Лев Пучков - Тротиловый эквивалент Страница 54

Факторы, на которые мы в первую очередь рассчитываем: внезапность и дезориентация. Страшный взрыв на КПП, массированный обстрел сначала с одной позиции, потом ещё более мощный — совсем в другом секторе... Максимум, что может показать охрана СИЗО, — собрать все силы на восточном — юго восточном рубежах обороны и безнадёжно оголить фланги. При этом в первые минуты боя у них будет создаваться впечатление, что идёт нешуточный штурм объекта и противник имеет превосходящую численность.

Так, всё вроде рассказал... Теперь о безопасности. Вопрос очень серьёзный.

Как только я стал вычерчивать схему, сразу натолкнулся на неприятный факт: «коридор», по которому будет выдвигаться группа изъятия, лежит в зоне перекрёстного огня обеих огневых групп. Процентов на шестьдесят он перекрыт от этого огня зданиями, но остаётся приличный открытый участок, на котором есть реальный шанс схлопотать пулю от своих же. Мы оговорили этот момент с командирами, они обещали не стрелять в том направлении, но я прекрасно знал, что это нереально. Нохчи — люди горячие, федералы будут активно отвечать, и наши бойцы вряд ли станут стрелять только лишь поверх голов. Обязательно постараются подавить огневые точки. Автоматы в этом случае не так страшны, но там ведь будут девять «ПК» (пулемётов Калашникова), а это уже серьёзно...

Я обсудил с Аюбом этот аспект, но он, как всегда, легковесно отмахнулся — как-нибудь справимся... Тогда я придумал простой выход из ситуации. У нас остались два маяка, такие же, как и тот, что мы применяли при уничтожении команды Глебыча. Курбан сказал, что соорудить несколько приёмо передающих устройств для каждого элемента боевого расчёта — раз плюнуть, надо только достать нужные детали.

Детали Курбан достал. Видите, как полезно иметь под рукой специалиста такой квалификации? Я поделился своим планом с Аюбом: берём маяки — я и он, приборы раздаём командирам. Тогда все могут с большой точностью отслеживать наше продвижение, и риск быть поражённым своим же огнём снижается практически до минимума. Одно дело — какой-то виртуальный «коридор» и совсем другое — конкретные красные точки у тебя перед глазами. Не думаю, что у кого-то из моджахедов, даже в горячке боя, подымется рука стрелять в том направлении, где движется Сулейман и его брат...

— Я очень рад, что ты появился в моей жизни, — вполне серьёзно сказал Аюб. — От тебя больше пользы, чем от всего нашего сопротивления. Когда всё это кончится, ты будешь достойно вознаграждён. Нет, то, что тебе ГКО обещал, — это их личное дело. Я тебя вознагражу сам, лично...

Вот так обстоят дела. Теперь сидим и ждём, что там получится у Аюба...

В понедельник, 17 марта, Аюб, как всегда, отправился на базар, а мы с Курбаном остались «дома».

Я сидел и слушал радио. Пока мы тут прохлаждаемся, мои ученики прилежно трудятся, добывая мне деньги и славу. Масса подрывов по всей группировке, десятки убитых предателей, федералов, взорванная техника... Короче, подготовка к референдуму идёт полным ходом.

Я вдруг подумал, что, если мы не управимся в ближайшие три дня, у меня потом останется совсем мало времени, чтобы организовать обещанный ГКО «большой барабум» на избирательных участках. Ученики это, конечно, дело хорошее, но ряд деталей операции требует моего личного присутствия. А я не люблю, когда приходится работать второпях, готовить акции наспех — это неизбежно порождает определённую небрежность, которая никогда не приводит к добру.

В связи с этим у меня вдруг возникла мысль... А зачем мы ждём, когда какой-то там «корпусной» соизволит лично пожаловать на рынок? Не проще ли устроить засаду на трассе, недалеко от блока, по направлению в Грозный и захватить кого-нибудь из персонала СИЗО? Сулейман у нас там один такой.

Наверняка каждая шавка знает, где он сидит. Если подтвердится, что он содержится в той же одиночке, где был Аюб, — вопрос вообще отпадает. Если в другом месте — всё равно, можно работать. Главное знать — где. Не обязательно ведь сразу курочить стену, чтобы получить достаточное для прохождения человека отверстие. Аюб говорит — потолки там очень высокие, под четыре метра. Я могу пробить под самым потолком небольшое отверстие так, что Сулейман не получит ни единой царапины. Персонал в это время будет очень занят, время у нас есть.

Переброситься парой фраз (Сулейман — парень сообразительный, всё схватывает на лету), сунуть в дыру оружие и заранее приготовленный направленный заряд для подрыва двери... Потом, когда Сулейман выберется в коридор, проделать основное отверстие в стене. В общем — можно сработать. А так мы будем сидеть до самого референдума...

Воодушевлённый этой идеей, я оделся и отправился на базар. Утро, народу немного, практически все покупатели — в форме... Чувствовал я себя несколько неуютно, но причин для беспокойства не было, на меня никто не обращал внимания.

Подошёл к «пирожку» Вахи, на капоте которого женщины Аюба разложили разные тряпки... смотрю — в кабине никого нет. Спросил у женщин — где хозяин?

— Вон, стоит, — сказала одна. — К нему человек пришёл...

Там рядом продуктовая палатка, не видно. Обошёл вокруг, смотрю — точно, сзади стоит Аюб и весело болтает о чём-то с длинным молодым парнем в форме. Я хотел удалиться, но он меня заметил и поманил к себе. Я подошёл.

— Это мой друг — Шах, — представил меня Аюб. — А это Коля, которого мы три дня пасём...

Я пожал протянутую парнем руку и промычал что-то нечленораздельное — от злости у меня дыхание спёрло... Ну какие ещё слова можно сказать в адрес этого сумасшедшего?! Мало того, что сам «светится» — его наверняка все ищут, так ведь и меня подставил! «Это мой друг — Шах...» Кошмар!!!

— Вот, смотри, — Аюб достал из кармана список и показал его Коле. — Оцени работу!

Коля взял список и стал его смотреть.

— Хорошо работает ваша разведка, — оценил он. — Всех вычислили! А зачем? Сейчас ведь не девяносто девятый, никого не бьют, не унижают...

Я отметил, что парень держится спокойно, разговаривает с большим уважением, но без страха. Надо же, не боится с беглым абреком общаться! Или тут что-то другое кроется?

— Да нет, никакой мести, — Аюб убрал список и достал из кармана толстый пакет. — Просто гарантия, что вы никуда не денетесь.

— Для чего тебе гарантия? — спросил парень.

— Я хочу, Коля, сделать тебе предложение...

— От которого я не смогу отказаться? — подхватил парень и усмехнулся, глядя на пакет. — Это что там — деньги?

— Сколько хочешь за работу?

— Смотря какая работа...

— Открыть дверь камеры. Выпустить Сулеймана в коридор. Потом закрыть дверь камеры. Если она не вылетит, снова открыть, впустить Сулеймана обратно и опять закрыть. Всё, вся работа.

— Шутишь?

— Нет. Всё очень серьёзно.

— Меня за такие открывания закрывания к стенке поставят, — Коля перестал смотреть на свёрток и покачал головой. — Нет, извини, но...

— Сто штук, — Аюб развернул пакет и показал пачки долларов. — Оперативный в этот момент отключит пульт. Блокировка работать не будет, никто ничего не увидит. Пятнадцать секунд. Четыре поворота ключа. И — никто ничего не будет знать. Только ты и дежурный. А уж вы друг друга никогда не сдадите — потому что будете в общей завязке... Сто штук, Коля! Думай сам, я тебя не неволю.

— Фальшивые небось? — голос Коли сел до шёпота, глаза воровато стрельнули по сторонам.

— Держи, — Аюб протянул пакет собеседнику. — Держи, держи — не стесняйся. Иди, проверь где хочешь, подумай... Я не тороплю. Я буду здесь.

— А оперативный? — Коля взял пакет, опять воровато оглянулся и сунул его за пазуху.

— Смены не было? — спросил Аюб.

— Ну, я же здесь...

— Правильно, это я глупость сказал... Значит, с тобой Абрамов заступает?

Аюб долго сидел, всех там знает. Повезло — смены не было. У них через какой-то период там пересменка, новых присылают.

— Точно, Абрамов. Сегодня, в восемь вечера заступаем. Смена завтра, в восемь утра...

— Да я в курсе по времени... Сходи к нему, скажи, что я хочу с ним поговорить.

— Погоди... Так ты с ним ещё не решал ничего?!

— Да решу, какие проблемы? — Аюб весело усмехнулся. — Коля, деньги всем нужны. Хорошие деньги. А дел — всего ничего. И всё абсолютно безопасно, потому что я, лично я, даю тебе слово мужчины. Сходи, пригласи его сюда. Тут десять минут, пусть прогуляется.

— И что конкретно сказать? — уточнил Коля.

— Скажи, если хочет заработать сто штук, пусть прогуляется.

— Так и сказать?!

— Так и скажи, — Аюб бережно взял Колю за отвороты бушлата и доверительно подмигнул:

— Деньги, Коля, очень неплохие. А работы — мизер. Один сделает четыре поворота ключом, другой на пятнадцать секунд отключит пульт...

— С ним там обязательно будут люди с дежурной смены, — с сомнением покачал головой Коля. — Как с ними решишь?