Евгений Жураховский - Без права на смерть. Еще один шанс Страница 54

Грешник говорил очень медленно, тщательно выговаривая каждое слово. Сложилось впечатление, что речь ему дается крайне трудно, но при этом ему очень хотелось поболтать.

— Ну, извини, что интим прервали!.. — солдафон отвел луч фонаря в сторону. — Давно соляра кончилась?!

— Не знаю, я спал… — ответил мужчина и продолжил, кивнув на меня. — Это кто еще?!

— Это‑то?! — Кипиш резко ослепил меня фонарем, направив его прямо в лицо. — Музыкант, мля, бременский!..

— Привет, Грех!.. — очнулся я и шагнул ближе к другу.

— Фарт?! — удивленно и в то же время радостно произнес он, а затем попытался подняться, но на лице его разом отобразилась боль, сменяя улыбку, и все же он оказался на ногах. — Брат!..

— Здравствуй!.. — повторил я шепотом приветствие, и мы обнялись.

Освещение появилось минут через сорок. Кипиш, вернувшись за канистрой, протащил ее мимо нас и упер куда‑то дальше. Намного позже из глубины подземелья послышалось глухое чавканье дизельного генератора, а спустя несколько секунд вспыхнули лампы под потолком. К этому времени я, присев рядом с Грешником на диван, уже успел вкратце рассказать историю своего путешествия к Старому собору. Его тоже очень удивило, как отнесся ко мне Циркуль, но он лишь покачал головой и сказал:

— Молодец, Цирк!.. Не выносит сора из избы…, уважаю!..

Еще его очень заинтересовала история с грузом Циркуля, который был так необходим налетчикам. Но когда я попытался рассказать все, что знаю об этом более подробно, он отмахнулся, мол: сейчас это неважно — позже. Когда же зажегся свет, я смог отчетливо разглядеть Грешника. Он был очень бледен, и, несмотря на то, что в комнате было относительно тепло, Грешник, сидя в кресле, постарался укутаться пледом. Выглядел он уставшим, но при этом старался не показать вида, что ему нехорошо: часто улыбался и с интересом задавал вопросы обо мне.

— Слушай, Грех!.. — начал я, когда понял, что Грешнику нужно в больницу. — Тебе бы в Старый попасть, к врачу!..

— Ну, еще один!.. — резко ответил он и добавил уже более спокойно. — Все нормально, Фарт!.. Не парься…. Монах подлатал немного, а дальше сам справлюсь…, тем более, что уже намного лучше…

— Может, все‑таки провериться?! — не успокоился я.

— Фарт!.. — он посмотрел прямо мне в глаза. — Все нормально… — произнес он по слогам спокойным голосом. — Все нормально…

— Ну, смотри!.. Хозяин — барин!..

Спустя какое‑то время в комнату вернулся солдафон. Он молча подошел к рукомойнику, стоящему в одном из углов комнаты, вымыл руки и, схватившись за полотенце, спросил:

— А ты чего не в кровати, Грех?! Да еще со стволом разгуливаешь!..

— Да сколько можно‑то?! — усмехнулся тот. — Пролежней не хватало только!.. Пошел, вон, книжечку полистать… — он кивнул на томик, лежащий невдалеке на небольшом столике. — Ангелы на снегу, мля!.. — произнес он название книги. — Хер какой‑то написал, но ничего так…, рекомендую!.. Ну, вот… — замялся он ненадолго, — а потом уснул… И тут вы, мля, приперлись!.. Напугали спросонья, мать вашу!.. Подумал, что вражина по мою душеньку!.. — Грешник рассмеялся, и я подумал, что, может, и вправду не все так плохо с ним, как кажется.

Ужин, как сказал Кипиш, будет спартанским: макароны с тушенкой. Да, это, конечно, не изыски Циркулевской кухни, но мне очень понравилось. Из тарелки веяло запахом чего‑то родного, привычного и чего‑то очень простого, дружеского. Прежде чем начать готовку, Кипиш распаковал один из наших рюкзаков, достал оттуда заранее купленные свечи и зажег их. Затем он отключил абсолютно все освещение и выдернул штепсель масляного обогревателя из удлинителя, сообщив, что иначе плитка не будет греть, как следует, не хватит напряжения. Позже, когда макароны сварились, он вскрыл банку с тушенкой, перемешал все вместе и, разложив по тарелкам, поставил порции на столик рядом с диваном. Насчет соленых огурчиков Кипиш не обманул, и литровая баночка с корнишонами вскоре тоже появилась на столе. При виде огурцов я искренне рассмеялся и был мысленно благодарен судьбе, что встретил этих ребят.

— Как успехи в Старом? — спросил Грешник, когда мы уселись на диван.

Он явно не собирался ужинать, несмотря на то, что к нему придвинули тарелку с макаронами. Судя по всему, аппетит у него совершенно отсутствовал.

— Глухо!.. — ответил солдафон, забросив в рот пищу. — Никто ничего не знает…, ну, или молчат, как партизаны!.. Хотя мне кажется, что все‑таки не знают!.. Ржавый… — Кипиш наколол вилкой огурец и надкусил половину. — Ржавый там был… Видели несколько раз, но… — он замялся. — Это же ни о чем не говорит?! Мало ли бандюков трется в Соборе…. Так что… — протянул он. — Надеться остается только на Монаха. Может, он что добудет…, хотя мне кажется, что…, ни фига в общем!..

— Хочешь сказать, — прохрипел Грешник, — что такая операция против нас прошла незаметной?!

— Хочу сказать, что никто ни хера не знает!

— Бред! — резко произнес Грех. — Ржавый сто пудово вербовал людей!..

— Ну, да!.. — невозмутимо ответил Кипиш. — Мы же их всех и положили!..

— Постойте, ребят!.. — вклинился я в разговор. — А как же разведбат?.. Этот парень, которому ты… — я замялся, глядя Грешнику в глаза. — Он же говорил, что с Красностава группа была!.. Надо с ними поговорить!..

— Ага!.. — произнес солдафон, посмотрев на меня. — И как ты это себе представляешь?! Придем в Красный и спросим, не ваши ли ребята левака творят на задворках?! Вот это точно бред!.. Нас там же и схоронят, мля!..

— Не, ну, а что…, — я вдруг почувствовал себя глупо, но все же продолжил, — у вас знакомых нет в разведбате?!

— Знакомых‑то?! — Кипиш потер подбородок. — Ну, не знаю даже…

— Подожди!.. — Грешник наклонился ближе к столику. — А этот…, Карб?! Механик‑то, к которому вы "Субурбан" уперли?! Вспомни, Кип, его же частенько красные дергают по технике!.. По — любому связи есть!..

— Хм… — солдафон задумался. — Возможно, ты и прав…

— Красавчик, Фарт, молодец!.. — улыбаясь, кивнул мне Грешник. — Короче, завтра же займитесь этим вопросом!.. Монаха не ждите…, вариант и вправду, скорее всего, дохлый…. Так, а сейчас…, — он кивнул Кипишу, — давай по пять капель!.. За встречу и за идею, так сказать!..

— Ты ж на колесах, Грех! — с сомнением произнес солдафон. — Нельзя же!..

— Так!.. — резко ответил Грешник. — Вот только ты не начинай!.. Сегодня у меня праздник!..

Не знаю, сколько прошло времени, но мне показалось, что летит оно незаметно. Пятью каплями, конечно, не обошлось. Буквально каждая новая тема в разговоре оканчивалась следующей стопкой водки, и я безумно радовался этим минутам, проводимым с друзьями. Кипиш уже изрядно пьяненьким языком не прекращал травить анекдоты, многие из которых оказались знакомыми, но мы с Грешником все равно ухахатывались, словно услышав их в первый раз. Чуть позже, ожидая еще одного тоста, я вдруг уставился на затейливый рисунок ковра, висящего на стене за спинкой дивана, и спросил:

— Неужели вы все сами сюда волокли?! Уютно так!.. — заключил я, обведя взглядом комнату. — Даже холодильник, блин, есть!..

— Вот, братуха…, — Кипиш придвинулся ко мне, — про холодильник лучше молчи!.. Больная тема!.. Если все остальное разобрали, а потом уже здесь собрали, то, мля, это… — солдафон кивнул в сторону холодильника. — Короче, жопа!.. Я бы лучше лишний раз на мародерку сходил, чем еще раз тащить его!..

— Да ладно тебе!.. — встрял Грешник. — Вещь‑то полезная!..

— Да иди ты, Грех!.. Чем полезная?! Дурость это ваша с Нео была, вот и все!.. А я пузо свое надрывал. Он же даже подключен никогда не был, ибо незачем!..

— Как незачем?! — Грешник потянулся за огурчиком. — А эстетика, а уют?!

— Во — во!.. В задницу твой уют!.. Кстати, прикинь, — солдафон приобнял меня за плечо и резко прижал к себе. — Этот гаврик, бляха муха, на гитаре жванькает знаешь как?! Зверь!.. Жаль, у нас гитары нет…

— Я дико извиняюсь, — произнес я, потерев живот, намекая, что хочется в туалет, — но где у вас тут…?

— Туда!.. — солдафон указал пальцем на выход из комнаты. — Прямо и налево…. Увидишь, короче!.. Там горшок и умывальник, не запутаешься!

Неширокий коридорчик провел меня мимо различных помещений. В одном из таких помещений я увидел прижатую к стене двухъярусную кровать и тумбочку со стоящим на ней огарком свечи. В центре на полу расположился электрический обогреватель. Еще одна комната оказалась совершенно пустой, а вот в следующей как раз и обосновался пластиковый горшок биотуалета. Рядом у стены стоял умывальник с зеркалом. На полочке слева я обнаружил стаканчик с зубными щетками, баллончик пены для бритья и тюбик крема после бритья, еще целлофановый пакетик с россыпью бритвенных станков. Посмотрев на себя в зеркало, я провел рукой по изрядно заросшему лицу и решил, что как только завершу отхожие дела, то обязательно побреюсь. И побрился…