Сергей Зверев - «Скаты» против пиратов Страница 5

Габул шел на негнущихся ногах и думал о том, что его ждет, когда они достигнут развалин. Его раздражало до тошноты то, что Макези, упираясь стволом пистолета ему в бок, говорил без умолку о своем проекте туристического бизнеса на побережье. Габул как будто проснулся и осознал: все, что ему говорил этот человек, чистейшая ерунда. Габул проклинал себя за жадность, которая затмила его глаза и закрыла уши. Не были эти люди бизнесменами, а вот кем они были, ему предстояло узнать. Возможно, это последнее, что он узнает в жизни.

Как Габул и ожидал, перед входом в развалины форта из-за камней вышли двое вооруженных людей и преградили им дорогу.

– Куда ты ведешь этих людей, Габул, – спросил один из охранников, – и кто они такие?

Ответить господин Габул не успел, да ему и не позволили бы отвечать. За его спиной раздались два хлопка. Один охранник опрокинулся на спину и сполз по камням на землю. На его груди расплывалось кровавое пятно. Второй, схватившись за грудь, смотрел на Габула широко раскрытыми глазами. Ноги его стали подгибаться, и он рухнул на траву лицом вниз. Голова охранника с неприятным стуком ударилась о камень.

Габула вырвало. Макези схватил его за шиворот и ударом под колено поставил на колени. Теперь пистолет упирался Габулу в затылок. Сквозь спазмы он видел, как улыбчивый референт, засовывая за пояс брюк пистолет, подбежал к телам охранников и одного за другим отволок в сторону от двери за камни. Быстрым движением он достал из кармана небольшой черный наушник с креплением для головы и небольшим микрофоном. Все это он нацепил на себя и постучал по микрофону. Что-то сказав вполголоса, референт, на чьем лице не осталось и следа инфантильной улыбки, повернулся к Макези и кивнул головой.

Когда Габулу приказали встать на ноги, он не смог этого сделать.

– Я понимаю, что вы напуганы, Габул, – сказал Макези своим вялым и ленивым голосом, – но вам лучше встать, иначе внутрь внесут ваш труп.

Габул, пачкая руки в своих рвотных массах, оперся о землю и, трясясь, стал вставать на ноги. Это не сразу ему удалось, но он все же поднялся. Его подвели к массивной двустворчатой дощатой двери. Какое-то время все стояли молча и чего-то ждали. Наконец дверь скрипнула и стала отворяться. Габул весь сжался и закрыл глаза. Сейчас откроется дверь, и охрана, увидев незнакомцев с оружием, откроет огонь. Они не пощадят и Габула, подумав, что он предал их и привел чужаков в форт. Но стрельбы не последовало. Габула ткнули стволом в спину, и он открыл глаза. За дверью стояли двое здоровенных европейцев со странными короткоствольными автоматами в руках и черными полосами на лицах. Один из них кивнул головой и пошел в сторону лестницы, которая вела в подвал форта. Сзади скрипнула закрывающаяся дверь.

Европейцы шли быстро и совершенно бесшумно. Только Габул волочил ноги и спотыкался, но неизвестных это, казалось, совершенно не беспокоило. Спустившись в подвал, группа пошла по коридору, и Габул с ужасом увидел еще три распростертых на полу тела. Его остановили и прислонили лицом к стене. Незнакомцы пошли по коридору и стали открывать одну дверь за другой. Наконец они нашли русских моряков, которых прятали в разрушенном форте пираты. Габул обо всем этом знал. Он даже получал деньги от пиратов за маленькие услуги, но главное – за то, что закрывал глаза на их деятельность.

Капитан сухогруза «Алтай» Ростовцев, его старпом и старший механик сидели в этом подвале уже несколько дней. Неожиданный налет на судно в Аденском заливе под утро закончился тем, что капитана и его помощников увезли на катере с завязанными глазами. О судьбе судна и экипажа Ростовцев не знал ничего. Их кормили и поили так, чтобы моряки не умерли с голода. Нужду справлять приходилось прямо в этой же комнате без окон, где их и содержали. Никто не говорил морякам об их участи, с ними вообще никто не разговаривал. Понятно, что состояние людей было крайне подавленное.

Они догадались, что в коридоре что-то происходит, но не знали, как это отразится на их судьбе. Моряки встали с соломы на полу, которая служила им постелью, когда услышали, что дверь их тюрьмы отпирается, и приготовились к самому худшему. В камеру вошел вооруженный человек с длинными волосами, завязанными в хвост на затылке, и размалеванным черной краской лицом. Капитан Ростовцев тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение или галлюцинацию – вошедший человек был чем-то очень похож на актера Сталлоне из фильмов о Рэмбо.

Вошедший осмотрел камеру и моряков. Неожиданно он улыбнулся, приложил палец к губам и проговорил негромко по-русски:

– Все, ребята, ваш плен закончился, но выходите тихо. Мы вас отправим домой, в Питер.

Глаза моряков запылали потерянной было надеждой. Они переглянулись с улыбками, но вели себя с достоинством и не бросились обниматься на радостях.

– Вы кто? – спросил капитан. – Спецназ?

– Это совсем не важно, кто мы такие, капитан. Пойдемте, нам надо выбираться отсюда побыстрее, – ответил неизвестный.

Удивленные и обрадованные моряки пошли за незнакомцем и в коридоре увидели еще троих. К их большому изумлению, человека, явно местного, в черном строгом костюме, затолкали в камеру и заперли. Невысокий человек с пистолетом в руке улыбнулся морякам, подмигнул и быстро пошел по коридору к лестнице. Моряки, оглядываясь на трупы своих тюремщиков, последовали за ним.

Двое иностранцев около гостиницы продолжали копаться в своем джипе, когда сверху упали две веревки. Опираясь ногами о стену, вниз заскользили две фигуры. Еще мгновение, и они стояли около машины. Обменявшись короткими взглядами и кивнув головами человеку в белой панаме и его черноволосой спутнице, они забрались в запыленный джип. Машина тронулась с пробуксовкой и сразу набрала скорость, унося из городка четверых человек. Почти одновременно от административного здания отъехал и черный лимузин с тонированными стеклами.

Торговцы и покупатели проводили две машины взглядами и занялись каждый своими делами. Машины, оставляя пыльный след, удалялись на запад и скоро скрылись из глаз. Русские моряки в лимузине, за рулем которого сидел серьезный молодой человек с милым, почти девичьим лицом, пытались опять заговорить о своем неожиданном освобождении. Но невысокий человек лет пятидесяти, который был тут, очевидно, старшим, пресек их попытки.

– Ребята, зачем вам знать, кто мы такие? – сказал он с усталой улыбкой. – Ну, спасли вас и спасли. Вы что, благодарственные письма нам на родину писать собираетесь?

– Ну, знаете ли, – развел руками капитан Ростовцев, – тут не только письма, тут письмо президенту писать надо и государственные награды давать.

– Наши награды от нас не уйдут, а вы лучше не терзайтесь посторонними мыслями, а отдыхайте. Единственная тема, которая нас с вами должна интересовать, – это подробности и координаты нападения на ваше судно.

Пока Ростовцев рассказывал все в подробностях, машины свернули к побережью и стали спускаться по каменной насыпи к полосе прибоя. Внизу открылась небольшая уединенная бухта и небольшой, странной конструкции катер, напоминавший скорее ракету, чем скоростную лодку. Перебравшимся в катер освобожденным морякам предложили спуститься в маленькое подпалубное помещение и переодеться. Катер внизу оказался достаточно вместительным. Моторы его взревели, и он мгновенно набрал скорость. Моряки переглянулись – они, как профессионалы, оценили мощность моторов и развиваемую скорость этого небольшого судна.

Через четыре часа моряки уже сидели в самолете, который разбегался для взлета в международном аэропорту в Адене.

Глава 2

Портовый ресторанчик был рассчитан на непрезентабельную публику. Скорее он походил на дешевую столовую. Столы были без скатертей, окна давно не мыты, да и официантки выглядели какими-то замызганными. Последние посетители еще покидали заведение, а уборщик уже поднимал стулья и гремел ведрами.

В самом дальнем углу сидели двое сомалийцев средних лет. Лица их были угрюмыми, а пепельница на столе – переполнена окурками. Кажется, их здесь хорошо знали, поэтому никто не делал попыток выставить засидевшихся клиентов.

– Поклянись, что ты не имеешь к этому никакого отношения, – потребовал, наверное, не в первый раз один из сомалийцев и припечатал свои слова к столу ладонью, на которой на хватало двух пальцев.

– Клянусь Аллахом, – ответил второй, – но все это странно.

– Тогда это сделали русские! – убежденно заявил беспалый. – Кому еще нужно спасать русских моряков, как не им самим? Нет, это им дорого обойдется! Они убили, как собак, двенадцать моих людей. За каждого убитого я буду убивать на их кораблях по десять человек, нет – по тридцать.

– Не гневи Аллаха, – спокойно возразил собеседник, – это не русские.