Михаил Серегин - Бандитский спецназ Страница 49

Дурнов сделал паузу для того, чтобы восстановить дыхание. Никто, кроме Купона, на него не смотрел. Роговский уставился в потолок, словно увидел там животворящий образ Казанской Божией Матери, а Дыбин ковырялся в салате, пытаясь вилкой сложить из зеленого горошка пирамиду. Лысый же косил одним глазом в пол.

– Сейчас мы знаем только одно, – закончил свой монолог полковник. – Какой-то блондин, который был в курсе всех ваших дел, натравил на вас придурков-наркоманов. Именно он спровоцировал войну между вами и воспользовался моментом, чтобы похитить что-то ценное. Теперь два вопроса. Что именно хотел украсть блондин? И кто он вообще такой? Ответив на первый, мы сможем найти разгадку второго. И наоборот: узнав что-нибудь о блондине, мы сразу поймем, что он от вас хотел.

– Да тут и думать нечего, – со злостью в голосе влез в разговор Лысый. – Я только одного белобрысого урода знаю, который мог все это провернуть. – Бригадир Роговского сделал паузу, ожидая, пока все повернутся к нему, а затем выпалил: – Коля Щукин! Молот ваш ненаглядный.

Дыбин расхохотался.

– Толечка, я, конечно, понимаю, что получать по морде неприятно, но ты гонишь, – презрительно проговорил толстяк. – Щукин вчера в одиннадцать вечера уже пылил на поезде в Казань. Он этого сделать не мог.

– С чего ты взял, в натуре, что он уехал, а не лапшу тебе на уши вешал? – окрысился Лысый.

– А ты, щенок, не груби мне. – В голосе Дыбина послышалось столько угрозы, что бригадир Роговского невольно поежился. – А уверен я в Коляне по двум причинам. Во-первых, я его знаю тысячу лет и готов ручаться головой, что на такую подлость он не пойдет. А во-вторых, менты сегодня утром передавали, что разыскивают его из-за поножовщины на вокзале. Дескать, в качестве свидетеля. И именно менты по телевизору подтвердили, что Щукин из Москвы вчера уехал.

– Действительно, – согласился с ним Роговский. – Я тоже слышал это сообщение.

– Да кто такой Щукин? – развел руками Дурнов. – Сегодня только о нем разговоры и слышу.

– Хороший парень и к нашим делам никакого отношения не имеет. – Дыбин неопределенно махнул рукой. – Забудь о нем. Давайте лучше подумаем, кому могла понадобиться дочка Лимона.

– Я знаю кому, – впервые подал голос Купон. Все повернулись к нему.

– Даже так? – удивился Дыбин. – И почему до сих пор молчал?

– Так я же про блондина ничего раньше не знал, – пожал плечами Купон. – А сейчас вспомнил, что один из помощников Лимона точно подходит по описанию. Когда мы эту чмошную братву строили, этот сивый лох куда-то подевался. А потом другие дела закрутились, и найти его просто времени не было.

– В натуре, – раздосадованный тем, что неведомый враг оказался не Щукиным, буркнул Лысый. – Я даже знаю, как этого урода зовут. Васька Митрофанов. Кликуха у него еще – Мотор. Но я не знаю, базарили с ним или нет. Этим уродом чисто купоновская братва занималась.

– Вот как, Витенька? – елейным голосом обратился к своему бригадиру Дыбин. – Проблемку ты нам, значит, создал? Одинокого Рэмбо на воле оставил? Что ж, мы его поищем, а с тобой я дома разберусь.

– Как скажешь, босс. – Купон стоял белый, как мел, но ничем другим своего испуга не выдал.

– Что ж, прекрасно, – развел руками Дурнов. – Раз проблемы все решили, можно и расходиться по своим делам.

– Подожди, – остановил его Роговский. – На самом деле проблемы решены еще не все. Теперь нужно поговорить о компенсации…

Щукин торопился. И как всегда бывает в таких случаях, ничего путного из спешки не получалось. Вот уже минут пятнадцать Щукин пытался поймать «мотор» до Казанского вокзала, но все машины упорно проезжали мимо. Николай, глядя на часы, тихо зверел.

– Да что такое, мать вашу! – возмутился он, когда мимо пронеслась очередная тачка. – Вся Москва охренела? Деньги никому не нужны? Тогда я бы лучше «пятак» в метро отдал!

Наконец Щукину удалось остановить белую «копейку». Водитель, даже не спросив Николая о цене, коротко кивнул головой. Щукин был настолько признателен мужику, что, когда тот остановился на Новорязанской улице, молча сунул ему в руки сотенную купюру и, не дожидаясь, пока оторопевший водитель станет отсчитывать ему сдачу, вылез из машины.

В квартиру, где под домашним арестом сидела Ирина Верстова, Щукин почти вбежал. Даже не дожидаясь, пока хозяйка толком откроет дверь, Николай протиснулся мимо нее и устремился в комнату к девушке. Ирина сидела на кровати, закутавшись в простыню, и уплетала гамбургер, запивая его газировкой. Увидев запыхавшегося Щукина, она удивленно вскинула брови.

– У нас пожар? – иронично поинтересовалась она.

– Хуже, – отрезал Николай и бросил девушке на колени пакет с платьями. – Мы опаздываем. Одевайся и приводи себя в порядок. У тебя есть, – Щукин посмотрел на часы, – максимум пятнадцать минут.

– С ума сошел? – возмутилась девчонка. – Да я за пятнадцать минут даже подкраситься толком не успею.

– В поезде будешь краситься, – оборвал ее Николай и протянул Ирине сумку с документами и открытками. – Смотри, это адрес твоей бабы Глаши?

– Ага, – девушка удивленно посмотрела на Щукина. – Как ты его достал?

– Тебя это не касается! – буркнул Николай. – Кстати, у тебя осталось тринадцать минут.

– Зануда! – обиженно фыркнула Ирина и, подхватив с кровати платье, парик и косметику, пошла в ванную.

Щукин остался ждать ее, стоя у окна. Он глядел во двор, внутренним таймером отсчитывая убегающие минуты. Николай не успевал. Вновь не успевал выполнить свое обещание перед Ларисой. Сейчас его отношения с девушкой обострились до предела, мог последовать разрыв, а тогда Николай лишился бы надежного убежища, о котором не знала ни одна живая душа.

Допускать этого не следовало хотя бы потому, что Дыбин и Роговский могли проверить, действительно ли он уехал. Под наблюдение попадут кассы вокзалов, аэропорты, гостиницы и частные пансионы. Наверняка проверят и Мелешко, о котором он однажды обмолвился. И если кто-нибудь из бандитов обнаружит его, у Николая будут крупные неприятности. Щукин бесцеремонно ввалился в ванную к Верстовой, когда истекли оговоренные тринадцать минут.

В первое мгновение Николай оторопел, Ирина уже надела платье и парик, сделала вызывающий макияж и стояла перед зеркалом, подкрашивая губы кроваво-алой помадой. Этот невинный маскарад настолько переменил ее, что Ирину не узнал бы, наверное, и родной отец. Из невинной простушки она превратилась в женщину-вамп, безжалостную охотницу на мужчин. Щукин, сам того не желая, уставился в откровенный вырез платья. От Ирины не ускользнуло секундное замешательство Николая.

– Ты не только зануда, но еще и хам, – входя в роль, томно произнесла она. – Кто научил тебя, шалунишка, врываться в ванную комнату, когда там находится дама? Впрочем, у тебя появился шанс оценить, как я выгляжу. – Ирина выгнулась, принимая вызывающе-соблазнительную позу. – Ну как я тебе?

– Пожалуй, ты права, – вздохнул он, придав лицу равнодушное выражение. – Декольте у платья слишком откровенно.

– Понятно. Ты еще и пуританин, – вернувшись к своему обычному способу общения, произнесла Ирина. – Помоги бархотку застегнуть, раз уж приперся. И поскольку этот нарядец выбирал для меня именно ты, мог бы, по крайней мере, сказать, что я хорошо выгляжу. А то сейчас ты напоминаешь кота, который вместо валерьянки нарвался на ацетон.

– Ты выглядишь прекрасно, – буркнул Щукин и застегнул на шее девушки бархотку. – А теперь надевай очки и пошли. Нам пора.

Перед уходом из квартиры Николай на минуту задержался, рассчитываясь с хозяйкой, а затем, подхватив с пола пакет с косметикой Ирины и ее старым платьем, подтолкнул девушку к лестнице. Та недовольно фыркнула, но поспешила вниз следом за Николаем, смешно семеня ногами в туфлях на высоких каблуках. Впрочем, Щукину было не до смеха. Он опаздывал.

На входе в вокзал Ирина заартачилась. Она безапелляционным тоном заявила, что в таком виде никуда не поедет. Дескать, у нее нет даже простенького халата, чтобы переодеться в вагоне. А уж о том, чтобы появляться в таком виде к старенькой бабе Глаше, и речи быть не могло. Щукин довольно сильно дернул ее за руку.

– Внутри вокзала наверняка есть какая-нибудь барахолка, – сказал он. – Сейчас возьмем билет, потом я дам тебе денег. До отправления поезда ты успеешь купить все, что нужно. В крайнем случае выйдешь где-нибудь на станции и накупишь там всякой ерунды.

Ирине ничего не оставалось, как только поспешить за Николаем к кассам, где Щукин, крича о том, что опаздывает на поезд, растолкал всю очередь. Однако, едва Николай заикнулся о Ярославле, как выяснилось, что один поезд ушел полчаса назад, а следующий будет только через три часа. Причем свободные места есть только в СВ.

– Плевать! – махнул рукой Щукин, протягивая в окошко документы Ирины. – Мне один дайте, пожалуйста.