Сергей Зверев - Славянский «базар» Страница 55

– Раз, – сказал Карл, и зажигалка ожила – нырнула, крутнулась, блеснула.

Сыч не успел заметить – куда, но она исчезла. Карл продемонстрировал пустую ладонь.

– Однако…

– Еще не все.

Зажигалка вновь появилась в пальцах законного. Колпачок был открыт, на фитиле весело подрагивал живой огонек.

– Ловкость рук, но она ничто по сравнению с тем, что требуется для игры на виолончели. Каждый виолончелист может стать карманником, но не каждому карманнику дано играть на инструменте.

– Я про вас много слышал, – признался Сыч, – пацаны говорят, что вы могли бы стать известным музыкантом.

– Мог бы, – абсолютно серьезно сказал Карл, – но у меня другая судьба.

Глава 12

Юсуф прилетел в Москву не из Таджикистана, он сделал небольшой крюк – через Стамбул. Уже третий день он находился в российской столице, но еще ни с кем не встретился. Кем именно был Юсуф по рождению – таджиком или афганским пуштуном, наверняка не знал никто, кроме него самого. Он объявился в Душанбе в конце девяностых. По-русски и по-английски говорил практически без акцента.

Юсуф неизменно носил европейскую одежду: белоснежную рубашку, галстук, черный костюм. В другом прикиде никто его и не видел. Внешне он был полной противоположностью Кальмару. Средних лет, не то тридцать, не то сорок, коротко подстриженная борода-эспаньолка. Не знавшие его, в первую очередь думали, что им повстречался преподаватель арабистики одного из европейских университетов, но никак не наркоделец.

Юсуф, прилетевший в Россию по чужому паспорту, не стал заезжать в гостиницу. Зачем, если в Москве ему принадлежали сразу три квартиры. Две – в центре и одна в районе Речного вокзала.

То, что коренные перемены в поставках наркотиков неизбежны, Юсуф не сомневался. Не зря Петрович прилетал в Душанбе и намекал, что неплохо бы вывести из цепочки Кальмара. Юсуф не сказал тогда ни «да», ни «нет». Он любил старика за верность традициям, за старомодный образ жизни. Кальмар казался ему вечным, как сам Восток.

Весть о том, что Кальмара и почти всю его бригаду положили, Юсуф воспринял внешне спокойно. Он сидел в тот вечер на диване в большом зале квартиры у Речного порта, гладил ладонью волосы жгучей двадцатилетней брюнетки, находившейся у него на содержании. Девушка, не знавшая и трех слов по-русски, вывезенная им из горного таджикского села, покорно терлась головой о его колени, словно домашняя кошка. Забитая крестьянская дочь, не умевшая ни писать, ни читать, она ездила с ним по всему миру. Совершив не одно кругосветное путешествие, она до сих пор не понимала, что переезжает из страны в страну. Она даже не задумывалась, что существуют страны и континенты. Для нее и Нью-Йорк, и Москва были чем-то одним – чужим и враждебным. Фатима слушалась Юсуфа беспрекословно. Скажи он ей выпить яд, выпила бы одним глотком.

«Я знал, что старик так кончит», – подумал тогда Юсуф о Кальмаре, и его рука остановилась в волосах Фатимы, он одним движением отогнал ее от себя.

Женщина мгновенно исчезла в соседней комнате. Юсуф остался наедине с братком из бригады Кальмара, принесшим ему плохую весть. Таджикский парень, уже десять лет обитавший в Москве, чудом остался жив. Кальмар отправил его в аэропорт забрать восточные приправы к мясу, переданные через пилота рейса Душанбе – Москва. Когда он вернулся, то застал полный двор ментов и пожарных, из окон квартиры Кальмара валили огонь и дым.

Своих людей у Юсуфа было немного. Трое прилетели с ним, и еще два ствола он мог найти в Москве.

– Кто остался от бригады Кальмара? – спросил он.

Оказалось, что всего пятеро.

– Собери их, и пусть прихватят стволы, – распорядился Юсуф.

Лишь когда вся бригада оказалась в сборе, Юсуф рискнул и созвонился с Петровичем. Разговор получился странным, первое, что услышал Юсуф, было:

– Кальмар с тобой расплатился?

– Да, задаток отдал полностью.

Люди Кальмара, забрав товар еще на афганской территории, отдали Юсуфу все оговоренное до последнего цента.

– Есть разговор. Миир хочет с тобой кое-что уточнить насчет Кальмара, – и Петрович назначил встречу в офисе Малышева.

В девять вечера, когда уже смеркалось, во двор въехали два джипа с тонированными стеклами. Петрович, глянув в окно, побледнел:

– Кажется, Юсуф в плохом настроении.

– Не дрейфь, – спокойно ответил Мальтинский из хозяйского кресла, – у него нет другого выхода, как согласиться с тем, что расстановка изменилась.

В офисе больше никого не было, только Мальтинский и Петрович. Первым в приемную зашел высоченный таджик в длинном плаще – не по погоде. Мрачно осмотрелся, заглянул в кабинет, короткий автомат под плащом он почти не прятал. Убедившись, что засады нет, подошел к окну и махнул рукой.

Юсуф в сопровождении охраны поднялся на крыльцо. Петрович сделал вид, что все идет нормально.

– Добрый вечер, – он знал, что Юсуф ценит госте-приимство.

Наркоторговец скользнул по нему взглядом и, ничего не ответив, прошел в кабинет, без слов сел в гостевое кресло и положил перед собой руки. Три автомата смотрели на Мальтинского черными отверстиями стволов. За окном у джипов стояли наготове люди Юсуфа. Петрович застыл в дверном проеме.

– Ты ответишь за Кальмара, – негромко произнес Юсуф, поднимая руку, и было не понять – то ли это знак открыть огонь, то ли – повременить.

– Так-то ты приехал ко мне. Я без оружия, а ты с бригадой, со стволами. У нас уже не принято так вести дела, – Мальтинский поднялся из-за стола, застегнул пиджак. – Не горячись, – с улыбкой произнес он, – и подумай.

– А ты подумал?

– Так получилось. Кальмара уже нет. Если ты убьешь меня, то цепочка прервется. Конечно, ты найдешь новых покупателей, отработаешь новые маршруты. Но, во-первых, на это уйдет время, и во-вторых, еще неизвестно, найдется ли в новой цепочке место для тебя. Кому ты отдашь товар в следующий раз, зная, что тебе за него заплатят? Только мне.

Юсуф молчал, глядя на нервно подрагивавшего, но все равно продолжавшего улыбаться Мальтинского.

– Зачем ты убил старика?

– Он мне нравился, я его уважал, но он не понял, что должен уйти. Новая схема сулит большие деньги. Тебе, нам. Если бы я не знал, что сумею договориться с тобой…

Мальтинский осекся. Юсуф медленно вытащил из внутреннего кармана пиджака пистолет и развернул его на Семена Борисовича. Петрович потянулся к кобуре, но тут же на него был направлен ствол автомата. Таджик покачал головой.

– Я думаю, – прошептал Юсуф, – что доставит мне большее удовольствие? Деньги или твоя смерть?

Молчание длилось секунд десять, спусковой крючок под пальцем Юсуфа то отходил, то возвращался. Наконец рука с пистолетом опустилась.

– На этот раз все останется, как есть.

Мальтинский, выдохнув, опустился в кресло:

– Тогда перейдем к делам. В Витебске на «Славянском базаре» соберутся все, кто участвует в деле. Нужно приехать и тебе, Юсуф. Нам всем сложно собраться в одном месте. Но там это возможно.

– И после этого – никаких перемен.

– Только расширение дела, – пообещал Мальтинский.

– Я приеду.

Юсуф вышел, не попрощавшись, не пожав руки.

– Я не собираюсь долго здесь задерживаться, – вытирая лоб платком, сказал Мальтинский, – ты узнал, где Карл?

– Сегодня, – взглянув на часы, произнес Петрович, – мне должны сказать об этом.

– Ты говоришь так не первый раз.

– Мне тяжело узнать что-то, если я не знаю, почему он решил вас убить.

Мальтинский ухмыльнулся:

– А вот это уже не твое дело. Ты слишком много себе позволяешь. Думаешь, я не знаю, что прослушиваешь мои разговоры, отслеживаешь встречи? Твое счастье, что тебе ничего не удалось узнать. Для тебя я – Миир Харапп, американский гражданин. Запомни, на меня замкнуты все концы сделок, я держу все хвосты. Если со мной что-то случится, тебе этого не простят. Я незаменим. Со мной уйдут и деньги. Юсуф понял это раньше тебя. – Мальтинский похлопал Петровича по плечу. – А теперь выйди на двор и подгони мою машину к крыльцу. Не хочу взорваться, если в нее подложили бомбу.

Петрович старался унять дрожь в руках, когда заводил машину Мальтинского. Двигатель заработал. Он досчитал в уме до пятнадцати и только тогда тронулся с места.

«Сволочь, приезжает на короткое время, подставляет других, – подумал эфэсбист, – но он прав. В живых остается тот, без кого не обойтись».

Мальтинский пробыл в офисе всего каких-то двадцать минут, включая в них и разговор с Юсуфом. Петрович тоже не стал засиживаться. Он чувствовал себя уже спокойнее. Если ничего не случилось с Мииром, значит, и ему пока опасаться нечего. В зеркальце заднего вида мелькнули темные окна офиса. Эфэсбист взглянул на часы, до встречи с Ханоем еще оставалось время, можно было зайти в кафе и перекусить. За целый день он так и не выкроил время на обед.

«Чертова служба, с утра и до ночи. Если бы не большие деньги, бросил бы все».