Сергей Кулаков - Афганский полигон Страница 52

Реза в знак согласия приложил руку к груди, мигнул, затем ухватил свой столик и выкатился из номера.

– Вот и наладилась жизнь, – пробормотал Роман, морщась от воплей и треска моторов за окном.

В дверь постучали.

– Да! – крикнул Роман, сам себя не слыша в том адском грохоте, что устроили мотоциклисты.

Это была, конечно же, Линда, не рискнувшая на этот раз войти без стука. Окинув подозрительным взглядом помещение – не лежит ли где мобильный, не прячется ли за шторой сообщник, не спит ли в постели очередная одалиска, – она озабоченно посмотрела на Романа.

– Как вы думаете, может, пора?

На улице темнело. До полной темноты было еще далеко, но все-таки день заметно перешел в сумерки. Линда была натурой деятельной, и сидение в номере, душном и наполненном криком футбольных фанатов, в число которых входило полгорода, давалось ей нелегко.

– Я думаю, мы можем выдвигаться, – сказал Роман. – Пока доберемся, как раз стемнеет.

– Я тоже так думаю, – с облегчением кивнула Линда. – Через десять минут встретимся в холле.

– Камеру брать? – пошутил Роман.

Линда задумалась – и Роман запоздало прикусил язык. Девушка находилась на работе, и всякого рода шутки проходили мимо нее, оставляя только голую суть.

– Я думаю, не стоит, – наконец, сказала она. – Ничего ценного для дела мы не снимали, а в пути камера будет только мешать.

– Абсолютно с вами согласен… – Роман секунду помедлил, – Лора.

Линда улыбнулась и вышла из номера.

– Через десять минут, – услыхал Роман ее приказ.

– Есть, мой генерал, – проворчал он, натягивая горячие мокасины.

На улице пришлось пробираться сквозь толпы и заторы болельщиков.

С одной стороны, это облегчало задачу по сохранению инкогнито. Если кто и хотел проследить за парой тележурналистов, то сделать это в толпе было невозможно. Они друг друга чуть не потеряли. С другой стороны, не только мотоциклисты, но и автомобилисты праздновали победу любимой команды, и найти свободное такси оказалось делом архисложным.

Все же такое такси найти удалось. Заметив машущего рукой Романа, к тротуару лихо подлетел зеленый древний «Мерседес». Задняя дверца явно была окрашена обычной малярной кистью.

– Садитесь, – крикнул водитель.

Не теряя времени, Роман и Линда запрыгнули в салон. «Мерседес» тут же рванул с места.

– Скажите ему, куда ехать, – напомнил Роман.

Линда протянула водителю записку с адресом. Тот только покосился в нее и тут же резко свернул в одну из улиц. Роман успел ухватиться за ручку. Линда – не успела и мягко повалилась на него.

– Извините.

– Ничего…

Тут последовал еще более крутой поворот, но Роман был наготове. Да и Линда мобилизовалась, вцепившись обеими руками в спинку сиденья.

– Далеко ехать? – спросил Роман.

Водитель не отвечал, яростно орудуя баранкой. Навстречу то и дело вылетали неисчислимые орды мотоциклистов, и ему приходилось нелегко.

– Ладно, – сказал Роман. – Подождем.

Ждать пришлось недолго. Попетляв пяток минут по улицам, «Мерседес» остановился.

– Приехали? – удивилась Линда. – Так быстро? Но ведь еще совсем светло.

Последнее ее огорчило больше всего.

Водитель повернул сердитое лицо, что-то сказал, сопроводив свои слова решительным жестом.

– Говорит, чтобы мы выходили, – перевел Роман.

– Я это уже поняла, – огрызнулась Линда, выходя из машины. – Расплатитесь с этим грубияном.

Роман протянул водителю десять риалов. Тот мотнул головой, сверкнул глазами. Роман прибавил десятку. Снова мотание головой и блеск глаз. И какое-то подозрительное урчание, как будто не человек сидел за баранкой, а по меньшей мере леопард. Пришлось давать еще десять. Не выразив ни слова благодарности, водитель схватил деньги и умчался прочь. Видно, торопился влиться в колонны болельщиков.

– Ну и куда теперь? – спросила Линда, оглядывая длинный ряд глухих высоченных заборов.

– Дайте адрес, – сказал Роман.

Линда, помедлив, дала ему записку.

– Здесь написано, дом номер восемь, – сказал Роман. – Но что-то я не вижу здесь ни одной цифры…

Действительно, ни на одном из заборов не был проставлен номер. Очевидно, почту здесь разносили, как в таежной деревне, полагаясь исключительно на осведомленность почтальона.

– Надо у кого-нибудь спросить, – растерянно озираясь, сказала Линда.

Но записку у Романа отнять не забыла. Бдительная была натура, ох, бдительная.

– У кого? – спросил Роман, обиженный недоверием.

Улица была удручающе пустынна. Вдали показалась собака, но и та исчезла в подворотне.

– Ну, постучитесь куда-нибудь.

– Почему бы вам не постучаться самой?

– Мне неудобно.

– Почему это вам неудобно?

– Я женщина. А к женщинам здесь сами знаете, какое отношение.

– Вы – не женщина. Вы агент по имени Лора.

– Кричите об этом громче.

– А это идея. Может, и правда покричать?

Роман на последнем слове слегка повысил голос.

– Не смейте! – испугалась Линда. – Не хватало еще привлечь к себе внимание.

– Вы думаете, если мы будем стучать во все двери, на нас внимания обратят меньше?

– Я думаю, достаточно постучать в одни двери.

– В какие?

– Ну, в эти.

Линда указала на ворота, выкрашенные в голубую краску.

– А мне больше нравятся эти, – указал Роман на другие ворота, белые с розовым.

– Ну, стучите в эти.

– Да почему я? Стучите сами.

– Но я же вам говорила…

Конец дискуссии был положен чьей-то головой, высунувшейся из тех самых голубых ворот, которые понравились Линде. Голова призывно махала рукой.

– Видите, я была права, – гордо сказала Линда и двинулась к голубым воротам.

– Вы всегда правы, дорогая Линда, – пробормотал Роман ей в спину.

За воротами их ждал пожилой, на удивление безусый перс – обладатель махающей головы. Он закрыл ворота, сделал таинственный жест и повел их по дорожке к входным дверям, расположенным в перекладине «П», – дом был построен покоем.

Они прошли вдоль мраморного фонтана, миновали атриум и оказались в просторном холле. Там их ждал Чарльз Лэндис, собственной персоной. Он был уже переодет в коричневые брюки и салатовую тенниску и держал в руки стакан с виски.

– Добро пожаловать, – произнес он великолепным баритоном, улыбаясь гостям, как старым добрым знакомым.

– Салют, Чарли, – улыбнулся Роман. – Здорово вы здесь устроились.

– Неплохо, – согласился Чарли. – Хотя есть места получше. Виски хотите?

– Не откажусь.

– А вы что будете пить, милая Лора?

– Спасибо, Чарли, пока ничего.

Линда, кажется, тоже была рада видеть достойного джентльмена.

Однако взаимной радости быстро был положен конец.

– Вы явились слишком рано, – послышался скрипучий голос Рэйва – Аякса Теламонида, по классификации Романа.

Он вышел из соседней комнаты, держа руки в карманах. Глаза его скользнули по Роману и остановились на Линде.

– Мы… я… не думала, что такси доставит нас так быстро, – бросилась оправдываться она. – Если бы я знала, что вы живете так близко, я… мы… не торопились бы…

Она совсем запуталась в местоимениях и замолчала, вся красная от напряжения. Но подбившего ее на ранний выход Романа не выдала, за что он немедленно простил ей все обиды.

– Понятно, – сказал Рэйв. – Следуйте за мной. Вы тоже, Роман.

– Угу, – отозвался Роман, сделав знак Чарли, что виски придется отложить.

Они прошли в глубину дома и оказались в комнате, окна которой выходили на залив. Берег полого спускался к морю, и из окна был видел почти весь порт. До него было метров четыреста, но лежащий на подоконнике бинокль, а также укрепленный на треноге фотоаппарат с полуметровым объективом сокращали эту дистанцию до расстояния вытянутой руки. Ну, или броска камня левой рукой.

– «Пулад» на месте? – спросил Роман, кивнув Линку, соответственно Аяксу Локрийскому.

Тот как раз только что оторвался от видоискателя фотоаппарата. На кивок Романа он ответил едва заметным движением бровей, появление Линды и вовсе оставило его равнодушным. Она, правда, тоже уделила ему не больше внимания, чем входной двери.

– На месте, – сказал Рэйв. – Взгляните сами. Лучше в бинокль. Вон тот, белый, самый крайний, справа.

Роман взял бинокль, навел на белый корабль. На борту – красивая надпись арабской вязью и чуть ниже большими латинскими буквами: POOLAD. В такой транскрипции это невинное, в общем, название (с фарси «пулад» – булат, клинок) показалось Роману несколько зловещим. Оно явно отдавало мрачноватым юмором Крохина, хотя, возможно, дело было в особенностях личных коннотаций Романа.

Поводив биноклем по палубе, по корме, по переходам, Роман опустил бинокль.

– Но там никого нет.

Линда, смотревшая на «Пулад» через фотоаппарат, выпрямилась.

– Действительно никого.

– Там пять человек, – сказал Рэйв. – Сейчас они сидят в своих каютах. Но днем они появлялись несколько раз. Мы сделали снимки. Посмотрите.