Альберт Байкалов - Операция «Цхинвал» Страница 5

Невысокий, щуплый, а взгляд наглый и прикид соответствующий. Сразу видно, не с рынка рубашка, да и штанишки от «Гуччи».

Болтун вздохнул и потянул панель на себя. Вот он, стеклоподъемник, валик, зажатый при ударе. Интересно, во сколько весь ремонт обойдется? Пока хозяину нужно просто закрыть окно на ночь, чтобы можно было оставить машину на открытой стоянке. То есть сделать так, чтобы стекло поднималось и опускалось.

Он отложил пластиковую панель на пассажирское сиденье и заглянул внутрь дверцы. Все, слава богу, цело, только слегка отжать. Стоп, а это что еще такое?

Болтун переложил отвертку в левую руку и потрогал всунутый в угол несколько раз обернутый скотчем сверток из плотной серой бумаги.

«Неужели тайник? — его обдало жаром. Он не понаслышке знал, что во внутренних полостях автомобиля провозят все, от оружия до наркотиков. — А если это пачка долларов или золотишко?»

Болтун снова посмотрел на парня. Уже более внимательно. Тот, как ни в чем не бывало, стоял снаружи, напротив въездных ворот, и курил. Неужели забыл, что у него тут?

— Долго еще? — парень заметил, как автослесарь уставился на него, и отбросил окурок.

— Нет, — покачал головой Болтун. — Давно машину купил?

— Неделю назад, — огорошил парень. — Почему спрашиваешь?

— Да так, — следя за его реакцией, пожал плечами Болтун. Он понял, лопух даже не знает о том, что в дверце что-то спрятано. Не поднимая глаз, Болтун взял сверток и сунул его в стоящий на полу ящик с инструментом, про себя отметив его достаточно большой вес.

Не глядя, нащупал на панели кнопку. Надавил. Электроподъемник зажужжал, опуская стекло, потом поднял его вверх.

— Готово! — он трясущимися руками поставил на место панель, придавил ее до щелчка, достал из нагрудного кармана отвертку и стал закручивать болты.

Спустя пять минут парень выезжал из ворот, а Болтун спрятал в карман две сторублевые бумажки и направился переодеваться. В раздевалке никого не было. Торопливо открыл свою кабинку, поставил туда ящик и прислушался. Снаружи тихо. Он стал торопливо раздеваться. Оставшись в одних трусах, взял полотенце и пакет с туалетными принадлежностями, однако в последний момент передумал идти в душ. Вдруг кто-то заявится сюда и заглянет в его вещи? Мало ли что в свертке?

Он надел джинсы, рубашку, переложил сверток в свою сумку и направился на выход, по пути выключив свет. Руки все же решил сполоснуть и свернул в душевую.

— О, Болтун, а ты чего еще здесь? — удивленно воскликнул выскочивший навстречу Колька Глотов. — С «Субару» возился?

— Угу, — отчего-то желая быстрее отвязаться, Болтун проскользнул мимо.

Выезжая со стоянки, едва не зацепил чей-то «Бентли». Матерясь на чем свет стоит, выехал на дорогу и сразу попал в пробку, подобных которой в такое время никогда не было. Все вокруг словно стало враждебным.

— Не к добру, — пробубнил Болтун себе под нос, включил магнитолу и покосился на лежащую сбоку сумку. Его так и подмывало посмотреть содержимое свертка. Он выглянул вперед, потом торопливо бросил взгляд в зеркало заднего вида, достал из бардачка нож. Но стоп-сигналы на впереди стоящей машине погасли, и колонна двинулась. Болтун чертыхнулся. Разрыв увеличивался. Вот уже с правого ряда перед ним встали два микроавтобуса. Сзади посигналили. Торопливо включил передачу, выжал сцепление. Машина дернулась и заглохла. Раздались уже более настойчивые сигналы. Руки затряслись. Он словно в первый раз оказался за рулем. Мысли путались, лоб покрылся испариной. Снова завел, тронулся.

— Что за чертовщина? — вслух спросил Болтун и посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Соломенного цвета волосы потемнели от пота. Болотного цвета глаза были красными от проведенного в духоте дня. Слегка приплюснутый нос, круглое веснушчатое лицо. Левая щека в грязи.

Спустя час Болтун свернул во двор своего дома. Торопливо закрыл машину, забрал сумку и, воровато озираясь, забежал в подъезд. Лифта дожидаться не стал и на одном дыхании вбежал на шестой этаж.

— За тобой что, черти гонятся?! — испуганно всплеснула руками мать, пропуская его в квартиру.

— Замотался сегодня, — он торопливо снял кроссовки и прошлепал к себе в комнату.

— Мойся и за стол, — запоздало крикнула мать.

— Счас, — пообещал он и закрыл дверь.

Вынул сверток, отбросил под стол сумку и сел на стул. Подбросил находку в руке. Тяжелая.

Сердце учащенно заколотилось. Торопливо распорол ножом коричневую ленту скотча, потом аккуратно разрезал бумагу. Лезвие скользнуло по металлу.

«Контейнер»! — мелькнула мысль.

От напряжения на лбу выступили капли пота.

— Толя! — мать толкнула дверь. — Ты чего заперся?

— Переодеться дай! — с нотками недовольства крикнул он.

Замок врезали, когда Анатолий был в армии. Родители сдавали его комнату студентам. Теперь он изредка им пользовался, когда потихоньку приводил в дом девчонок. Мать это раздражало, а отец и вовсе хотел его снять. Но он не разрешил.

— Давай быстрее. Ужин стынет! — шаги матери удалились в сторону кухни.

Болтун сокрушенно вздохнул и стянул бумагу. В руках оказался небольшой цилиндрической формы предмет, чем-то напоминающий миниатюрный термос размерами в половину палки копченой колбасы.

— Что за чертовщина?! — пробормотал он под нос.

Руки затряслись, а в груди непоседливым пушистым зверьком с когтистыми лапками заерзал страх.

«А если здесь отрава?» — подумал он, однако руки сами собой стали откручивать крышку. Сначала с трудом, потом легче она пошла. Последний оборот он делал с большой осторожностью. Возможно, это и привело к тому, что рука неожиданно дрогнула и она полетела на пол. Раздался звон. Болтун с опаской покосился на дверь и заглянул внутрь контейнера. Здесь, обернутый куском пористой резины, был вставлен цилиндрической формы пенал размером с круглую батарейку. Сердце заколотилось сильнее. Страх усилился. Он внимательно оглядел внутреннюю стенку контейнера и с удивлением обнаружил, что она из свинца. Попросту в стальную оболочку запрессован стакан из этого материала.

Болтун торопливо поднял с полу крышку и быстро навинтил ее на место. Она была с резиновой прокладкой. Все герметично, хорошо подогнано.

«Вот же влип! Точно, радиоактивный материал!» — осенило его.

С физикой у Толика в школе были большие проблемы, но он отлично знал, что именно свинцовая тара используется при транспортировке радиоактивных веществ. Еще резина. Два года срочной службы не прошли бесследно. Вообще, Болтун часто ловил себя на мысли, что армия дала ему намного больше, чем казалось тогда, когда он туда шел. Кроме того, что возмужал, научился быть самостоятельным и получил специальность автослесаря, он еще увеличил свой кругозор. Вот и сейчас знания по защите от оружия массового поражения пригодились. Не знай он тонкости, вскрыл бы контейнер. А так… «А что так?» — неожиданно сам себя спросил он и тупо уставился на находку, которая теперь стала проблемой. Как с ней быть? Пойти позвонить в милицию? Хотя подобные вопросы в компетенции скорее МЧС. А может, сразу и тех и других? Сколько говорили об угрозе создания грязной атомной бомбы? Болтуна обдало жаром. А ведь он сейчас, может быть, мир спас! На какое-то время Болтун погрузился в мечты. Возможно, за такой поступок вознаграждение положено. Почему нет? Он ведь наверняка огромный ущерб предотвратил. Сколько нужно потом средств, чтобы провести дезактивацию зараженной местности? Он вспомнил, как в армии они имитировали помывку техники, вышедшей из зоны радиоактивного заражения. Так то просто учения. Там больных не было. А это лекарства, смерти… Он поежился и встал.

Снова постучала мать:

— Ты что там, уснул?

— Иду, — выдавил он из себя, схватил контейнер и, проверив, как закручена крышка, сунул его в стол.

Отец скучал за бутылкой водки. Так начинался каждый вечер. Значит, закончится скандалом. Он работал сантехником в ЖЭКе и сейчас пропивал калым.

— Как дела? — наполняя очередную рюмку, спросил он слегка захмелевшим голосом.

— Как всегда. — Толик сел напротив и вопросительно посмотрел на мать.

Она выставила перед ним тарелку с макаронами и котлетой.

Он взял хлеб и уставился в висевший над головой отца телевизор.

Тем временем Болтаев-старший замахнул содержимое рюмки, сунул в рот огурец и поморщился:

— Ух!

— Завязывал бы! — начала старую пластинку мать. — Завтра вставать рано.

— Почему именно завтра? — отец всем телом развернулся в ее сторону на табурете. — Так же, как и сегодня. И вчера… И позавчера!

При этом покрытый рыжими волосами кулак ритмично ударялся основанием по крышке стола.

— Батя, кончай шуметь! — строже, чем обычно, прикрикнул Колька и с деланым интересом уставился в экран.

— А чего там? — отец вскинул голову.