Хищник - Уилбур Смит Страница 54

свете факелов. Он попытался закричать, умоляя о пощаде, но прежде чем он успел произнести хоть слово, мужчина отбросил его руку назад, вонзив лезвие своего мачете так глубоко в шею Джека Фонтино, что его голова была почти отделена от тела. Когда Фонтено упал на Землю, из ужасной раны вырвался гейзер крови, покрывший руку, грудь и лицо нападавшего и разбрызгавшийся по голому бетонному полу склада и белому корпусу "Лендкрузера", словно краска, нанесенная на голый холст.

Теперь из-за машины появились остальные четверо членов группы подрывников, крича и жестикулируя в смеси возбуждения, жажды крови и паники, пока их командир, у которого был холщовый мешок с бомбой, не призвал к тишине. Голоса стихли, когда главарь вынул бомбу и положил ее в заднюю часть машины Фонтино, рядом с массивным 138-литровым топливным баком. Он поставил таймер и указал на дверь склада. Пора было уходить.

Пятеро мужчин уже вернулись в фургон и направлялись к выходу из города по улице Руа-ду-Комерсио, когда взорвалась бомба. Внутри потрепанного старого автомобиля раздались радостные возгласы. Они выполнили свою работу. Теперь они получат свою плату.

Бомба, заложенная на пустом складе в малоизвестном африканском городе, - это не новость. Но бомба, заложенная на складе, который пуст, если не считать американца, чье обугленное, расчлененное тело нашли в тлеющих развалинах, - это совсем другое дело. Смерть Джека Фонтино стала еще более драматичной из-за того, что он разговаривал по телефону со своим боссом в Луизиане, когда произошло нападение. Бобби К. Вскоре Бруссар был осажден репортерами и с соответствующим скорбным, эмоционально пораженным выражением лица сказал им: "Джек сказал:" Дайте мне секунду, я только проверю это.- Потому что именно таким человеком был Джек. Он не шарахался от опасности. Он не позволял другим людям рисковать собой ради него. Он смотрел в лицо своим обязанностям, как настоящий мужчина. И в конце концов эта храбрость стоила ему жизни. Теперь наши мысли и молитвы сосредоточены на жене Джека Меган и их трех милых детишках.”

Меган Фонтино была бывшей болельщицей в штате Луизиана, и она позаботилась о том, чтобы предстать перед камерами, выглядя своей красивой, белокурой лучшей, с гламурными дизайнерскими тенями, которые она сняла, чтобы показать свои слезящиеся васильковые глаза. Обе ее дочери были хорошенькими, как на картинках, а восьмилетний Джек Джей-Эн-Р был фотогеничным, всеамериканским, щербатым маленьким шалопаем. Их фотографии попали в каждую телевизионную сеть, первую полосу и новостной сайт в западном мире.

Довольно скоро средства массовой информации начали делать фоновые репортажи о Кабинде, и из Парижа стали поступать сообщения о лидере повстанцев по имени Матеус да Кунья, который был наполовину французом, утонченным и прекрасно выглядел на камеру. Он дал мировым СМИ ту же самую реплику, что и гостям на своем приеме: он сам не был сторонником насилия, но он мог понять разочарование, которое заставило других людей взяться за оружие в их борьбе против угнетения. Один звездный репортер Си-эн-эн назвал Да Кунью “Нельсоном Манделой нового поколения”, и эта фраза начала набирать обороты, когда другие комментаторы подхватили ее и побежали вместе с ней.

В Каракасе Джонни Конго, услышав это, громко расхохотался. - Мандела, ну и задница!- он усмехнулся, глядя на экран телевизора. Конго сразу узнал мошенника, как только увидел его. Да Кунья не осуждал насилия; он любил его, и любой дурак это видел. На самом деле Конго был готов поспорить, что этот человек сам все подстроил. Кроме того, история касалась Анголы и нефти, двух тем, которые в настоящее время представляют большой интерес для Конго, который вышел в интернет и проверил да Кунью. Вскоре он узнал все, что ему нужно было знать о Фонде Кабинда и борьбе за независимость от Анголы. Он понял, что это было последнее, чего он ждал, последний гвоздь, который он забьет в гроб Гектора Кросса.

Конго набрал номер спутникового телефона, принадлежавшего Бабакару Матембе, командиру западноафриканских военизированных формирований, чья политическая, криминальная и убийственная деятельность финансировалась продажей кровавых алмазов и колтана, металла, необходимого для электронной промышленности, который, унция за унцией, является следующей лучшей вещью по сравнению с золотом. В те дни, когда Джонни Конго и Карл Бэннок управляли своим собственным королевством в Казунду, они помогали Матембе переправлять контрабандные товары на мировой рынок. Теперь пришло время снова вступить в контакт.

Мужчины обменялись приветствиями. Конго рассказал Матембе о своем побеге из камеры смертников и заверил его, что скоро вернется в бизнес. “Собственно говоря, именно по этому поводу я вам и звонил. Я подумал, не могли бы вы выделить мне несколько человек. Мне нужны опытные бойцы, достаточно хорошие, чтобы обучать других людей, поэтому они должны быть умными. Мне нужно самое лучшее, и я готов заплатить очень хорошо, может быть, компенсировать то, что вы не получали от меня и Карла в последнее время.”

“А что вы хотите, чтобы сделали мои люди?- Спросил Матемба. Он слушал, пока Конго рассказывал ему, а потом сказал: “Мне нравится, как это звучит, Джонни.”

- Я тоже, Бабакар. Я тоже.”

Следующий звонок Конго сделал в Фонд Кабинда. - “Я хочу поговорить с да Куньей, - сказал он.

- Могу я сказать господину да Кунья, кто звонит и что это значит?”

“Меня зовут Хуан Тумбо. Я хочу пожертвовать деньги в ваш фонд. Очень много денег.”

Звонок был сделан сразу же. Через десять минут у Фонда Кабинда появился крупный анонимный донор, и Джонни Конго точно знал, как он собирается уничтожить Гектора Кросса и заработать на этом кучу денег.

Будучи бывшим морским пехотинцем, Конго был хорошо знаком со многими людьми, которые были обучены очень высокому уровню в искусстве саботажа и разрушения, и имел практический боевой опыт применения их обучения на практике. Как бывший заключенный и профессиональный преступник, он также знал большое количество людей, которые имели полное отсутствие совести или совести и были готовы причинить любой материальный ущерб или физический вред, если деньги были правильными. В нескольких частных случаях, которые Конго ценило больше всего, это были одни и те же люди. Чико Торрес служил в морской пехоте в качестве боевого инженера. Его особый талант состоял в том, чтобы взрывать все подряд, на суше, на море, черт возьми, если бы вы нашли способ доставить Чико на Марс, он бы тоже взорвал это дерьмо.

Чико был весь внимание, когда Конго связался с ним и рассказал