Александр Тамоников - Пейзаж ночного видения Страница 5

Около трех часов ночи прибыл долгожданный республиканский спецназ. Бородатые парни в свитерах, бронежилетах и защитных куртках вытащили из «Газели» амуницию, оружие. Их было пятеро. Они считали себя крутыми и до упора обученными. Их даже толком не волновали обстоятельства случившегося. Когда Дауров пытался им что-то объяснить, рослый майор Ганибеков, похожий на накачанного Робинзона, лишь раздраженно отмахнулся. Сигналом к началу операции стала ракета, выпущенная в воздух. Прозрачный намек для посторонних: разбегайся, кто может! Одновременно заговорили ручные пулеметы «РПК» и гранатометы «РПГ-7». «Нарбула нужен живым!» — спохватился Дауров. Ганибеков снова отмахнулся — не лезь, мальчишка, будет вам Нарбула на блюдечке с голубой каемочкой!

Это было сущее безумие. Участок Мурзаева подвергся сокрушительному удару. Пули выбивали остатки стекол, крушили наличники, наружную обшивку здания. Сыпался шифер! Уже не только калитка, но и забор превратились в труху. В доме прогремели два мощных взрыва. Падали межстенные перегородки, кричали бандиты, захваченные врасплох, клубы дыма вырывались из окон. Воодушевленный успехами спецназ пошел на штурм. Выбили калитку, стали по одному врываться во двор с грозными криками. Ганибеков первым протопал к крыльцу, ногой вышиб дверь, швырнул в проем гранату, а когда громыхнуло и вздрогнула веранда, ворвался в дом. Оттуда донеслись два выстрела, и все стихло. Остальные еще бежали по дорожке, взлетали на крыльцо. Огонь по ним открыли с противоположной стороны — из сараев на западной стороне участка! Очевидно, бандиты заранее подготовились к отражению атаки. Это была хладнокровная бойня! Пули, выпущенные прицельно по бронежилетам, сбивали спецназовцев с ног, а потом их добивали выстрелами в головы. Двое погибли сразу, не успев открыть ответный огонь. Двое были ранены. Они корчились в пыли, пытались отстреливаться. Одному бойцу пуля попала в ногу, другому в шею. Обучены эти парни были скверно, но знали, что такое взаимовыручка. Боец опустошил магазин, лежа на боку, вставил новый — при этом загибался от боли. Он ухитрялся держать автомат одной рукой, а второй тащил товарища за шиворот и при этом ругался, как портовый грузчик. Пуля перебила руку, в которой он держал автомат, — оружие упало на землю. Неимоверным рывком он вывалился за калитку сам и вытянул за собой товарища. С той стороны подбежали люди, отволокли раненых за укрытия. Несколько минут в округе царила потрясенная тишина. Спецназ был уничтожен в считаные мгновения. Что за демоны засели в доме? Они уже уничтожили пятерых, двоих ранили… Полицейские пребывали в каком-то ступоре. Схлынула толпа гражданских. Где-то на улице Джалиля завывала сирена «Скорой помощи». Из-под сарая в западном краю двора выкарабкались двое, побежали, пригибаясь, к неподвижным телам. У них в запасе было несколько секунд, пока не начали всматриваться наблюдатели на фланге. Они работали быстро — стаскивали с покойников «сбруи» с подсумками для магазинов и гранат, кобуры с пистолетами. Подобрали три автомата и бесшумно припустили к дому. Теперь они могли удерживать даже маленькую армию…

Глава 2

Майор Вадим Репнин — 39-летний командир группы спецназа «Ягуар» Управления специальных мероприятий Федеральной службы противодействия террору — лежал в постели и удивленно рассматривал обнаженную женщину, которую вчера вечером подарила ему судьба. Красивая блондинка 36 лет — с добрыми, немного ироничными, очень лучистыми глазами, с непокорной челкой — лежала рядом, оплетя его ногами, и смотрела на него с не меньшим удивлением. Весь кошмар минувшей недели остался за гранью. Ликвидация на погранпосту «Старомыс» украинской диверсионной группы. Шаг от собственной смерти. Посторонняя женщина, оказавшаяся рядом — Лена Ищенко, врач-офтальмолог из Тулы, — спасла ему жизнь. За ним не заржавело — он тоже ее спас. Теперь она забыла, куда ехала, он тоже плохо помнил свой предполагаемый маршрут. Отпуск у обоих, утро следующего дня, типовой гостиничный номер в заштатном городке Старомыс, что в Белгородской области. Группа с чувством выполненного долга покатила в столицу на базу, а командир остался. Кончилась чудесная и странная ночь. Настало столь же чудесное (и не менее странное) утро. С восходом солнца они уже два раза занимались любовью и ни разу не ели, не пили, не принимали душ. Им было хорошо, и не хотелось задумываться, кто в этом виноват и что делать.

— Странно, — первой нарушила молчание Лена, — обстановка у нас с тобой такая… как бы это сказать… красивой задумчивости.

— Странно, — согласился Вадим, — даже более чем странно. Но всякое бывает в жизни. На все божья воля.

— Допустим, в нашей жизни за последние сутки что-то кардинально изменилось, — глубоко вздохнула она. — Со мною происходят необъяснимые вещи — я не хочу от тебя уходить. Но ты не волнуйся, на свадьбу я тебя разводить не собираюсь… Давай еще раз кое-что уточним. Я в отпуске, ты тоже, хотя вроде не планировали. Мы едем в Сибирь, где у тебя, по твоему утверждению, живет дочь. Отпуск в Сибири… хорошо, что не на острове Врангеля. Я, кстати, говорила тебе, что тоже из Сибири?

— Говорила, — кивнул Вадим. — Да, у меня есть дочь, живет в Новосибирске у моей сестры, и, если помнишь, она звонила сюда пятнадцать минут назад, я намекнул, что приеду не один.

— И теперь она лихорадочно выстраивает линию поведения, — кивнула Лена. — План «А», план «Б» — на случай, если все окажется не так ужасно, как она считает.

— Прости ее. Она же ничего про тебя не знает.

— Ты, кстати, тоже.

— Да, это верно, — согласился Вадим. — Но что-то мне подсказывает, что я на верном пути. Полежим еще немного… Просто полежим.

— Мы уже все бока отлежали, — засмеялась Лена.

— И тем не менее мы должны это сделать, — наставительно сказал он.

Они лежали, меланхолично рассматривали дыры в потолке. Удивительное дело — ему совершенно не хотелось вскакивать, куда-то бежать, приходить в ужас, что он взял на себя непривычные обязательства. «Нельзя забывать, что мы находимся бог знает где, — лениво думал Вадим, — на краю географии, на границе с Украиной, и до ближайшего аэропорта, где есть рейсы в Сибирь, отсюда киселя хлебать. Нужно, однако, шевелиться, что-то делать…» Но так не хотелось шевелиться! Зазвонил телефон, и он от неожиданности вздрогнул. Слава богу, Маринка.

— Пап, это снова я, — деловито сказала дочь.

— Что-то случилось? — напрягся Вадим.

— Нет, за пятнадцать прошедших минут ничего особенно не изменилось. Все так же: у меня братишки нет, у меня сестренки нет. Ни мамы, ни папы толком. Но это лирика. Прости, возможно, я чего-то не поняла. Давай еще раз уточним. Ты получил отпуск и не сегодня завтра приедешь домой с какой-то женщиной. И мне придется все это терпеть.

— Ты же сама хотела меня познакомить… Помнишь Марию Яковлевну, маму твоей подруги? — Вадим немного смутился, мельком глянул на Лену. Та улыбалась — какой-то плутоватой непредсказуемой улыбочкой.

— Извини, я знала эту женщину и контролировала ситуацию, — резонно возразила дочь. — Сейчас же происходит то, на что я не могу повлиять, и меня это бесит. Как портфелем, знаешь ли, по голове… Вы чем там занимаетесь?

— Ничем, — быстро сказал Вадим.

— Ну-ну, — недоверчиво хмыкнула Маринка. — Надеюсь, это еще не приравняли к порнографии. Когда вы познакомились?

— Вчера.

— И надолго у тебя это, пап?

— Боюсь, что навсегда.

— Черт, влипли… — ругнулась Маринка. — Но ты проведи на всякий случай тест. Закрой глаза и представь, что ее больше нет и никогда уже не будет.

— Предлагаю встречный тест, — засмеялся Вадим. — Тоже закрой глаза и представь: однажды ты просыпаешься, а Интернета больше нет и никогда не будет.

— Пап, ты в своем уме? — ужаснулась Маринка. — Что ты говоришь? М-да, боюсь, что болезнь у тебя серьезная. Ничего, вылечим. Когда, говоришь, явитесь?

— Скоро.

Он бросил телефон, рухнул на кровать и решительно произнес:

— Тяжело быть родителем — даже дистанционно. Ну, все. Собираемся, поехали. Пункт назначения — Белгород. Нужно еще найти подходящий банкомат…

Снова зазвонил телефон. И опять он вздрогнул. Это была не Маринка. Сердце заныло: почему он не отключил эту вредную, совершенно никчемную вещь? Он смотрел на вибрирующий аппарат, чувствуя, как в душу забирается тоска. Лена поняла, что дело плохо, стерла улыбку с лица. Он посмотрел на нее — как-то беспомощно, растерянно, словно извинялся за то, чего еще не сделал.

— О господи! — обреченно вздохнула Лена. — А счастье оказалось таким коротким… Это жена… которой у тебя якобы нет?

— Жены нет, — помотал он головой, — реально нет.

— Любовница?

— Если бы, — вздохнул Вадим. — С любовницами покончено раз и навсегда. Все гораздо хуже… — Он ответил на звонок и скорбно вымолвил: — Доброе утро, Эдуард Романович. Слушаю вас внимательно.