Лев Пучков - Чистильщик Страница 47

– Ты че? – удивленно вытаращился Стас. – Упал, что ли? Сидел-сидел, бормотал чего-то, вдруг – на тебе! Ехай, бери… Ты че, в натуре?

– Верь мне, Стасик, – мудро сказал я. – Все поймешь по ходу. И помни – это я, а не ты служил в спецназе ВВ. Это я, а не ты неоднократно участвовал в операциях по освобождению заложников и ликвидации бандформирований. Знаешь, что такое ликвидация, зечара?

– Ну, это когда всех – под корень… А? – Стас сделал загребущее движение рукой.

– Не всех, – поправил его я. – А только тех, кто не сдался до начала операции. Но принцип ты уловил. Так что – сейчас командовать тоже буду я.

– Базара нет, – весомо произнес Стас и несколько смущенно спросил: – Как хоть проехать к этому пожарному участку? Я же город не знаю…

– Поедешь по Хичиева до упора, свернешь на Кирова – налево, потом выберешься на Горького – и сразу упрешься в пожарку. Припаркуй и жди. На обратном пути заправься, – я извлек из кармана полтинник и протянул Стасу, – и купи упаковку презервативов «Иннотекс». Вопросы?

– Ни хера не понял! – огорченно пробормотал Стас. – На хера заправляться – и так полбака? На хера пезеры? Но все равно – все сделаю. – Он направился к «Ниве».

Довольно промурлыкав себе под нос, я взял сотовик и набрал номер пожарной части. Там работал двоюродный брат Славы Завалеева – нашего начальника СБ, с которым я поддерживал дружеские отношения.

– Старшина Михейчик слушает, – раздался в трубке грубый прокуренный голос.

– Кто начкар сегодня? – деловито осведомился я.

– Фуй в пальто, – моментально отреагировал недружелюбный Михейчик. – С какой целью интересуешься, поджигатель?

– Пучкова позови, – дружелюбно попросил я, пообещав в душе при первой же возможности надрать задницу этому телефонному грубияну. – Скажи – Бак звонит. Он знает.

Пробурчав что-то нечленораздельное, Михейчик швырнул трубку на стол и удалился. Спустя минуту трубку взял тот, кто был мне нужен.

– Здорово, Игореха, дело есть, – с ходу загрузил я Славиного братишку. – Надо срочно две пожарные робы, две каски и… и какой-нибудь шланг с брандспойтом на конце – метров двадцать, не меньше. Даешь?

– Дерьмо качать собрался? – флегматично поинтересовался Игореха и уточнил: – Насос не надо?

– Нет, не надо, – несколько смутился я. – Мы тут и так – вручную. Часа на два, а?

– Подгребай, – так же флегматично согласился пожарник. – С тебя пузырь.

– Заметано! – одобрительно воскликнул я. – И еще – скажи, Хичиева в ведомстве какого участка? И сколько примерно от пожарки дотуда ехать?

– Это Халтуринский, – сообщил Игореха. – А ехать – от силы двадцать минут. Там везде быстро – пожарка стоит в центре района. Главное, чтобы вызов поступил вовремя…

Спустя минут сорок Стас привез все, что заказывали, – вид у него был несчастный: парень всю дорогу терзался догадками по поводу предназначения столь плохосочетаемых аксессуаров, как пожарная роба и презервативы.

– Нет, заниматься половыми извращениями в этих штуковинах мы не будем, – поспешил успокоить я партнера. – Все очень просто, малыш…

Оставив на произвол судьбы мою «Ниву», мы переложили экипировку в «трехсотый» и припарковались возле забора Оксаниного соседа. Здесь я объяснил Стасу, что нужно делать, и он мгновенно пришел в прекрасное расположение духа: все непонятности канули в Лету, а к производству мелкомасштабных пакостей «родственник», судя по всему, был хорошо адаптирован еще с детства.

Воспользовавшись шлангом, мы оперативно закачали в четыре презерватива два литра бензина, оставив топлива на пару километров езды.

Завязав презервативы бечевкой, мы аккуратно разместили их на разостланной пожарной робе и ухватили эту робу за четыре конца.

– На четыре счета, – скомандовал я. – Раз! Два! – Роба в данном случае выступала в качестве пращи: размотав ее, мы должны были забросить наши бензохранилища на крышу дровяного сарая: мне нужен был качественный пожар.

– Три! Четыре! – колыхающиеся пузыри взметнулись в воздух и шлепнулись на крышу сарая. Достав из машины сотовый телефон, я набрал 01 и сообщил, что по улице Хичиева, 19, имеет место страшный пожар.

– Назовите ваш номер, – попросил дежурный, на что я ответил, что звоню из автомата, и отключился.

Засунув сотовик в карман тенниски, я дал команду Стасу облачаться в пожарную робу, а сам достал спички, поджег одну и сунул в коробок. Коробок, вспыхнувший ярким пламенем, запулил туда же – на крышу несчастного дровяника.

Спустя пару минут на улице Хичиева было очень шумно и многолюдно. Мы со Стасом, облаченные в пожарные робы и каски, со шлангом наперевес торчали в конце переулка и следили за событиями. Ровно и могуче полыхал дровяной сарай – какие-то люди бегали возле усадьбы № 19 и бестолково размахивали пустыми ведрами, толкаясь и суматошно крича, откуда-то с дальнего края улицы слышалось надсадное и постепенно приближающееся завывание пожарной сирены.

В этот момент надсадно заверещал сотовик, забытый мной в кармане тенниски. Я вздрогнул – вычислили, что ли, аналитики пожарные?! Ну дают!

– Ну, слушаю, – размеренно проговорил я, включив телефон. – Долго едете, ребята! Я вам когда позвонил?

– Эммануил? – очень тихо спросил кто-то на противоположном конце сотовой линии.

– Кто? – страшно удивился я. – Кто это?

– Ты покойник, Эммануил, – так же тихо пробормотал абонент – я похолодел, чувствуя, что сейчас упаду в обморок. – Это я – Витек… Ты думал, что замочил меня, сучонок? Не-е-е-е… – В трубке раздались короткие гудки. Я медленно сполз по забору на землю и некоторое время бездумно смотрел перед собой, выключившись из окружающей обстановки. Они что – заговоренные, эти Снеговы?! Любому другому нормальному человеку достало бы и половины того удара, которым я наградил Протаса на веранде у лекаря-пентоналыцика. А этот, значит, жив – и даже нашел в себе силы поставить меня об этом радостном факте в известность.

– Че ждем? – возбужденно воскликнул Стас, тряся меня за плечо и выводя из состояния ступора. – Пожарка подъехала – вон, шланги разматывают! Работать надо!

Я встал и выглянул из переулка. Действительно – работать надо. Причем работать как можно быстрее и убираться отсюда куда глаза глядят. Пока вся Кировская бригада не занялась моим розыском.

– Пошли, – скомандовал я, вручив Стасу брандспойт и ухватывая шланг за средину. Мы выбрались из переулка и под аккомпанемент модного завывания работающего двигателя пожарной машины, суматошных криков и других звуков заскочили во двор Оксаниного дома. Стас влетел на крыльцо и начал долбить брандспойтом в дверь, истошно завывая:

– Хозяин, отчиняй! На твой чердак рукав кинуть надо! Отчиняй, коли дома, а то ломать будем! – И в таком духе – минуты три. Я, опустив голову, забрался на крылечко и затаился за спиной Стаса, изображая возню со шлангом.

Через некоторое время дверь отворилась. На пороге стояла перепуганная Оксана – присев за Стасом, я сумел рассмотреть в просвет между его ногами, что за Оксаниными тапочками явственно топорщатся две пары мужских кроссовок, разнесенные друг от друга на полтора метра. Хорошо, грамотно работают. Один стоит сразу за спиной Оксаны – контролирует и одновременно прикрывается ею, как живым щитом, второй – в полутора метрах от первого, у второй двери, ведущей с веранды в дом.

Увидев Стаса, Оксана слабо пискнула и чуть не грохнулась в обморок.

– Нам бы шланг на чердак кинуть! – громогласно взревел Стас, оттирая Оксану на крылечко и вклиниваясь между нею и мамедом, стоящим за ее спиной.

– Э-э! – начал было мамед, недовольный таким поворотом событий. Подтолкнув Стаса, ухватившего Оксану в охапку, я спихнул их обоих с крыльца и, как былинный молодец, воспрял перед мамедом словно бы из ниоткуда.

– Ва!!! – только и успел воскликнуть мамед, широко разинув рот, – это был тот самый хлопец, что давеча в паре с таким же поножовщиком пытался порубать меня в виду мамедского овощного рынка. Тот, что остался невредим, но обзавелся парой килограммов лишних бинтов на конечностях. Зафиксировав краем глаза, что Стас удирает к воротам, волоча за собой упирающуюся Оксану, я с размаху забодал бинтованного каской в переносицу, ухватил его обмякшее тело за ворот куртки и, достав из-за ремня взведенный «АПС», двинулся к двери, ведущей с веранды в дом.

Дотолкав тело до второго боевика, я крикнул: «Держи!» – и отпустил куртку бинтованного. Боевик, удерживающий в одной руке «АКСУ-74», другой был вынужден принять падавшую тушу сотоварища, а поскольку туша оказалась чрезмерно тяжела, сам рухнул на пол, роняя автомат и громко чертыхаясь.

– Вот и ладушки! – воскликнул я, подхватывая взведенный автомат и заскакивая в холл. Трое мамедов, расположившихся в разных местах холла, вскочили, наводя на меня оружие.