Б. Седов - Рок Страница 50

«Цейссовская» оптика приблизила луну, и Эзра разглядел, что по ее диску медленно движется длинная вертикальная гирлянда, состоявшая из маленьких черных шариков. Моментально сообразив, что на старости лет он может стать свидетелем визита инопланетян, а заодно привлечь к своей никому не нужной жизни внимание прессы и телевидения, Эзра, кряхтя, поднялся с кресла и, шаркая, заспешил в дом за видеокамерой, на которую иногда снимал ночные выступления Молли Киркпатрик. Камера была снабжена телеобъективом. Впереди Эзру ждала известность, которая, кстати, могла приблизить тот момент, когда Молли разденется для него не в доме напротив, а в его одинокой стариковской спальне.

Знахарь сидел в джипе и смотрел на монитор.

В зеленоватом свете прибора ночного видения на экране медленно проплывали кусты и холмы усадьбы Берендея. Камера смотрела точно вниз, и крестик, отмечавший центр изображения, полз по грядкам и извилистым дорожкам.

Наконец слева показался край крыши берендеевского дома, и Знахарь сказал в микрофон рации:

- Обе - стоп.

Изображение остановилось и, качнувшись несколько раз, замерло.

Костя, сидевший рядом со Знахарем и нервно наблюдавший за экраном, не выдержал и сказал:

- Дай-ка лучше я.

И, заметив колебания Знахаря, добавил:

- Давай-давай! У меня лучше получится. Знахарь сделал недовольную физиономию, но отдал микрофон Косте. Тот облегченно вздохнул и, внимательно посмотрев на экран, скомандовал:

- Правая - два метра.

Эта оригинальная идея пришла в голову Косте, и, когда он изложил свой план Знахарю, тот только взглянул на хитро щурившегося приятеля и сказал:

- Да-а-а… Был бы ты террористом - цены бы тебе не было!

- А ты думал! Между прочим, таким вещам в Конторе не учат, сами изобретаем. И, как ты понимаешь, ни патентов, ни гонораров…

И Костя грустно вздохнул.

А идея была и в самом деле оригинальная.

Двадцать два метеорологических зонда, грузоподъемностью четыре килограмма каждый, были привязаны к длинному капроновому тросу, прикрепленному к ящику, в котором находилось семьдесят килограммов тротила, и представляли собой длинную гирлянду. После того, как ящик бодро оторвался от земли, на него установили радиоуправление, телевизионную камеру, направленную строго вниз, и передатчик, отсылающий изображение на монитор. Потом, путем подбора мешочков с песком, систему уравновесили так, что подъемная сила не превышала полукилограмма, и ящик можно было удержать у земли мизинцем.

К нижнему концу троса прикрепили две прочные лески, намотанные на большие спиннинговые катушки, и двое помощников, державших эти катушки в руках, стали медленно отпускать лески, одновременно расходясь в стороны. У каждого из них были наушники, и Знахарь, смотревший на монитор, мог корректировать движение бомбы. Тихий ночной ветерок плавно нес необычный летательный аппарат в сторону берендеевской фазенды, до которой было чуть больше километра. Разойдясь метров на пятьсот, помощники остановились и, прислушиваясь к указаниям, звучавшим в наушниках, продолжили травить лески. Наконец на экране показалась берлога чикагского пахана, и Знахарь скомандовал «стоп».

Теперь вся система представляла собой огромный треугольник, в двух нижних вершинах которого стояли люди, регулировавшие длину сторон, сходившихся к третьей вершине, где в пятидесяти метрах от земли неподвижно висел смертоносный заряд, способный превратить четырнадцатиэтажный точечный дом в груду кирпичей. Слабый ветерок натягивал лески, и ящик висел практически неподвижно, повинуясь малейшему движению операторов.

Костя, забравший у Знахаря микрофон, скомандовал:

- Правая - два метра.

Изображение передвинулось и остановилось. Костя продолжал:

- Левая - пять… Правая - два… Правая - один… Через минуту крестик указал точно на центр крыши берендеевского терема, едва уместившегося на мониторе, и Костя облегченно произнес:

- Обе - стоп.

Он повернулся к Знахарю и, усмехнувшись, сказал:

- Командор, настал час возмездия, однако. Знахарь, напряженно следивший за изображением, встрепенулся и, посмотрев на Костю, спросил:

- Думаешь, настал?

- В самый раз.

- Ну что же…

Знахарь взял лежавший на сиденье пульт и, откинув крышечку, прикрывавшую красную кнопку, взглянул на Костю.

- Так будет с каждым, кто посягнет, - торжественно начал он, - кто посягнет… Э-э-э… В общем, пиздец тебе, Николай Тарасович Берендюк!

И он решительно нажал на кнопку.

Ночную тишину, мирно повисшую над фазендой Берендея, нарушил громкий хлопок. Это отстрелился замок, удерживавший семьдесят килограммов тротила.

Времени, которое понадобилось, чтобы ящик долетел до крыши берендеевского дома, хватило как раз на то, чтобы Берендей и его пацаны, смотревшие по видику фильм «Маленькая Одесса», успели удивленно уставиться на потолок. В следующую секунду ящик грохнул по крыше, сработал контактный взрыватель, и деревянный потолок просторной комнаты влетел в пол, по пути превратив сидевших перед телевизором людей в кровавые ошметки. Отразившись от земли, взрывная волна пошла в стороны, и бревенчатая постройка разлетелась так, будто по ней ударили кувалдой размером с троллейбус.

Взрыв послужил для двух операторов стартовым выстрелом, и, побросав катушки, они рванули к джипу. Каждому из них предстояло пробежать по ровному полю примерно двести пятьдесят метров, и через полминуты оба, запыхавшись, вынырнули из темноты. Не останавливаясь, они нырнули в джип, мотор взревел, и организаторы кровавого злодеяния скрылись в ночной тьме.

Эзра Дженкинс стоял на крыльце и, глядя в видоискатель камеры, снимал на фоне касающейся горизонта Луны вертикальную цепочку черных шариков, похожую на бусы. Неожиданно в нижнем конце гирлянды что-то сверкнуло, и она стремительно унеслась в ночное небо. А от места вспышки отделилась черная точка и стала падать вниз. Через секунду она слилась с землей, и в этом месте беззвучно сверкнуло ослепительное пламя. До места взрыва было километров пять, и в течение пятнадцати секунд Эзра снимал бесшумно разлетавшиеся и падавшие горящие обломки неизвестного происхождения, а потом тугой воздух ударил его в грудь, и он, выронив камеру, повалился на дощатый настил крыльца. По улице волной пронесся звон вылетающих стекол, и Молли Киркпатрик, завизжав, задернула шторы.

Сеанс стриптиза закончился, и если бы Молли знала, что Эзра снимает не ее, а какую-то хреновину на горизонте, он закончился бы еще раньше.

Глава 6. Ищите женщину!

Владимиру Петровичу Бояринову было сорок два года.

До того, как восемь лет назад он перебрался из Москвы в Бостон, его жизнь была похожа на жизнь любого из сотен тысяч удачливых авантюристов, наживавших состояния на беззаконии и кризисах, царивших в России.

Его коньком были драгоценные камни и золото. Если бы Владимир Петрович родился не в России, а в той же Швейцарии, то со своими талантами он наверняка стал бы известнейшим в мире человеком, причем человеком уважаемым на уровне правительств. Но судьба распорядилась иначе. Жадные до чужих денег бандиты заинтересовались его коммерческими успехами, и началась обычная история. Наезды, крыши, разборки… Поняв, что теперь ему не выкрутиться из затягивавшегося узла криминальных обстоятельств, Бояринов без особого желания, но осознавая необходимость, организовал собственную команду, которую окружающие почему-то называли преступной группировкой.

Его люди занимались исключительно защитой его интересов, они никогда не посягали на чужое, не грабили граждан, не делали руководителям различного ранга предложений, от которых те не смогли бы отказаться, не подкупали чиновников, которые только этого и ждали, и все же… В глазах общественности он был главой преступной группировки Боярином, и изменить это оказалось невозможно.

Пообщавшись с паханами, Боярин понял, что становиться с ними на одну доску - смерти подобно, и воспротивился их настойчивому желанию сделать его своим. Дело дошло до вооруженных конфликтов, появились трупы с той и с другой стороны, прокуратура с радостью перенесла Боярина из разряда непонятных людей в привычную категорию уголовных авторитетов, и тут уж его жизнь стала просто невыносимой. Закончилось все по известной схеме - загранпаспорт, виза, билет, Шереметьево, аэропорт Кеннеди.

В Америке Боярин опять же не избежал контактов с русской братвой и, убедившись, что все дороги ведут если не в Рим, то в криминал, плюнул на свои, бывшие когда-то незыблемыми, принципы и сделал то, чего от него ждали все. А именно - прибрал к рукам всю русскую торговлю драгметаллами и драгоценными камнями на территории Соединенных Штатов, используя для этого приемы, проверенные веками: устрашение, шантаж, убийство. Теперь мимо него не проходила ни одна сделка, и в определенных кругах шутили, что если Путин захочет подарить Бушу камушек каратов на десять, ему придется сначала посоветоваться с Боярином, а то может нехорошо получиться.