Борис Бабкин - Я выжил, начальник! Страница 5

– Чего получить? – удивился Вулич.

– Поломают немного, – рассмеялся Владимир. Вытащив из кружки кипятильник из двух бритвенных лезвий, он засыпал в закипевшую воду чай и закрыл железной крышкой. – А эти штуки крепят барабан. – Он поднял метровый прут с резьбой. – Четыре суешь и закрепляешь. Видишь? – Он кивнул на готовый барабан.

– Интересно… – Борис подошел к барабану, похожему на огромную катушку. – А как крепится середина?

– Да вот, – Владимир показал на один круг барабана с четырьмя штырями, – вставляешь штыри с двух сторон, закрепляешь гайками с прокладкой. Затем обиваешь по малому кругу досочками, делаешь шею, на которую наматывается провод, и затягиваешь гайки до упора. А в вашем цеху станок наматывает провод.

– И куда эти барабаны отправляют?

– В Кирс, на завод. Они заказы делают.

– Понятно.

– Чего расселись? – В цех вошел прапорщик-контролер.

– Да вот курим, – ответил Владимир.

– Ты Вулич? – посмотрел на Бориса контролер.

– Борис Леонидович.

– Ты особо не шатайся, у тебя красная полоса, значит, склонен к побегу. Да ты, говорят, уже в бегах был. Как ушел-то?

– Не помню! – рассмеялся Борис. – Пьяный на машину залез, там игрушки лежали, и уснул. Проснулся на воле. Не идти же назад.

– Мутишь ты, Афган! У тебя статьи дай Бог – оружие и захват заложников. Здесь даже не пытайся уйти, пустой номер.

– Да это и слону понятно, – согласился Вулич. – Здесь кругом зоны, сразу наткнешься…

– Да и с зоны не выйдешь. Давай в цех и особо не шатайся.

– Вера Георгиевна! – Кот, потянувшись, встал с койки. – Что-то у меня тут давит, – коснулся он груди слева. – Может, проверите мое состояние? А то скоро на волюшку, не хочется больным выходить. Что вы скажете, если я приглашу вас в Красно…

– Послушайте, Котов, – спокойно перебила его Вера, – ваше здоровье в полном порядке, вы выписаны.

– Как выписан? – удивился Кот. – Я себя очень плохо чувствую. И сердце болит, и одышка задолбала. Вы не имеете права меня, не долечив, выписывать. Я напишу жалобу в…

– Пишите куда желаете. – Вера повернулась к другому пациенту. – Вы, Морсин, тоже выписаны. Правда, будете принимать таблетки…

– Наверное, муж удовольствия не доставил, – усмехнулся Кот, – потому вы и наезжаете на настоящих мужиков. Ох и приласкал бы я тебя, доктор! – Шагнув вперед, он положил ладонь ей на плечо. Вера схватила его руку и резко наклонилась вперед. Взвыв от боли в вывернутой кисти, Кот упал на живот. Вера завела его руку за спину. Стоявший около двери санитар растерянно топтался на месте.

– Нападение! – истошно закричал он.

По коридору бежал контролер с дубинкой.

– Я тебя, шкура ментовская! – вопил Кот. – Спецом приеду и отдеру по полной программе! Я просто остановить ее хотел! – крикнул он ударившему его дубинкой контролеру. – А она на прием меня! Бей, ментяра! Я прокурору жалобу накатаю. Сейчас не советская власть, вас тоже под статью подведут!

Вера Георгиевна быстро вышла.

От вахты к больнице бежали несколько контролеров с дубинками. Виктор бросился к жене.

– Что с тобой?

– Да все нормально. Он говорил мне гадости, а потом положил руку на плечо. Я справилась.

– Убью гада! – Увидев Кота, которого выводили из палаты, Виктор рванулся к нему.

– Не надо! – Жена схватила его за руку.

– Да она просто одурела! – закричал Кот. – Я просто хотел ее спросить, почему выписали! А она…

– Замолчи! – сильно заломил ему руку контролер.

– А-а-а! – завопил Котов. – Вы мужиков спросите!

– Вот и соблазнил, – сказал один из обитателей палаты, где произошел инцидент. – Лихо она его сделала! Как же, увез он ее с собой!

– Хватит ржать! – В палату вошел дежурный капитан. – Что здесь произошло?

– Что-то в больнице случилось, – кивнул на бегущих контролеров идущий рядом с Вуличем Владимир.

– Наверное, Чепурных кто-то оттрахал, – послышался голос.

– Разговорчики! – гаркнул прапорщик.

– Вот, – Вера положила на стол листок бумаги, – я написала, как все произошло.

– Но Котов утверждает, что он просто дотронулся до вашего плеча, – сказал сидевший за столом плотный майор со шрамом от ожога на щеке.

– Я изложила все так, как было. Еще вопросы ко мне есть?

– Пока нет.

Вера вышла.

– Язва! – улыбнулся майор и, едва дверь за врачом закрылась, выматерился. – Демократия, мать ее в душу! Теперь нас больше, чем зэков, прессуют.

– Ты, сучонок, заблатовал! – Старший лейтенант ударил скованного наручниками Кота. – Женщину оскорбил, за плечо схватил. Думаешь, пятнадцатью сутками шизника отделаешься? – Он снова ударил Кота в живот.

– Бей в морду, ментяра позорная! – взвыл Кот. – Боишься, падла, что следы останутся? Я вас один хрен достану! Дело не пришьете, за меня все говорить будут. Я сейчас ксиву прокурору накатаю и в организацию по защите прав осужденных!

– Пиши, гнида! – Старлей плюнул ему в лицо. – Дело на тебя заведут, санитар дал показания. Так что осталось тебе полгода плюс пять как минимум. Не скоро ты, гнида, небо без клетки увидишь.

– Хрен ты угадал, ментяра! – заорал Котов. – Я через полгода на воле буду! С тобой, сука ментовская, пересекутся пути-дорожки! Кишки свои жрать…

Резкий удар под подбородок бросил его на спину.

– В камеру его, – приказал старлей.

– Зря ты его по морде саданул, – сказал вошедший в дежурку штрафного изолятора майор с обожженной щекой. – Вдруг дело заведут? Да и батя у него какой-то из новых русских. Ему за двойное убийство дали пять лет. Половину уже скинули. К нам он с годом пришел. Там любовь у него с начальником санчасти была. Ее выбросили, а его сюда. Зря ты его шарахнул.

– Так он сам бросился, – проговорил старший прапорщик.

– Бармин, – позвал кто-то от двери. – К Заеву!

Майор вышел.

– А я говорю, гражданин начальник, – заявил санитар, – что так все и было. Он Веру Георгиевну Чепурных сначала обозвал, а потом схватил за плечо. Ну, она его… – Он робко улыбнулся.

– Что делать будем? – спросил худощавый майор.

– Да не доказать ничего, – недовольно отозвался Бармин. – Он сошлется на тех, кто в палате был. Сейчас им верят больше, чем нам. К тому же вы видели его дело. Отец…

– Так, – вздохнул начальник колонии, – до конца ему осталось пять месяцев и четыре дня. В ШИЗО на пятнадцать суток с переводом в ПКТ.

– Абсолютно правильно. А Чепурных молодец баба! – Бармин засмеялся. – Над Котом смеяться вся зона будет. Молодец лейтенант!

– Надо усилить дежурство в больнице, – напомнил начальник.

«Значит, может получиться, – думал Борис. – Посмотреть погрузку надо. Узнать, когда будут грузить. Уйду. Спасибо тебе, Володя».

– Афган, – позвал его Алин, – чифирить будешь?

– А с чего это ты вдруг приглашаешь? – улыбнулся Борис.

– Теперь мы вроде как коллеги.

«Узнаю от него и о погрузке барабанов, – подумал Вулич. – Он-то наверняка в курсе».

– Как ты, Вера? – заботливо спросил Виктор.

– Нормально… – Она слабо улыбнулась. – Понимаешь, как будто чего-то мерзкого коснулась. Я пауков боюсь. И вот сейчас такое чувство, будто меня коснулась большая лапища, вся в паутине.

- Успокойся, осталось немного. Мы обязательно отсюда уедем.

- Скорей бы. Поступая в институт, я мечтала совсем о другом. Наверное, в зоопарке легче работать, там животные. А здесь пусть преступники, но ведь люди. Впрочем, их теперь и людьми назвать трудно. Но приходится помогать, лечить.

- Вера, начальство тебе предлагает дня два-три дома побыть.

- Нет. Уйти сейчас - значит, показать свой страх. И он наверняка останется во мне. Нет, я буду работать. Сейчас продолжу обход. И не надо меня сопровождать.

- Ну и что? - спросил Седых сидевшего перед столом заключенного.

- Да ничего он не говорит, - ответил тот. - Вообще разговаривает мало. Ничего о себе не рассказывает. Его спросили, как он сбежал, ответил - по пьяному делу залез в грузовик и уснул. Проснулся на фабрике.

- По пьянке, значит, ушел, - усмехнулся начальник оперативной части. - Но ты словно невзначай поспрашивай тех, кто с ним этапом пришел, может, кто чего и знает.

- Молчит он в тряпочку, - махнул рукой худощавый светловолосый парень. - Вообще ничего о себе не рассказывает. Даже тем, кто воевал. Лугарин в Чечне был, Полин в Афгане. Он и с ними не базарит. Про стычку с Валетом знаете? Бармин кивнул. Вытащил пачку чая, две пачки сигарет и подвинул по столу парню.

- Сладкого бы чего-нибудь, - несмело попросил тот. - А то…

- Как что-то путное о Вуличе стуканешь, получишь две пачки сахара, а я тебя чаем с тортом напою. Топай! - Бармин махнул рукой. Парень вышел.

Красноярск. УВД

- Да я без понятия, что там эта дамочка пишет. - Майор Пискунов пожал плечами. - Не было ничего подобного. Вы же знаете, товарищ полковник, у меня с этим строго. Даже малейшее нарушение закона обязательно фиксируем…