Дом из тумана - Конторович Александр Страница 5

Снова подал голос оператор дрона.

– Нахальное минирование!

На экране ноутбука видна машина и копошащиеся около неё люди. Увеличение…

Хорошо заметны отлетающие в сторону предохранительные колпаки от противопехотных мин с разбрасываемыми датчиками цели.

Всё, финал, дальнейшего пути нет. Дрон, повинуясь команде оператора, закладывает вираж, облетая место минирования. Стены домов глухие, частично смыкаются с заборами… через дома это место не обойти. И если пробить взрывом в стене одну-две дырки вполне возможно, то проломить ещё и несколько заборов на пути…

– Сзади наблюдается группа вооруженных людей! Направление движения – на нас! Время подхода, ориентировочно, пять-десять минут!

– Занять оборону!

И бойцы ощетиниваются стволами.

Реакция, в принципе, правильная… но ведь сейчас весь город встанет на уши!

– У вас есть минута на принятие решения! – поднимает руку с секундомером посредник.

Командир группы лихорадочно осматривается по сторонам – что делать-то?! Смотрит на нас…

Посредник кивает – вмешательство разрешено.

– У вас в отряде взрывчатка есть? – спрашиваю я у командира.

– Да, сэр! Четыре стандартных заряда, сэр!

Ну, да… подорвать машину, снести дверь – этого количества вполне достаточно.

– Я бы обрушил стену этого дома… – указываю направо.

– Это частная собственность! – возражает посредник.

– А вот это! – указываю на бойцов, – Мои люди! И что, по-вашему, мне более ценно в сложившейся ситуации?

Офицер пожимает плечами и смотрит на командира – решение принимать ему.

– Я взрываю этот дом!

Изрядная куча кирпича и битых камней, обрушившись на дорогу, приведёт к срабатыванию какую угодно мину. А что не рванет под упавшими камнями, до того через завал и нога солдата не достанет.

– Работайте… – пожимает плечами посредник.

Бойцы быстро проверяют дом, выталкивают оттуда очередного статиста и отводят его в сторону, предварительно обшарив карманы на предмет оружия, устанавливают заряды, включают радиодетонаторы…

– Готово!

– Можете продолжать путь, – отходит в сторону офицер. – Готовых к подрыву мин более не осталось…

– За всё время существования этого полигона, Джон, – говорит мне вечером полковник, – подобное решение было принято впервые…[5] И это ещё раз убеждает меня в том, что мой выбор был правильным! Вы – именно тот человек, который мне сейчас нужен!

Глава 3

– Доброе утро, Джон! – нарисовался в дверном проёме светловолосый парень с голливудской улыбкой.

– А когда это оно стало добрым? – пожимаю я плечами. – Впрочем… у вас, надо полагать, есть на этот счёт своё мнение, раз уж вы так уверенно об этом заявляете… Заходите, присаживайтесь…

– Марк Лейбан! – протягивает мне руку гость. – Отдел внутренних расследований.

Ага… понятно, отчего у него утро доброе… Этих парней хлебом не корми, дай только устроить честному человеку какую-нибудь каверзу. Небось, уже чего-то там накопал…

– Не смотрите на меня, как на ангела смерти! – улыбается вошедший. – Поверьте – мы с вами сидим в одной лодке!

Ну да… только гребём в разные стороны. А так – конечно!

– Слушаю вас, сэр.

Лейбан качает головой.

– Не стоит меня так называть, Джон – мы с вами в одном весе. С сегодняшнего дня ваше неофициальное расследование…

«Прекращено…»

– …является вполне официальным мероприятием нашей службы…

«…а вы от него отстраняетесь, как лицо с недостаточно высоким уровнем допуска…»

– …и я прикомандирован к вам на весь период расследования. А вам, соответственно, даны полномочия офицера отдела внутренних расследований. На то, разумеется, время, пока вы работаете над данным мероприятием.

На стол, глухо звякнув, ложится овальный жетон темно-серого цвета. Два скрещённых ключа – «ключи райского привратника», как шутили парни. И две пирамиды, соединённые вершинами – на тыльной стороне жетона.

Жетон офицера отдела внутренних расследований… мощная штука! Видел я такие… и не сказать, чтобы это вызывало во мне какие-то положительные воспоминания – по причине отсутствия таковых.

– Прошу прочесть, – рядом появляется документ. – И поставить подпись. Указать дату и время. С этого момента всё, что станет вам известным – в связи с расследуемыми событиями, имеет соответствующий гриф секретности. Никто, независимо от занимаемой должности, не вправе требовать от вас отчета и объяснений – в любой форме и по каким угодно причинам. Все отчёты вы направляете ежедневно по специальной линии – и более никому и никуда.

Хм… интересно получается…

– И что же я такого накопал, что руководство вдруг пришло к подобному решению?

На стол передо мной ложатся несколько фотографий.

– Посмотрите…

Какой-то тип с конкретной такой винтовкой. Судя по внешнему виду – калибр сего оружия весьма серьёзный. Да и мужичок… мало похож на любителя пострелять по пустым пивным банкам.

– Отправной точкой стал ваш рапорт о крупнокалиберной бесшумной винтовке. Вы упомянули, что стандартные снайперские винтовки такого калибра не используют мягких свинцовых путь – и на это обратили внимание. Действительно, шаг нарезов на пулях совершенно не характерен для подобного оружия. Пулю попросту «сорвёт» с нарезов – она же мягкая! И не выдержит большого давления пороховых газов при выстреле.

– Это что же такое у нас получается? Мы имеем дело с пневматикой?

– Совершенно верно – это оружие на фото перед вами. Пневматическая винтовка «Umarex Hammer» – калибра 0,50![6] Мощное бесшумное оружие с приличной убойной силой.

– А стрелок? Это кто такой?

– Вынужден вас огорчить – перед вами наш сотрудник. Джереми Питерс-младший, из отряда снайперов юго-восточного филиала. Именно он в своё время и предложил использовать такие винтовки в нашей работе. Тогда это предложение не нашло понимания, и вскоре после этого Питерс вышел в отставку. По болезни – врачи нашли у него какое-то там расстройство зрительного нерва… словом, он не мог более работать снайпером. Но мы иногда продолжаем использовать его в качестве внештатного консультанта. Вот и в этот раз, прочитав ваш рапорт, он сразу же указал на данную винтовку.

– Она что же, единственная в своём роде?

– Разумеется, нет, есть и другие. Но баллистическая экспертиза подтвердила правильность выводов бывшего снайпера. Пули выпущены именно из подобного оружия – тут никаких сомнений нет.

Ну, раз уж эксперты-криминалисты дают столь бескомпромиссное заключение… то никаких поводов для спора и быть не может! Впрочем… а что это в принципе меняет? У нас, что до этого была полная «непонятка», так и сейчас намного проще не стало…

– Он рассказал ещё что-нибудь полезное?

Мой напарник с удобством устраивается за соседним столом, вытаскивает из своего портфеля какие-то вещи и распихивает их по ящикам.

– Что? А, конечно, рассказал! Выстрел в горло поверх пластины бронежилета – это ведь именно Питерс и предложил. Конкретно для данной винтовки.

– Так… может, это он сам и стрелял?

– Увы… – качает головою Марк. – Мы, естественно, сразу же это проверили – у него безупречное алиби! В обоих случаях! Да и потом… он ведь работает инструктором по стрельбе, и его ежедневно видит приличное количество людей. Незаметно не отъедешь…

– То есть, толку нам от него…

– Питерс обучил нескольких человек в своё время. Работе именно с этим оружием. Там, если хотите знать, есть определённые особенности.

Знаю. Наши снайпера и марксманы[7] всегда были особой кастой, куда старались не допускать никого постороннего. Даже и разговоры-то у них не всегда были понятны для окружающих. Ладно, марксманы – те хоть были как-то к нам поближе, а вот армейские снайперы…