Сергей Зверев - Мастер ликвидаций Страница 56

– Мне кажется, я тебя где-то видела!

«Начинается, – подумал Павел, заводя мотор. – Ладно, хоть не в передаче „Петровка, 38“. Впрочем, такого рода девицы обычно до неприличия кровожадны – любят смотреть на трупы…»

– У меня лицо типичного россиянина, – отшутился он. – Таких, как я, пол-Москвы наберется.

– Да нет же, нет, – замотала головой Таня. – Я точно где-то тебя видела. Ты в «Метелице» тусовался? Нет?.. Тогда, может, в «Габриэлле» при Интуристе?

– Казино – не моя стихия!

– А я вот люблю рискнуть. Особенно, когда просаживаю не свои бабки. Собственно, они мои, я их как-никак отрабатываю! Ох, знал бы ты, как противно ублажать стариков. Хотя они не такие наглые, как молодые… Ой, Павлуша, я, кажется, хочу по-маленькому!

Павел недовольно поморщился – нашла время!

– Может, дотерпишь до Москвы? Где я тебя здесь высажу?

– Видишь вон те кустики? – Таня нетерпеливо заерзала на сиденье. – Ой-ой, не могу… Ну, пожалуйста!

Притормозив у обочины, Павел заглушил мотор.

– Только по-быстрому, ладно?

– Ладно, – Брюнетка, прихватив сумочку, выскочила из машины и сломя голову бросилась в придорожные насаждения.

Только сейчас Павел заметил, что на сиденье лежит Танин сотовый.

«Наверное, выпал из сумочки… Дай-ка я воспользуюсь им еще разок – позвоню Марго. Может, на этот раз повезет?» Взяв телефон, быстро набрал знакомые цифры и очень обрадовался, когда послышались длинные гудки – абонент был доступен.

– Алло?.. Говорите громче, я вас не слышу! – мужской голос, доносившийся из трубки, показался Павлу знакомым.

– Зиновьев, ты, что ли? – наугад спросил он и по напряженной тишине, возникшей на другом конце провода, понял, что попал в точку. – Я что, набрал твой номер или…

– Или, – бесстрастно перебил тот. – Ты звонишь своей адвокатше, ведь так?

Павел похолодел от нехорошего предчувствия. Только сейчас до него дошло, что Игорек ответил по сотовому Марго не случайно. И голос у него какой-то не такой… Без обычной теплоты, что ли?

– Какого рожна ты отвечаешь по мобильному Волошиной? – напрямую спросил Павел, но Зиновьев словно бы и не услышал вопроса.

– Ты сам-то где? Откуда звонишь?

– Ты спрашиваешь как подполковник ФСБ или как бывший друг?.. Если как друг, то вначале ответь: что с Маргаритой? Она жива?

– Увы, не знаю…

Столь неопределенный ответ разъярил Павла:

– Твою мать! Кому, как не тебе, знать, где она!

Зиновьев вздохнул.

– Твоя адвокатша стала жертвой похищения. Это произошло на автостоянке во Внуково пять часов назад… Ты ничем не сможешь ей помочь, потому что неизвестно, куда ее увезли. Похитители пока что не выдвигали никаких требований, так что нам остается только ждать… Если хочешь, приезжай ко мне. Вместе решим, что делать.

Однако Павел, услышав слово «похищение», перестал воспринимать все остальное. В данный момент больше всего на свете его волновала судьба Марго. Пусть они не всегда находили общий язык, пусть она порой раздражала его своей алчностью и ставила в тупик излишним практицизмом, но она была его напарницей, его, можно сказать, половинкой, и теперь попала в беду, вытаскивать из которой ее, судя по всему, некому.

– Павел, ты меня слышишь? – раздраженный голос Зиновьева вдруг ворвался в его сознание.

– Слышу, слышу… Если ты по-прежнему мой друг, скажи: по какой дороге ее увезли?

– Знал бы, твоя Волошина давно была бы здесь.

– Не заговаривай мне зубы. Я уверен, ты все знаешь.

– В юго-западном направлении… Послушай, Павел, не дури! Один ты не справишься. Приезжай ко мне, слышишь? Надо серьезно поговорить. Ты сам, между прочим, по уши в дерьме…

«В дерьме?.. Вот черт, совсем забыл, что теперь я – особо опасный преступник…» Павел горько усмехнулся и сказал:

– Я благодарен тебе за предложение, Игорек, но приехать, к сожалению, не смогу. Надеюсь, еще увидимся… – Он в сердцах швырнул телефон на соседнее сиденье.

«Интересно, знает ли Саранский о похищении Маргариты? Похоже, не знает, иначе не разговаривал бы со мной столь беспечно… Ладно, с ним я потом разберусь. Теперь самое главное – найти Маргариту. Если мои предположения верны, то…»

– А вот и я, котик, – раскрасневшаяся и возбужденная Таня проскользнула в салон и, захлопнув за собой дверцу, повернулась к Павлу: – Ты чего такой смурной? Соскучился? Сейчас я подниму тебе настроение, – не успел Павел опомниться, как девушка обняла его за шею и жарко задышала в ухо: – Терпеть не могу трахаться в машине, да что поделаешь – в лесу комары… Может, переберемся на заднее сиденье?

Павел почувствовал на щеке ее горячий язык и липкие губы, и ему стало неприятно до тошноты. Осторожно расцепив ее руки, посмотрел девушке прямо в глаза:

– Извини, но я не могу…

– Что, котик, проблемы с потенцией? Ничего, я и не таких раскручивала!

– Нет. Просто не в моих правилах заниматься любовью после тридцатиминутного знакомства.

Глаза Тани широко распахнулись, в них заплескалось удивление:

– Первый раз встречаю такого кадра! Ладно, уговаривать не буду. Может, еще передумаешь… Так мы едем или как?

Павел вздохнул:

– Еще раз извини, но у меня переменились планы. Я не еду в Москву.

Удивление в ее глазах уступило место непониманию:

– С чего вдруг?

– Я же сказал: у меня переменились планы, – раздраженно повторил Павел.

– А поконкретнее нельзя?

– Нельзя.

– Значит, меня тут и высадишь?

– Отвезу обратно в Подольск. Позвони своей подруге, может, она уже освободилась. Пусть за тобой заедет, а ты пока посидишь в баре.

– Ну ты и псих! – в сердцах выпалила Таня. – Мало того, что импотент, так еще и с приветом.

Однако Павел, который в этот момент разворачивал джип, пропустил оскорбление мимо ушей.

Глава 10

1

Если бы не скрип несмазанных петель, Маргарита, наверное, не успела бы выхватить из куртки револьвер. А так – честь и хвала нерадивым хозяевам, которые не удосужились капнуть в основание петель машинного масла – она ощутила в руке приятную тяжесть «Смит энд Вессона».

В дверном проеме показался здоровенный, коротко остриженный блондин. Вполне симпатичный, на вид – не больше двадцати восьми лет. В руках у него был огромный картонный ящик, судя по всему, тяжелый.

Маргариту здоровяк заметил не сразу – боясь оступиться, упорно смотрел себе под ноги. Но звук взведенного курка заставил его вздрогнуть.

– Вот те раз! – единственное, что смог он выдавить из себя, встретившись глазами с Маргаритой. По характерной хрипотце в голосе она сразу определила, что перед нею Доктор.

– Вякнешь – башку продырявлю, – припугнула его на всякий случай. – Стой, где стоишь, иначе тебе не жить.

Угроза подействовала – Доктор застыл в несуразной позе. Окажись Маргарита на его месте, она ни за какие коврижки не подчинилась бы столь дурацкому приказу – хватила бы ящиком о землю, чтобы ошарашить противника, а сама тем временем попыталась бы вытащить из кобуры оружие. Благо кобура, висевшая у него на поясе, была призывно расстегнута.

Однако мозги здоровяка были затуманены алкоголем. А может, он попросту не захотел рисковать?.. В любом случае, Маргарите такое инфантильное поведение противника оказалось только на руку. Она спокойно подошла к здоровяку и освободила его от лишних железяк. Новенький «ТТ» перекочевал в задний карман ее джинсов.

– Теперь поставь ящик на пол… Вот так, умница. Руки за голову! И без лишней суеты проходим в спаленку…

Доктор выполнил приказания безо всякого выпендрежа – быстро и четко. То ли привык подчиняться любым командам, то ли близость заряженного револьвера сыграла свою роль. А может, на него произвел впечатление наглый тон Маргариты и ее преувеличенная бодрость. Полчаса назад лежала на кровати без движения, а теперь скачет по комнатам, как молодая козочка, да еще и трясет перед его носом револьвером. Тут у кого хочешь крыша поедет…

– Как бы мне тебя, лапушка, на время вывести из игры?.. – задумчиво проговорила Маргарита, когда они оказались в спальне. – Не трусь! Убивать тебя я не собираюсь. Кстати, а где вы держите те самые ампулы, которые навевают приятные сны? В холодильнике?

Трудно врать и изворачиваться, когда тебе в спину, аккурат на уровне сердца, упирается дуло револьвера. Лично Маргарита вряд ли смогла бы устоять против столь жесткого прессинга. Поэтому ничуть не удивилась, когда услышала хрипловатый голос:

– В правом кармане куртки. Там и шприц одноразовый…

Проверила – не соврал. Решительно приказала:

– Повернись ко мне! – и, когда Доктор повернулся, мило улыбнулась: – Дорогой, сделай себе укол сам. А то медсестра из меня никудышная.

Самую малость поколебавшись, тот потянулся к карману куртки. Вытащил лекарство, шприц. Отломил носик ампулы, профессионально погрузил иглу в прозрачную жидкость.

– Быстрее, – подогнала его Маргарита. Все это время она очень волновалась, что в дом вот-вот войдут остальные. И словно накаркала – опять проскрипели несмазанные петли, раздались тяжелые шаги. Доктор, услышав знакомые шаги и голоса, стал откровенно затягивать время. И был, в общем-то, прав – теперь она не посмела бы в него выстрелить.