Александр Тамоников - Солдатами не рождаются Страница 56

Генерал отключился.

Кулан бросил трубку на пульт управления. Посмотрел на Воронцову.

Та отключила аппаратуру, вернувшись на прежнее место.

Аслан подошел к Ольге, спросил:

– Кравцов говорил правду, что ты невеста командира спецназа?

– Да, правда!

– И слышала, что начальство решило выдать мне твоего жениха?

– Слышала!

– А представляешь, что я с ним сделаю?

– Представляю!

Главарь банды взял женщину за подбородок, подняв голову:

– Ты почему так спокойна? Я же отрежу ему голову!

Ольга проговорила:

– А что я могу сделать?

Кулан внимательно смотрел Воронцовой в глаза.

– Если тебе дать пистолет, ты бы убила меня?

– Да.

– Хм! Тоже смелая? В братца пошла? Или Кудрееву пытаешься подражать?

– Я не хочу с вами разговаривать.

– Да? Что ж. Ты разделишь с женихом его участь. Как тебе такая перспектива?

Ольга рывком вырвала подбородок, спросив:

– У вас мать была? Или жена? Сестра?

Кулан помрачнел:

– Были! И мать, и сестра, и жена с детьми! Все было! И я был офицером Советской армии. В Афгане батальоном командовал. А семья ждала. Я вернулся, награжденный двумя боевыми орденами. И стали мы жить счастливо. А потом…

Голос Кулаева дрогнул:

– А потом… те же самые штурмовики, что прикрывали меня под Гератом, бомбили Грозный! На окраине города стоял небольшой дом с шикарным садом, в котором так любили играть мои дети, сын и дочь! Туда попали две ракеты. В дом и сад. И все! Ни матери, ни молодой сестры с мужем, ни жены с детьми. Летчики не разбирались в выборе целей. Они бомбили все подряд. Рядом с нами жила русская семья! Так и их не пощадила авиация! На следующий день разбомбили и их дом! Вот так, женщина! После этого все, кроме мести, умерло во мне! Я начал убивать! Тех, кто убил мою семью, убил всю мою прежнюю жизнь! И буду убивать, пока руки держат оружие! Никого, ты слышишь, сука, никого не щадя!

Ольга, взглянув на Кулана, проговорила:

– Вы не оставите заложников в живых. Всех убьете. И не Кудреев вам нужен. Вам нужна смерть. Кровавая вакханалия. А переговоры – блеф.

Аслан сморщился от внезапного приступа головной боли, последствий афганской контузии, закрыв лицо ладонью, проговорил:

– Заткнись! Не зли меня. Доку! Следить за ней.

– Есть, босс!

Кулан вышел из секретки, прошел в комнату дежурного по части. Прилег на кушетку. Постепенно боль отступила, но вместо нее вдруг возникла тревога, чувство близкой опасности. Он сел, закурил. Задумался.

Ощущение неестественности происходящего вселилось в него. Почему спецназовский начальник так легко решил сдать своего подчиненного? Это не в правилах спецназа. Они своих никогда не сдавали. А здесь, мол, Кудреев сам пожелает заменить собой заложников. Он-то, может, и пожелает, но Бригадир не мог не понимать, что этим все вряд ли кончится. И у него, Кулана, могут быть и другие планы. А получается все как-то просто. Захотел выдачи командира отряда – пожалуйста, получи. И улетай. Только потом тебя достанут. Нет, этот Бригадир явно переиграл. Или закрутил спираль так, чтобы ее невозможно было раскрутить. Спираль интриги. И три часа он обозначил не для того, чтобы доставить в гарнизон Кудреева. Скорее это время Бригадиру необходимо для подготовки какой-нибудь нестандартной акции. Какой акции? Что они смогут предпринять через три часа? Что изменится за это время? Рассветет! А до этого Бригадир подтянет к городку другие подразделения спецназа, которые вполне могли прибыть сюда другим бортом, следом за самим представителем спецслужбы. Что дальше? Мгновенный штурм? Не пройдет. Какие бы силы ни задействовал Бригадир, люди Кулана успеют и расстрелять толпу в клубе, и подорвать казармы. На это русские не пойдут. Газовая атака? Применят «удар»? С вертолетов? Которые продолжают крутиться вокруг гарнизона, да еще временами прожекторами освещают территорию, давя на психику? Но к их пилонам не подцеплены даже дополнительные топливные баки! Артиллерийский обстрел? По клубу и казармам? Возможно, но не эффективно. Бригадир не может знать, как устроена система подрыва взрывных устройств. Даже при наличии своего агента здесь, в отряде. Это знают только доверенные наемники!

И центр управления подрывом может находиться где угодно. В одних руках или располагаться автономно, на каждом объекте. И совершенно необязательно быть радиоуправляемым! Так что даже постановкой заслона радиопомех, что в их силах, русские не могут гарантировать ликвидацию возможности подрыва.

Что остается еще? Все же штурм? Но он же ничего им не даст. Черт! Вот ситуация. И он, Кулан, во время разговора с Бригадиром совсем забыл затребовать в городок журналистов! Забил мозги этот спец. А с представителями СМИ было бы спокойней! Мысли путались. Или все-таки штурм? С применением какого-нибудь новейшего средства нейтрализации противника вместе с заложниками? Но тогда осуществляться он должен мелкими группами, с проведением отвлекающего маневра. Отвлекающего от направления главного удара. От казарм! А к ним самый удобный подход со стороны дороги на Дивный. Через забор или под забором периметра ограждения частей с северной стороны. За дорогой – лес. И «вертушки», облетая гарнизон, выпадают там из поля зрения. Так! Почему вертолеты снижаются за лесом? Не потому ли, что Бригадир просчитал, что у Кулана вполне могут быть наблюдатели за кольцом окружения? И если спецназ начнет выдвижение к городку, то его предупредят. Тогда замысел Бригадира потерпит полный провал. Поэтому он и решил произвести высадку штурмовых групп с «вертушек». Черт! А ведь это вполне осуществимо, не зря же в составе группы облета кружат два десантных «Ми-8». Так! Кажется, он начинает понимать противника. Это уже лучше. А посему необходимо срочно принять ответные меры. Во-первых, перекрыть северное направление, во-вторых, подготовиться к срочной эвакуации, со страховкой. Да! Нужно действовать.

Кулан вызвал к себе Адама.

Вскоре усиленная группа, состоящая из боевиков, частью снятых с западного сектора, частью с южного, и тех, кто контролировал северное направление, общей численностью в пятнадцать человек, заняла позицию в кювете. Имея перед собой открытый участок от леса до дороги. Из клуба вывели всех оставшихся женщин и поместили в десантный отсек вертолета «Ми-26», под охраной трех бандитов. Пилоты банды Керим и Эльдар заняли места в пилотской кабине.

Это было замечено с «вертушек», совершавших непрерывный облет гарнизона. Бригадиру поступил соответствующий доклад. Тарасов принял его с удовлетворением.

Вертолеты с отрядом Кудреева между тем находились уже на подлете к городку. Из кабины ведущей машины вышел второй пилот, обратился к командиру спецназа:

– Товарищ подполковник, там вас на связь вызывают!

Андрей прошел к Мухину.

– Утес слушает!

– Я Бригадир!

– Очень приятно!

– Как я понимаю, ты уже близко?

– Так точно! Минут через десять обойдем гарнизон и войдем в строй карусели.

– Кулан ждет тебя. Я обещал ему встречу с тобой.

– Пусть ждет. Вы не могли бы сказать, что за женщину убили в клубе?

Тарасов ответил:

– Супругу начфина рембата, Крикунову.

– Да что вы? Людмилу?

Кудреев замолчал. Но Бригадир быстро вывел подполковника из состояния задумчивости:

– Утес!

– Да! Слушаю вас!

– По последним данным, Кулан усилил северное направление. Он выдвинул к дороге солидную группу, точное количество которой, к сожалению, неизвестно, но не менее десяти человек. Часть заложников, примерно пятнадцать-двадцать женщин, перевел в салон «Ми-26». Кулан нервничает и готовит срочный отход. Я ему наплел всякой ерунды, вот он и пытается понять, что к чему. Но сделать этого, скорее всего, не может. Слишком крученую и в то же время дилетантскую информацию я ему сбросил. Но он просчитает ситуацию. И начнет действовать. Рвать казармы и расстреливать тех, кто остался в клубе. Затем отходить, прикрываясь женщинами. Поэтому мы ограничены по времени. Главное, что сейчас его внимание направлено на север. Ты же начнешь работать с юга и запада, откуда он, кстати, и снял часть людей, перебросив их к дороге. Вот только как ребят высадишь? Прыгать придется метров с пяти. И пусть на минимальной, но все же приличной скорости. Возможно ли вообще это?

Андрей ответил:

– Возможно. Я просчитал этот вариант. И у кустов, на западе, на юге, проходит один и тот же ручей. В некоторых местах он превращается в настоящую речку, куда иногда бегают купаться дети. Там глубина достигает метров двух и ширина не менее шести. Одно такое место – перед поворотом ручья на юг, как раз напротив торца крайнего дома военного городка. Второе и третье – за парком. Вот туда мы и нырнем. Затем по кустам вдоль ручья две группы выйдут к спортивной площадке, недалеко от общежития, откуда рукой подать до Дома офицеров, корпусов медсанбата и по городку до штаба рембата. Две другие окажутся за забором основного парка. Если обойти его справа, то можно, укрывшись котельной, выйти непосредственно к казармам.