Сергей Зверев - Абхазский миротворец Страница 56

— Не знаю. Но, думаю, не меньше ста.

— Ядрена вошь! А у меня тут человек пятьдесят всего!

— Сорок два, — поправил его Андрей.

— А ты откуда… А, да, от самого Попцова и знаешь. Блин, так вот, значит, зачем Попцов, сволочь паршивая, базу почти без личного состава оставил. Я еще удивился — обычно от него отпуска не допросишься, а тут вдруг всем подряд подписывать стал. И патрули усилил, и посты на опорных точках.

— Ты можешь с ними связаться?

— Попробую. Но сам же знаешь, покидать пост они права не имеют, у них прямой приказ полковника. А то, что он предатель и что его уже убили, я только от тебя знаю. Я-то тебе верю, а вот людям что сказать? Нет, на это надежды мало. Нужно держаться своими силами. Так… Андрей, по твоим прикидкам, когда атака начаться должна?

— Не раньше, чем через полчаса. Боевики наверняка из укрытия до темноты не выходили. А с гор досюда еще дойти надо, это не так быстро.

— Понятно. Так, все, я поднимаю людей.

— План-то у тебя какой-нибудь есть?

— Пока нет. Сейчас прикажу всем в оба смотреть, чтоб хоть врасплох нас не застали, и тогда обсудим план, если время останется.

Время осталось. На то, чтобы отдать все необходимые приказы, у Мякишева минут десять ушло. После этого он вернулся — в сопровождении двух старлеев и Осипова с Абрамовым. Все были вооружены, а у самого Мякишева было два автомата. Один он тут же дал Сабурову — вместе с двумя запасными рожками.

— Так, значит, — резко сказал капитан, — в чем проблема, все уже знают. Давайте сразу по делу — как защищаться будем?

— Садимся в домах, готовим прожекторы, — сказал один из старлеев. — Как только они появятся, их заметят те, кого вы с приборами ночного видения поставили. Когда пройдут половину расстояния до забора, врубаем прожекторы и открываем огонь.

— Не стоит в городке оставаться, — сказал Сабуров. — Здесь же толком спрятаться негде. Как начнут по домам из гранатометов бить…

— Из чего?!

— Из гранатометов! Мы не с детским садом воевать собрались, — говоря это, Сабуров почувствовал, что полностью всю серьезность положения осознает только он сам. Лейтенанты были очень уверены в себе — как же, они часть Российской армии. Да еще и с международным мандатом. Разве на них может быть серьезная атака? Если даже этот тип, который среди ночи к капитану приперся, не обманывает их и не ошибается сам, то что это значит? Какие-то моральные уроды захотели попробовать базу на зуб. Ну, и отлично! Зуб этот надо выбить, а за это потом можно и боевые награды получить.

Вот такие примерно мысли ясно читались на лицах офицеров. И, как это ни грустно, их настроение явно влияло на Мякишева.

— А что ты предлагаешь? — спросил капитан Андрея.

— Собрать людей и оружие и засесть в блокпостах. Половина у одного конца моста, половина у другого. Блокпосты так просто не сковырнешь.

— А городок? — с ужасом спросил другой старлей. — Просто оставить, что ли?

— Да.

— Так его же разграбят, пока мы по блокпостам отсиживаться будем!

— Они сюда не грабить идут! Их цель — вас перебить, захватить мост и переправиться через него.

— Все равно. Случая пограбить они наверняка не упустят. Вы не знаете этих партизан…

— Да какие, к хренам собачьим, партизаны?! — взревел Андрей. — Это будут грузинские спецназовцы да американские военспецы, я уверен! Им на ваше барахло насрать с высокой башни!

Не стоило говорить в таком тоне. Все сразу настроились против него — это чувствовалось.

— В общем, так, — сказал Мякишев. — Городок бросать нельзя. Здесь оружие, машины, ГСМ. Нет, бросать это, пока мы даже не увидели противника, нельзя. Действуем по плану Малинина.

Лейтенант, говоривший первым, забормотал что-то благодарственное, но Мякишев его прервал.

— Хватит! Все, идем к людям! Андрей, ты со мной? — Это был именно вопрос, а не приказ.

Сабуров кивнул — а что ему еще оставалось? Нужно было хоть как-то принять участие в обороне. Сорок три человека — это все-таки больше, чем сорок два.

Солдаты заняли все крайние дома, те, окна которых выходили на свободное пространство, отделявшее сетчатый забор базы от леса. Шириной эта полоска земли была метров шестьдесят, не больше. И, что неприятно, она была не слишком ровной. То холмик небольшой, то, наоборот впадина, ползти вперед по такому рельефу — одно удовольствие. Впрочем, если боевики выбегут из леса, рассчитывая на темноту, а тут зажгутся прожектора, то им будет несладко.

«А если не выбегут? Точнее, выбегут, но не сразу? — думал Андрей, до боли в пальцах сжимая автомат. — Но что они могут сделать? Что бы я на их месте сделал?»

Андрей вскинулся, схватил Мякишева за рукав.

— Капитан! Уходить из домов надо! Что, если по ним из-под прикрытия леса саданут — из того же гранатомета, например? Я бы так и сделал! Сначала долбанул бы по домам, переполох устроил издалека, а потом, пока у вас тут неразбериха, повел бы людей в атаку.

— Если мы отойдем, то ни обзора не будет, ни удобной огневой позиции. Не нервничай, Андрей, все будет нормально.

— Капитан, дай мне хоть человек пять, я назад отойду. Ну?! Жалко тебе, что ли, а? Будет хоть какая-то вторая линия обороны!

— Ладно, согласен, — не глядя на Андрея, ответил Мякишев.

Он подозвал нескольких бойцов и велел им выполнять приказы Сабурова. Это было не совсем законно — ведь формально и для них, и для самого Мякишева Андрей был гражданским лицом. Но солдаты возражать не стали. Скорее всего потому, что любой солдат рад приказу немного отступить и занять место во второй линии обороны. Впрочем, может, зря Андрей так об этих парнях подумал. Возможно, они просто доверяли своему капитану — вот как он сам Мякишеву доверял, когда служил здесь. Да, в общем-то и сейчас доверяет — вот только теперь информирован он лучше капитана.

Андрей отвел солдат назад, к блокпосту, который стоял перед мостом. Это был солидный бетонный куб, окна завалены мешками с песком, только узкие бойницы остались. Здесь стоял крупнокалиберный пулемет и сидели два автоматчика — обычный пост, положенный тут по правилам. Кстати, Андрея они сначала как командира не восприняли — им-то Мякишев насчет него ничего не приказывал. К счастью, остальные сумели объяснить этой парочке ситуацию. Теперь у Сабурова была мини-крепость и гарнизон из семи человек. Это внушало некоторый оптимизм — так продержаться можно.

«Что ж меня Мякишев не послушал! — горько подумал Андрей. — Засесть бы тут половине народа, да половине на том берегу, хрен бы нас отсюда выковырнули. А так всякое может получиться». Впрочем, тут уж сожалеть было поздно — что решили, то решили. Оставалось только ждать. Отсюда, с блокпоста, пространство между лесом и забором базы просматривалось отлично — и Андрей не отрывал он него глаз.

Но ничего не происходило. Минуты шли одна за другой, а все было тихо и спокойно.

Примерно через полчаса солдаты стали шушукаться. Было заметно, что напряжение спало — еще совсем недавно они были уверены, что скоро на них нападут, а теперь, похоже, сомневаются в этом.

«Вот получится номер, если сегодня атаки так и не будет, — подумал Андрей. — Эх, и дураком же я тогда буду выглядеть. Хотя… Да хоть трижды дураком! Хоть четырежды! Если не нападут, значит, или грузины совсем отказались от своих планов — а это победа! Или нападение на следующую ночь планируется. Тогда у нас впереди еще целые сутки. Станет известно о гибели Попцова. Командование примет Мякишев, он вернет людей на базу, и здесь будет не сорок три человека, а сто. Да и вообще, за сутки много чего можно успеть. Будет чем встретить гадов! А что я в идиотском положении окажусь, так это не смертельно».

Шепот сзади стал громче, раздались смешки. Пока еще солдаты сдерживались, но скоро, видимо, перестанут. Еще минут десять…

Из леса одновременно вырвались три огненные полосы. Они врезались в стоящие с краю дома. Грохнули взрывы, взметнулось пламя, ярко осветившее территорию базы, но оставившее в тени полосу между ней и лесом. Из-за огня мрак на этой полосе, напротив, сгустился — тот же эффект, который бывает, когда сидишь рядом с костром и в лес смотришь. Видно куда меньше, чем если бы костра не было. Правда, тут же вспыхнули прожекторы. Их лучи зашарили по открытому пространству, но там никого не было. А из домов — и тех, в которые попали, и тех, которые пока остались нетронутыми, стали выскакивать люди. Тут же в лесу словно красные глаза множества зверей загорелись — засевшие там боевики стали стрелять из автоматов. Расстояние было немаленьким, но зато выскакивавшие из вспыхнувших домов российские солдаты были ярко освещены, а патроны засевшие в лесу люди явно не экономили. Несколько человек рухнули на землю. Кто-то остановился и стал стрелять в сторону леса — не слишком умное занятие, сам он стоял как мишень, а попасть в кого-то из врагов мог только случайно, с минимальными шансами. Он простоял так секунд пять, а потом несколько угодивших в грудь и живот пуль бросили смельчака на землю. Да, к смелости неплохо было бы еще и ума прибавить — но шансов поумнеть у старшего лейтенанта, так настаивавшего на защите городка, уже не было. А из леса к базе прянули еще три огненных полосы — и еще три строения полыхнули.