоит с ним говорить на эту тему? — сквозь зубы процедил он, когда машина остановилась у подъезда Алана.

— Ну да, — кивнул Марик, — Алан у гэсовских в авторитете, и у него с Михой нет особой дружбы. Они там у себя вроде как конкуренты. Я думаю, что он сможет поговорить со своими старшими, чтобы уладить это дело и вернуть тебе тачку и цепь.