Наталия Матвеева - По моим правилам (СИ) Страница 49

Или просто она подверглась влиянию своего дурного настроения. Она вздохнула и вернула своему голосу свойственные ей нотки насмешливого раздражения:

- Очень интересно выглядит мир в твоей головушке. – ухмыльнулась она. – А вот скажи мне, какое место во всей этой мировой системе агрессии занимаешь ты, червь? Неужели кто-то очень слепой, наверное, от прилетевшего в его голову толстого ботинка «праведной мести», или кто-то очень неразборчивый назначил тебя, сдвинутого на всю башку, угловатого полунекроманта «великим карателем», центром всевышнего суда? Ты – полный придурок, Эрнесто, если думаешь, что за любые ошибки людей нужно обязательно наказывать. Ты разве не знаешь, как сильно человек может сгнобить себя сам?? Такие феномены, как «совесть» и «чувство вины», тобою явно изучены не были, да, братик?

Эрнесто, кажется, не на шутку разозлился.

- Полегче, Оливия, тебе иногда полезно думать, прежде чем что-то сказать. Твоя жизнь тебя ничему не научила? Пара обидных слов одному, не очень разумному, подонку – и твоя сестра оказалась на том свете… Печально, не так ли?? А сейчас… разве ты не боишься, что за твою грубость и презрение я могу сделать что-нибудь очень неприятное твоему папочке? Почему ты думаешь, что меня что-то остановит от этого?

Лив стиснула зубы, умирая от боли. Он все бил и бил в ту же рану, все сильнее пускал ей кровь своими словами и угрозами… И отец… Как он там?? Лив вдруг нахмурилась, ощутив ужасное волнение… Брайан и Макс внимательно посмотрели на нее, но она вдруг подняла горящий, решительный взгляд и гневно проговорила:

- Зажми задницу покрепче, великий каратель, я ведь тоже могу отомстить. Ты же зубрил мою биографию по книжке, что, неужели так и не выучил эту главу? А теперь, если мы обо всем поговорили, я кладу трубку – у меня чертовски много дел.

- Да, сестричка… Любишь ты подвергать своих близких опасности… И после этого ты еще удивляешься, почему ты одинока? – вкрадчиво, но каким-то вибрирующим голосом проговорил Эрнесто и бросил трубку, а Лив вздохнула. Говорить с ним каждый раз становилось все тяжелее.

- Должна признаться, - вдруг с ухмылкой проговорила Аврора после небольшой паузы, - это было неплохо! А ты хорошо его приложила, детсадовская малышка! Только не думай, что после этого ты стала меньше меня раздражать. – предупредила Аврора, сделав странный жест рукой в воздухе, но Лив не обратила на нее внимания. Ее апатия снова поглощала все реальные эмоции.

- Какой-то странный у вас был разговор. – проговорил немного недоуменно Макс, взлохматив себе затылок рукой. – И как понять слово «полунекромант»? Некромант, он же и так наполовину…

Лив нахмурилась и отмахнулась от него.

- Отвяжись, Макс. Этот клоп втирал мне свой психически больной вариант закона бумеранга. У него очень зашоренное представление о собственной жизни, надо сказать. – и девушка встала.

- Лив, он сказал что-нибудь об Эйдене? Что ему нужно в обмен на него? – встревоженно спросил Брайан. Лив покачала головой.

- Нет. – и двинулась в сторону крыльца.

- Ты куда? – снова Брайан и снова взволнован. Лив тяжело вздохнула. Каждый шаг отзывался болью в ее теле, она так хотела побыть одна…

- Говорила же – куча дел. – отозвалась она через плечо.

- Каких? – не унимался Брайан.

- Велю Марти лужайку подстричь. – раздраженно бросила она, а затем добавила:

- У себя на голове. – и, понимая, что Брайан беспокоится о ее самочувствии, обернулась и с легкой улыбкой проговорила:

- Расслабься, Брайан, утопиться в собственных слезах я не собираюсь. Самоубийство не мой сценарий. Так что этот дом не будет отягощен моей страдающей душой, скитающейся по комнатам невидимым призраком и по ночам гремящей холодильником или заводящей игрушки со страшными обезьяньими мордами и чудесными полифоническими мелодиями. На улице просто посижу, не дрейфь. – ухмыльнулась она и вышла на крыльцо.

- Все-таки с ее разумом явно колдовали инопланетяне. И по ошибке забыли в ее голове мозг одного из своих товарищей. – с ухмылкой проговорил Макс, но его глаза блестели затаенной болью, когда он смотрел ей вслед.

- Да она просто дура, вот и весь инопланетный секрет. – тихо хмыкнула Аврора так, чтобы Брайан ее не услышал, но он бы и так ее не услышал, потому что пребывал в глубокой задумчивости, глядя на парадную дверь, за которой скрылась Лив.

Глава 16

Ни три дня, ни пролетевшие следом полторы недели, притащившие за собой ворох проблем, не излечили Лив от ее недуга. Она все также замыкалась в себе, была безразлична к окружающим или, наоборот, язвила без остановки, пока не прилетал добрый волшебник Брайан и не спасал беднягу от разных изощренных колкостей сходящей с ума девушки.

Ей казалось, что слезы должны закончиться… Но, нет. Они лились и лились, как будто в ее голове стояла станция по их производству, а отчаянная тоска в душе, ощущение, что она не видела Джонни уже много-много лет, связанная с маниакальным, бешеным желанием вспомнить его голос, его прикосновения к ней, его улыбку или морской аромат, только рвали ее усталое сердце еще больше.

Лив мучилась. Она не жила, а существовала, при чем сама не понимала, для чего. От боли в груди ей хотелось кричать, но приходили только слезы, слезы и безнадежная тоска…

Брайан, который по-отечески переживал за эту милую, взбалмошную, но ставшую ему такой родной, девчонку, не знал, чем помочь ей. Он видел, как она постоянно плачет, видел, как иногда ее рука взметается к груди, туда, где расположено сердце, и как она морщится, видел, как она часами может сидеть над рубашкой Джонни, случайно забытой в особняке, впиваясь в нее пальцами и глядя на нее расширенными, немигающими глазами, как будто она видела то, чего не видят другие, и как она украдкой вдыхала ее запах и плакала…

Брайан совершенно не знал, как вытащить ее из этого ада, который глупышка сама же себе и создала, но… Глядя на Макса, который места себе не находил, пытаясь жить обычной жизнью, но при этом не имеющего сил оторвать от нее своих глаз, когда она входила в комнату, когда говорила, когда задумчиво смотрела куда-то через окно, не имеющего сил не провожать ее глазами всякий раз, когда она удалялась, мог ли Брайан осуждать ее за безумный поступок?.. В то же время, разговаривая по телефону с Джонни и буквально ощущая его опустошенность, его растерянность и бесконечное страдание, которое выражалось в холодном, потухшем голосе, он понимал, что и ему приходится чертовски тяжело… Дурацкие любовные треугольники, будь они неладны!

Это была обыкновенная встреча, одна из сотен таких же, не особо примечательных встреч, но тех, на которых Эйден всегда присутствовал лично, поскольку решаемые вопросы могли серьезно отразиться на ходе ведения дел, что ставило эти переговоры на ранг выше, чем тысячи других, еще более обыкновенных встреч, на которые ходили уличные боссы или другие представители семьи.

В поместье Мартинесов прибыла группа из трех человек: новый наркодиллер, который перебрался в Штаты из Колумбии и собирался здесь, в Нью-Йорке, сбывать свой героин высшего, как он сам гордо утверждал, качества, и два его помощника и телохранителя по совместительству, держащиеся молчаливо и строго, но внимательно и цепко изучающие глазами интерьер дома и внешний вид хозяйки, которая оказалась дочкой того самого Эйдена Мартинеса, с которым они должны были встретиться изначально, но который уже несколько недель как сквозь землю провалился, что изрядно настораживало всех троих.

Наркодиллер был смуглым, темноволосым мужчиной лет сорока, очень высоким и сухим, с квадратной формой лица благодаря низким скулам, широкими, как будто из дерева выпиленными, губами и черными маленькими глазками, буравившими Лив, как две черные бусинки, с тем же недоверием, с каким она сама смотрела на него. На нем была черная свободная футболка, заправленная в черные джинсы с кожаным ремнем и огромной пряжкой металлического отлива, высокие, кожаные ботинки на шнуровке и кожаная черная куртка, немного потертая на локтях. Его сопровождающие, у одного из которых в руке был небольшой металлический кейс, сжимаемый им с такой силой, что костяшки пальцев страшно побелели, были одеты как-то похоже, во всяком случае, кожаные куртки и высокие сапоги в их облике тоже присутствовали. Как выяснилось позже, они совсем не говорили по-английски, а вот главный в их троице, все-таки, немного щебетал, правда, с противным, гнусавым акцентом.

Лив встретила это веселое трио в просторной белой футболке с принтом в виде кошечки на груди, декоративно рваных джинсах и белых кедах с высокой голенью на липучках, развеивая представления о том, что в богатых семьях женщины одеваются дорого и со вкусом, а не щеголяют по многомиллионному особняку в чем попало. Однако Брайан, встретивший гостей в великолепном костюме любимого коричневого цвета, и Макс, как всегда прекрасный и мужественный в черном костюме и белой рубашке, смогли немного реабилитировать вид Лив в глазах наркобарона. По случаю прихода этих чудиков Лив даже заставила себя не плакать за несколько часов до свидания, чтобы выглядеть не как побитая, красноглазая мышь, а, все-таки, как дочка Дона… Правда, ее выбор одежды все же вызывал некоторые сомнения на этот счет.